Последний курорт, стр. 103

— Мне нравится твоя идея, — похвалила Пенни, погружаясь на дно ванны.

Дэвид наблюдал, как она барахтается под водой. Вынырнув, Пенни вскинула голову, отбрасывая волосы назад, и он смотрел на изгиб ее шеи, на полные груди. Когда их глаза встретились, Дэвид улыбнулся и потянулся к Пенни, чтобы поцеловать ее. Она выглядела невероятно счастливой и, слава Богу, не знала, какую ужасную цену ему придется заплатить за эти дни, проведенные ими вместе. Дэвид просто не мог заставить себя сказать ей об этом.

Во всяком случае, пока не мог.

Глава 24

Когда после почти бессонной ночи Пенни наконец проснулась, она обнаружила, что Дэвида рядом нет. Откинув простыни, она подняла с пола полотенце, завернулась в него и вышла на террасу. Дэвид стоял у моря, глубоко засунув руки в карманы шорт. Наблюдая за ним, Пенни почувствовала, как сильно бьется сердце. Прозрачные волны нежно подкатывались к ногам Дэвида, взгляд его был устремлен на горизонт. Солнце уже стояло высоко в небе, освещая ослепительное великолепие острова; лучи его проникали в бирюзово-голубые воды моря, согревали белый песок пляжа и зеленые пальмы. Даже после незабываемых минут нежности и страсти Пенни казалось невероятным, что они здесь, что они прошли через все испытания и обрели друг друга.

Пенни печально улыбнулась про себя. Она ведь так ничего и не знала о жизни Дэвида после ее бегства с Кристианом, а в ней наверняка произошло много событий.

И, кроме того. Пенни не покидало тревожное чувство, как будто, несмотря на арест Кристиана, они еще окончательно не избавились от него. Она понимала, что вчера Дэвид намеренно избегал разговоров на эту тему, предпочитая забыться и окунуться в эйфорию любви. Они оба вчера делали вид, что весь остальной мир — это всего лишь место, в которое они должны когда-нибудь вернуться. Пенни не удалось выяснить, что произошло между Дэвидом и Кристианом, но она знала: Дэвид обязательно — все расскажет ей. Может быть, именно сейчас он пытается найти нужные слова. Пенни захотелось помочь ему, но, если не считать ее признания в любви и заверения, что, несмотря ни на что, всегда будет с ним, она больше ничего не могла сделать. Возможно, она сумеет подставить Дэвиду плечо, когда он расскажет ей обо всем, но сперва следует позволить ему самому принять решение и не торопить его.

Пенни увидела, как Дэвид наклонил голову и сделал несколько шагов вдоль берега. Она ясно чувствовала смятение Дэвида и понимала, что именно из-за нее они оказались в опасной ситуации, однако сейчас было неподходящее время, чтобы разбирать собственное поведение.

Все теперь упиралось не в нее, а в Дэвида, Кристиана и Габриеллу. Главным образом, конечно, в Дэвида, поскольку уже поздно было что-то менять, и им оставалось только идти вперед по жизни вместе, вместе встречать любые трудности и надеяться, что в один прекрасный день они смогут забыть о прошлом.

Вернувшись в приятную прохладу комнат. Пенни прошла в ванную, сбросила полотенце и встала под душ. Никакие размышления не могли сделать ее умнее, но Пенни не в силах была остановить мысли, которые одна за другой лезли ей в голову. Часть мозга вообще отказывалась думать о том, что привело к той ночи на пристани, но другая часть, более сильная, была готова ради Дэвида тщательно анализировать все события.

Когда через несколько минут Пенни вышла из ванной, она обнаружила, что Дэвид стоит в дверях и смотрит на нее. Пенни почувствовала, как от его пристального взгляда ее снова охватывает теплая волна желания.

— Я люблю тебя! — произнес Дэвид хриплым голосом.

— Я тоже люблю тебя, — ответила Пенни, вкладывая в эти слова такую страсть, что на мгновение глаза Дэвида затуманились от боли.

Взяв полотенце, Дэвид подошел к ней, закинул полотенце Пенни за спину, притянул ее к себе и нежно поцеловал в губы.

— Я только что заказал завтрак, — сообщил он, — и… я думаю, нам надо поговорить? Ты тоже так считаешь? — спросил Дэвид, внимательно глядя в глаза Пенни.

— Да, — кивнула она.

Улыбаясь, Дэвид крепко сжал Пенни в объятиях.

— Как же мне удалось обрести такое счастье? — прошептал он, а затем, горько усмехнувшись, добавил:

— И как же мне вместе с тем удалось так испоганить свою жизнь?

— А ты ее действительно испоганил? — Пенни тихонько высвободилась из объятий Дэвида и посмотрела на него.

— Думаю, что да, — равнодушным тоном промолвил он.

— Хорошо хоть сознался. — Пенни улыбнулась. — А то я уже начала думать, что ты непобедимый счастливчик. Никогда не знаешь, как вести себя с такими людьми.

Вот с неудачником я сумею справиться.

— Тогда молю Бога, чтобы он помог тебе, — сказал Дэвид. В его глазах на мгновение сверкнула усмешка и тут же исчезла.

В этот момент Пенни действительно верила, что сможет справиться с любыми трудностями. Пройдут недели, месяцы, и ей еще не раз придется усомниться в своих способностях, встретив такие препятствия, которые сейчас никто не мог даже предвидеть.

Их завтрак состоял из кофе, рогаликов и свежих фруктов. Уютно устроившаяся на террасе. Пенни к этому времени переоделась в бледно-лиловое национальное индонезийское платье, купленное Дэвидом; волосы она убрала назад, связав их лентой, подобранной в тон платью.

Глядя на нее, Дэвид ощущал, как незнакомые прежде чувства переполняют его сердце — такой самобытной была ее красота, излучавшая свет из самых глубин души. Ясные голубые глаза Пенни светились искренностью и задором, и это вызывало у Дэвида желание защитить ее от подлости и жестокости жизни. Он улыбнулся про себя, подумав, что Пенни засмеялась бы, скажи он ей об этом.

Они ели и пили в тишине; вокруг порхали, сверкая на солнце, бабочки, нежный бриз доносил птичьи песни. Если не считать прислугу отеля, на этом острове им не попалось ни единой живой души.

— Ладно, — произнес наконец Дэвид, — думаю, мне пора начинать свой рассказ, и поверь, я никого не собираюсь выставлять героем, а уж тем более себя. — Он невесело рассмеялся и опустил глаза. — Короче говоря, у меня была любовная связь с женой Кристиана, и, так или иначе, мне до сих пор приходится расплачиваться за это.

Пенни молча наблюдала. Взгляд Дэвида устремился на море, когда он начал излагать историю последних нескольких лет своей жизни.

— Это была не первая моя измена Габриелле, да и не последняя, но только эта измена имела такие последствия; именно в результате нее я едва не бросил Габриеллу.

Единственная причина, по которой я не сделал этого, заключалась в том, что Габриелла была беременна Джеком, нашим младшим сыном. Думаю, если бы не это, я, наверное, ушел бы от нее. Говорю «наверное», потому что до сих пор не уверен в этом. Я любил Габриеллу, был без ума от нее с самого первого дня нашего знакомства, но это не удерживало меня от измен, даже когда она была беременна. Габриелла знала о большинстве моих любовных похождений. Одному Богу известно, почему она терпела их. Возможно, потому, что я был богат, а Габриелла боготворила Его Величество Доллар. Не могу сказать, что она не любила меня, — любила, и я это знаю.

Кроме того, ей нравилось быть замужем за гражданином Великобритании, а я старался тщательно скрывать свои любовные связи.

Но с Дженни Муро все обстояло иначе, и Габриелла сразу поняла это. Дженни обладала бешеным темпераментом и была так красива… — Подбородок Дэвида на секунду напрягся, а потом он продолжил:

— Она до того вскружила мне голову, что я просто перестал понимать, что делаю. То же самое происходило и с ней… Мы словно не могли насытиться друг другом. Познакомились мы с ней на какой-то вечеринке в Лос-Анджелесе, и уже через час ломали голову, где бы найти свободную комнату, а моя жена и муж Дженни в это время находились среди гостей. До этого момента я не был знаком с Кристианом, никогда даже не слышал о нем, но это и не имело никакого значения. Если бы Дженни захотела, я занялся бы с ней любовью прямо у него на глазах.

Разумеется, когда мы вернулись к гостям, Габриелла поняла, что произошло между нами. Будучи на восьмом месяце беременности, она стояла в толпе, излучая счастье, и флиртовала с каким-то парнем, словно ее радовало, что даже в таком виде она привлекает внимание мужчин. Я и понятия не имел, что Габриелла может догадаться, чем я занимался с другой женщиной в доме, где присутствует моя беременная жена. — Прозвучавшая в голосе Дэвида горечь явно была следствием его презрения к себе за тот поступок. — Никогда не забуду выражения ее лица, когда она увидела меня. Боль, но не только. Еще страх. Габриеллу испугало то, как сильно я могу обидеть ее. Она словно тогда уже знала, что между нами все кончено. Я совершил страшный грех, и как бы сильно мы ни любили друг друга, Габриелла поняла, что никогда не сможет простить мне именно это предательство, в сравнении с которым меркли все мои другие измены.