Классная штучка, стр. 81
Подкатив к своему дому, Конрад бросил ключи от машины консьержу, а сам провел Эшли в подъезд.
Лифт еще не достиг девятого этажа, а уже каждая клеточка тела Эшли горела страстным огнем. Заперев за собой дверь, Конрад сразу увлек Эшли в спальню. Словно обезумев, они набросились друг на друга, сбрасывая одежду. Наконец, уже полностью обнаженная, Эшли упала в его объятия. Конрад наклонился и жадно поцеловал ее, прижавшись к ней всем телом, и Эшли почувствовала мощь его бедер, силу рук, обнимающих ее за талию, и нетерпение пальцев, ласкающих ее ягодицы. Затем Конрад нежно опустил Эшли на кровать, а сам на мгновение застыл, лаская ее прекрасное тело своим восхищенным взглядом. Эшли лежала, постанывая от нестерпимого желания. Конрад шагнул к ней, и Эшли невольно ахнула, увидев, насколько он возбужден. Эшли потянулась к нему, а Конрад, обхватив чаши ее грудей обеими руками, ласкал набухшие соски, пока они не затвердели, выдаваясь вверх как розовые бутоны. В следующее мгновение его губы сомкнулись вокруг одного соска, целуя и посасывая его. Эшли прикоснулась к его горячей вздыбленной плоти. От неожиданности Конрад негромко охнул, а затем застонал от страсти. Не в силах больше сдерживаться, он прижался к Эшли, которая поспешно раскрылась ему навстречу.
Прошло несколько минут, прежде чем они снова обрели дар речи. Опершись на локоть, Эшли увидела в глазах Конрада столько нежности, что у нее перехватило дыхание. Конрад поинтересовался, не был ли слишком резок в своей страсти, но Эшли только улыбнулась и поцеловала его. Тогда Конрад со смехом перекатил ее на спину и принялся неторопливо гладить и ласкать ее, пока нежные соски грудей Эшли снова не затвердели. Эшли дотронулась до его уставшей плоти и нежно погладила ее.
— О Господи! — ахнул Конрад, чувствуя, что вновь возбуждается. На этот раз они уже не спешили, наслаждаясь каждым мгновением любовных ласк и позволяя своим телам общаться на собственном, понятном только им языке.
Позднее, умиротворенно лежа в объятиях Конрада и поглаживая его бедро, Эшли, преисполнившись нежности, наклонилась и поцеловала его в плечо.
— Я люблю тебя, — прошептала она.
— Еще бы, — хмыкнул Конрад.
Разъяренная Эшли раскрыла было рот, чтобы дать ему язвительную отповедь, но Конрад опередил ее, поспешно поцеловав в губы.
— Я тоже тебя люблю, — промолвил он, отпуская ее. И тут же в его глазах снова заплясали дразнящие огоньки. — Кстати, должен тебе сказать, что в постели ты просто восхитительна.
Эшли поперхнулась.
— Согласна? — игриво спросил он.
Эшли промолчала, не найдясь что сказать.
— В одном я, правда, уверен на все сто, — заявил Конрад через несколько минут.
— В чем? — не удержалась Эшли.
— Сегодня ты превзошла в любви саму себя. Наш с тобой первый раз сегодняшнему и в подметки не годится.
Эшли подняла голову и внимательно посмотрела на него.
— Что ты хочешь этим сказать? — спросила она наконец. — Какой еще первый раз?
Конрад обнял ее и провел пальцем по щеке.
— Помнишь бассейн? — спросил он.
Эшли резко отстранилась, но Конрад тут же схватил ее за плечи и, развернув к себе, нежно поцеловал в губы. В то же мгновение задребезжал телефон. Ругаясь себе под нос, Конрад потянулся к телефону и снял трубку.
— Извините, — послышался голос Кэндис. — Дело крайней важности.
— Неужели оно не может подождать? — недовольно спросил Конрад.
— Боюсь, что нет.
Конрад со вздохом присел, — Я вас слушаю.
— Здесь у меня горничная Эшли.
— Что ей нужно? — Конрад покосился на Эшли, которая с улыбкой гладила его по спине.
— Она принесла записку, которую нашла у Эшли дома.
От ее мужа, бывшего мужа, — пояснила Кэндис. — Там написано, что он улетел в Англию и прихватил с собой их маленького сынишку.
— Что?! — едва не вскричал Конрад.
Рука Эшли замерла у него на плече. Какое-то шестое чувство подсказало ей, что речь идет о ней.
— Там есть еще что-нибудь?
— К сожалению, да, — вздохнула Кэндис. — Там сказано, что если она попытается вернуть сына… Черт возьми, я лучше вам зачитаю. Вот. «Я же обещал, Эшли, что не позволю тебе оставить Алекса в Нью-Йорке. Теперь, надеюсь, ты мне поверила. Я забираю его в Англию и предупреждаю: при малейшей попытке отобрать его у меня я без колебании убью его, а потом покончу с собой. На сей раз это не пустая угроза. Я же говорил, тебе никогда не одержать надо мной верх. Вот так-то». Он подписался — «Твой муж Кит».
Эшли уже не спускала глаз с Конрада, лицо которого пылало под се пытливым взглядом. Отвернувшись, он поспешно заговорил в трубку:
— Срочно закажите два билета на ближайший «Конкорд». Или на обычный самолет, если он летит раньше. И пошлите кого-нибудь к ней домой, — он метнул быстрый взгляд на Эшли, — чтобы собрать необходимые вещи. До-, ставьте их прямо в аэропорт Кеннеди.
— В чем дело? — срывающимся голосом спросила Эшли; в ее лице не было ни кровинки.
Конрад ободряюще обнял ее за плечи.
— Одевайся скорее, — только и сказал он.
— Нет! — воскликнула Эшли. — Что случилось, Конрад? Скажи мне. Это касается Алекса, да? Что с ним? Пожалуйста, скажи мне!
— Успокойся, — промолвил он. — Одевайся, я тебе все объясню по дороге в аэропорт.
— Но куда мы летим?
— В Лондон.
Глава 37
— Дженнин, вам звонят!
Дженнин обернулась и посмотрела на часы.
— Я уже опаздываю в монтажную, — сказала она секретарше. — Кто там?
— Он не назвался, — ответила секретарша, возвращаясь к своему столу.
— Алло, Дженнин Грей у телефона.
— Это Мэттью.
Дженнин замерла. С того ужасного дня, когда он избил ее, Мэттью ни разу не звонил и не появлялся.
— Я хотел бы сегодня тебя увидеть, Джен. В семь тридцать, у тебя.
Дженнин изумилась — не в характере Мэттью было договариваться о встрече.
— Что ж, я очень рада, — сказала она. — Мне тоже нужно с тобой поговорить, — Вот и отлично, — сказал Мэттью. — Я тебя не задержу, так что можешь не отменять никакие свои встречи.
— Это очень мило с твоей стороны, — сухо ответила Дженнин и повесила трубку.
Поднимаясь в монтажную на пятом этаже, она почти не думала о предстоящей записи. Однако совсем не Мэттью занимал ее мысли. В последнее время их встречи с Вики участились, и Дженнин наконец впервые ощутила, что такое состояние подлинной гармонии.
Порой Дженнин все-таки с трудом осознавала, что они с Вики стали настоящими любовницами. Это до сих пор казалось невероятным. Даже сейчас, стоило Дженнин вспомнить бездонные глаза Вики, ее нежное тело, которое она покрывала страстными поцелуями, как се охватывал мучительный стыд. Впрочем, с каждым днем стыд постепенно улетучивался, и Дженнин начинала воспринимать свое новое существование все более естественно. Да, именно этого ей до сих пор не хватало. Все было правильно, чисто, нежно и красиво.
Пока она не призналась в случившемся ни одной живой душе, даже доктору Брайанту, психиатру, с которым встречалась накануне.
Войдя в монтажную, Дженнин почти сразу услышала знакомый голос. Она даже не поняла, откуда он раздается.
Оглядевшись по сторонам, она заметила небольшой монитор, стоявший рядом с соседним пультом.
— Послушайте, неужели это Боб Мак-Элфри? — вскричала она.
Видеоинженер приподнял голову.
— Да. Вы его знаете? — В его голосе прозвучало уважение.
— Знаю, — ответила Дженнин. — А что это за канал?
— Новости.
— Подождите минутку, — попросила Дженнин, исчезая в соседней кабинке. — Вы не возражаете, если я немного посмотрю?
Беседа шла полным ходом. Дженнин уже давно мучила совесть — из-за романа с Вики она несколько дней не звонила Элламарии. Ничего, решила она, глядя на Боба, она тут же позвонит подруге и скажет, как ей понравилось интервью.
Вдруг камера взяла общий план, и Дженнин оторопела: Боб был не один. Рядом с ним сидела какая-то незнакомая женщина.
Дженнин пригнулась, чтобы рассмотреть ее получше, и в это мгновение женщина сама заговорила, отвечая на вопрос интервьюера: