Киндрэт (Тетралогия), стр. 228

К ним навстречу из клубов дыма выскочил обожженный, растрепанный Арчи.

— Уходим! — завопил он, хватая Констанс за руку. — Стэфания приказала уходить! Сюда! Быстрее! Выйдем прямо к тоннелю!

Коридор вильнул и оборвался стеной из груды камней. Потолок обвалился и засыпал проход.

Оглянувшись, Вивиан понял, что они оказались в ловушке. Языки пламени — продолжение тела саламандры — окружали их со всех сторон. Констанс бросила в них едва уловимое глазом заклинание, но те с ревом поглотили его.

Асиманская тварь приближалась. Вивиан продолжал отступать перед ней. Два его Тёмных Охотника с яростью бросались на саламандру, но она лишь нетерпеливо отмахивалась от них. А потусторонние твари едва успевали уворачиваться от огня.

Заклинания Констанс на саламандру также не действовали.

Пламя прижало их к стене. Позолота на ней плавилась и стекала вниз тонкими струйками. Вивиан услышал гулкий отзвук «Диска» и понял, что Кристоф пытается пробиться к нему. Но огонь оставался несокрушим, а создание Основателя было уже совсем рядом.

— Тупик! — сказала Констанс. — Дальше мы не пройдем.

Кадаверциан мельком взглянул на нее, задыхающуюся, с красной, сожженной половиной лица, из последних сил цепляющуюся за Арчи.

— Пройдем.

Он заставил себя успокоиться. Глубоко вздохнул. Задрав рукав свитера, прокусил запястье и два раза провел по стене окровавленной рукой.

— Что ты делаешь? — долетел до него встревоженный голос Арчи.

Вивиан промолчал, глядя на красный крест на белом мраморе. Он уже слышал тихое дыхание чужого мира, заглушающего треск пламени, вопли Тёмных Охотников и шипение асиманской твари. Сквозь кровь на стене пробились две тонкие полоски белого света. Кадаверциан схватил обоих даханавар за руки, услышал пронзительный вопль Констанс и, уже сам чувствуя непереносимо жгучее прикосновение огня, шагнул вперед…

Падение было очень долгим. Как во сне, когда нет страха и ожидания боли. Медленное парение над бездной, у которой нет дна. Нежное прикосновение тумана к лицу, мягкий шелест ветра, свежий запах зеленой травы…

Вивиан открыл глаза и увидел над собой небо, затянутое облачной дымкой. Почувствовал снег под обожженными руками. Умиротворение, уже готовое опуститься на него, было разрушено хриплым вопросом:

— Что это за место?

«Арчи», — с внезапным неудовольствием подумал кадаверциан, продолжая смотреть на клочья тумана, проплывающие над головой.

— Мир… некромантов, — ответила Констанс прерывающимся голосом.

Вивиан поднялся, чувствуя, как боль уходит из тела. Посмотрел на спутников, все еще сидящих на земле. Оба выглядели жалкими, грязными, измученными. Даже яркие волосы девушки стали казаться тусклыми. Но дир-дале улыбнулась, явно превозмогая боль, и сказала:

— Спасибо за то, что вытащил нас из пасти саламандры.

— Теперь мне нужно вытащить вас отсюда, — ответил кадаверциан, оглядываясь.

Он вдруг увидел, что со времени его прошлого пребывания здесь мир изменился. Клочья тумана непрерывно текли над землей, словно призрачные реки. Омывали камни и наполняли впадины в земле. Издали доносились долгие заунывные звуки — то ли ветер гудел в скалах, то ли кричало какое-то неведомое существо. И в самом воздухе, казалось, была разлита тревога, смутное беспокойство. Все, о чем говорил Босхет. Мир волновался…

— Разве ты не можешь просто произнести заклинание, открывая выход? — спросил Арчи, поднимаясь. — Как там, в резиденции?

Его качнуло, и даханавар с трудом удержался на ногах.

— Нет. — Вивиан продолжал оглядываться и наконец увидел то, что искал. Туман слегка рассеялся, и впереди показался крест на вершине пологого холма. — Видишь вон тот ориентир? Выйти можно только там.

— Ничего не вижу, — пробормотал спутник, с трудом переводя дыхание. — Здесь вообще трудно разглядеть что-нибудь.

Он наклонился, помогая Констанс встать.

— Это твой мир, — сказала она, бледно улыбаясь. — Нам здесь немного трудно… Но все же легче, чем в асиманском огне.

— Тогда идем, — велел Вивиан, чувствуя, как в тумане за их спинами начинает шевелиться нечто бесформенное, чему он не знал названия.

Шагая по неровным камням, покрытым ковром ярко-зеленого плюща, кадаверциан думал о том, что имеет очень скудное представление об этом мире. Кто обитает здесь, кроме бетайласов, способных мыслить, подобно разумным существам, или Темных Охотников, умеющих подчиняться приказам? Вечно голодные, безымянные, безликие… Те, о ком знал, но не говорил Кристоф. Те, о ком он сам не знал…

Туман продолжал беззвучно ползти по земле, гася звуки шагов. Прохладный ветер, перебирающий волосы, пах свежей зеленью и мокрой землей. Но крест на холме не становился ближе. Как будто они шли на одном месте или пространство морочило незваных гостей.

Кадаверциан наклонился на ходу, загреб пригоршню снега, протер им лицо и услышал тихий возглас за спиной:

— Вив, подожди.

Констанс медленно оседала на землю, Арчи едва успел подхватить ее. Лицо девушки под слоем грязи стало белым, щеки ввалились, ключицы, казалось, были готовы прорвать кожу. Похоже, она больше не могла сделать ни шага.

Ученик поднял ее на руки и понес, бережно прижимая к себе. Но и его хватило ненадолго.

— Твой мир убивает нас, — произнес он сквозь зубы, опускаясь на камни.

И туман, словно живой, наполз на неподвижные тела даханавар, укрывая их. Вивиан огляделся с отчаянием. Крест, словно издеваясь, оставался так же далеко. Равнодушно шумел ветер.

И вдруг он понял, что следует делать, почувствовал. В этом пространстве не нужно перемешаться самому. Надо заставить перемещаться его.

Кадаверциану потребовалось выбросить из головы все мысли, предельно сосредоточиться, и только тогда Вивиан смог представить то, чего желает. Несколько минут ничего не происходило. Затем земля под ногами мягко качнулась, и крест, стоявший вдали, дрогнул. Неожиданно он оказался совсем рядом, Вивиан успел заметить царапины на верхней перекладине, оставшиеся от когтей Тёмного Охотника. Протянул руку, чтобы коснуться влажного черного дерева, и внезапно понял, что свет вокруг меркнет…

Некромант стоял, прислоняясь к ледяной стене дома. Арчи и Констанс, по-прежнему без движения, лежали на земле. Вокруг поблескивала огнями фонарей обычная, привычная ночь. Мир кадаверциан выпустил их в реальность.

Глава 15

Дом у дороги…

— Какое убожество!!

Эти произнесенные с отвращением слова были первыми за последний час. Все остальное время Миклош лишь скрежетал зубами от лютой ярости.

Он не нашел в себе сил не посмотреть на обновленную «Лунную крепость». Проявив должную осторожность, тхорнисх пришел со стороны леса, вплотную подступающего к западной части замка, и, вооружившись мощным биноклем, кусая в кровь губы, смотрел на свет, горящий в окнах его дома.

Лживая, мерзкая сестрица наводила свои порядки. Там, где раньше располагался его любимый английский парк, — виднелась темная раскуроченная проплешина. Одна из четырех готических башен, та самая, что была отведена под обсерваторию, оказалась разрушена. Чем она не понравилась Хранье — оставалось только догадываться. Возможно, «Лунная крепость» лишилась своего украшения после той ночи, когда Миклош был прикован к стальному трону.

По новым оконным рамам и свежей краске на стенах было видно, что солдаты Нахтцеррет дорого продали свою жизнь агрессорам. Возле вертолетной площадки пылал огромный костер. Новые хозяева сжигали старую мебель. С учетом того, что здание было огромно, это занятие продолжалось не одну ночь.

— Надеюсь, она не настолько дура, чтобы сжечь мою библиотеку, — с горечью пробормотал Миклош, потирая озябшие пальцы.