Земля лишних. (Трилогия), стр. 73
Затем я увидел слева насыпь из гравия, на которой укладывали рельсы несколько десятков человек в оранжевых комбинезонах, очень разные на вид и даже отличавшиеся цветом кожи. С трех сторон от места работ стоял и «тойоты» с укрепленными в турелях пулеметами, но не такие, как у нас, а короткие, в которых сидели солдаты в камуфляже и красных беретах. Красные береты носили здесь комендантские подразделения.
– Кто это? – спросил я.
– Пленные, – ответил Барабанов. – Одноколейку строят от ППД до Демидовска. Упрощаем и удешевляем сообщение.
– Откуда пленные?
– А разные, отовсюду, – ответил он. – Есть бандиты из дельты реки, есть нохчи, есть из Бразилии, кокаинщики. Разные.
– Долго держите? – спросил я.
– Кого как, – пожал он плечами. – Нохчей меняем иногда на своих. Остальные сидят себе да и сидят, чего с ними еще сделаешь. Разве только пристрелить.
– Не отпускаете?
– А зачем? – удивился Барабанов. – Они же конченые уроды все: его отпустишь – он за свой плен потом народу перережет кучу. Пускай лучше шпалы укладывают, там увидим. Им тут и будет… «где мчит курьерский «Воркута – Ленинград»… Хоть польза от них. Кроме пленных, еще и зэки есть, у них синие комбинезоны, – вот тех отпускают после срока отсидки. Но зэков мало, несколько десятков всего. Всякие пособники и прочие.
– Не бегут? – поинтересовался я.
– Пытаются, но ловят комендачи, почти всегда. Если местные не пристрелят. Если пристрелят – тогда не ловят, – усмехнулся он.
– А всего пленных много?
– Не знаю точно, – покачал он головой. – С полтысячи, наверное. Лукас ваш, который Пераччи, тоже уже на стройках народного хозяйства где-то с тачкой бегает. У нас еще ничего, а вот у конфедератов… Если поймают кого в деле, жить будет, но хуже, чем дядя Том в своей хижине. Традиции рабовладения остались. Работают у них в пойме Рио-Гранде, плотины строят. Тяжко там – змеи, насекомые. И гоняют их, и дубасят неслабо. Впрочем, тех, кто туда попадает, точно никому не жалко. Вот ни капельки. Конфедераты конвоями занимаются и чисткой Дорог, поэтому в плен к ним преимущественно те попадают, которые на Дороге разбойничают. А за них и так за каждую голову награда назначена – просто конфедераты считают, что на работе они лучше себя окупают, когда едят поменьше, а работают побольше. Это им вместо смертной казни присуждается.
Пленные остались позади, справа на выгоне я увидел довольно большое стадо коров.
– А этих как сюда?
– А вот так, еще в начале заселения покупали телят, пендалями гнали в «ворота», потом после ворот успокаивали, растили. Первыми в Техасе начали – вспомнили, как весь мир тушенкой снабжали. Консервные заводы они, кстати, тоже поставили. Наши сухпаи с их тушенкой повально. Хорошая, жрать можно, если не месяц подряд каждый день. Помнишь, как Савченко… ну был у нас такой боец, из Полтавы… отказался в банке дырки прокалывать, когда на костре грел? Вот упрямый хохол был – говорит, сало растопится и вытечет.
– Помню, только с кашей банка была, – усмехнулся я.
– С тушенкой.
– Точно с кашей, я как раз к костру подошел, когда банка рванула, – решительно заявил я о хорошо мне памятном случае. – Потом все от себя отскребал.
Дорога заняла около трех часов. Довольно монотонный пейзаж действовал усыпляюще, только болтовней и спасались. Затем показался Демидовск. Первое, что бросилось в глаза, – вполне полноценный промышленный пейзаж, для этого мира совсем непривычный.
– Смотри, это – металлургический, – показал Барабанов. – Тут и варят сталь, и катают, и почти весь цикл, вплоть до резки листа. Месторождение гематита тут огромное, неподалеку от него еще и полиметаллическое. Там кобальт, никель, хром и еще всего до черта. Так что, по отзывам, сталь тут не хуже, чем в Старом Свете. Сюда столько инженеров толковых сманили и с Урала, и из Сибири – обалдеешь.
За забором металлургического тут же потянулся следующий забор, тоже огораживающий заводскую территорию.
– А это – патронный и инструментальный. ПББСы наши тоже здесь делаются, кстати. Дальше будут завод цветных металлов, механический и новый моторостроительный. Наверх поднимемся – смотри через реку, там лесопилки и лесные склады. Дальше будет ТЭЦ.
– Неплохо вы тут развернулись, целый «Уралмаш», – откровенно поразился я.
– Ага, он самый, – согласился Николай. – По промышленной мощи здесь мы впереди планеты всей. Остальные все же больше на поддержку из-за ленточки рассчитывают – те, кто побогаче, в смысле.
– А НПЗ где? – спросил я.
– НПЗ в Береговом, поближе к нефти и терминалу. Там еще химический есть, взрывчатку делают, небольшой заводик химволокна и всякой другой химии. Там же газ, так что резинотехнический и шинный тоже там. Все шины в этом мире идут от нас, а расход у них неслабый. И верфь есть в Береговом. Есть еще на Амазонке угольный терминал, куда бразильский уголь принимают и кокс.
– Кокс бразильцы сами делают?
– Ага. У них уголь под это самый то, что надо, говорят, – ответил Барабанов. – От Берегового до Демидовска одноколейку уже проложили, кокс везут на металлургический, и ТЭЦ у нас угольная – все лучше, чем нефть жечь. Теперь строят от ППД до Демидовска и от ППД до Берегового. Тогда вообще легко все будет, а то сейчас по таким дорогам железо корабельное таскают на трейлерах… Дорого и тяжело.
– А сам город как? – неопределенно спросил я.
– Демидовск? – переспросил Барабанов. – Нормальный. Стоит в стороне от заводов, люди по узкоколейке на работу катаются, кто без машин. Между ними холмы, поэтому даже пейзаж индустриальный не напрягает. Тут уже предгорья пошли, а дальше – горы. С тех пор, как банды отсюда погнали, народ в горы отдыхать стал ездить – рыбку там половить, поохотиться. Речек там без меры, вода чистейшая – мечта просто! Безумно красиво, я такую красоту разве в Сибири в Саянах видел, но только там лето два месяца, а тут – круглый год. Правда, поосторожней надо, чтобы не съел кто тебя.
– Заезжать не будем?
– Нет, нам дальше, – показал рукой Барабанов. – Только промзону краешком заденем.
– А войска где дислоцированы?
– А с обратной стороны от Демидовска, в промзону только патрули ездят и охрана объектов. Тоже из комендантского полка.
– А где полк дислоцирован-то? – спросил я. – Я так и не понял.
– Официально у нас, в ППД, а фактически – вразброс. И в основном здесь – тут два батальона из полка на охране промзоны.
Действительно, нам уже не раз навстречу попадались моторизованные патрули, только солдаты были не в беретах, а в шлемах и бронежилетах.
– Сейчас вон за тот холм заедем – и на месте, считай. Там базируется эскадрилья.
Территория России, протекторат Русской Армии, окрестности г. Демидовска. 5 число 6 месяца, среда, 11:20
Когда мы заехали на вертолетную площадку, два Ми-8 уже разогревали двигатели. Вертолеты были не новые, но в отличном состоянии, с капиталки – это было видно сразу. Чуть поодаль вращал винтами Ми-24, с двуствольной пушкой в кокпите и шестью блоками НУРС. Он должен был осуществлять контроль за прилегающей к зоне высадки территорией.
Мы разделились на две группы. «Сова» повел восемь человек к первому «головастику», а мы, то есть Барабанов, Владимирский, Мария Пилар, двое егерей и я – побежали ко второму.
Сидящий в дверном проеме возле закрепленного «корда» пулеметчик подал даме руку, предоставив нам возможность забираться внутрь самим. Вывесить трап никто не удосужился – видать, подумали, что егерский спецназ трап только унизит. Ну посмотрим, как я это еще помню. Подбежал к проему, положил «калаш» правой рукой внутрь, левой уперся в пол у самого порога проема, затем правой, подтянулся, закинул левую ногу, на четвереньки, подобрал оружие. Хорошо, хоть не опозорился.
Едва мы расселись, как вертолеты разом оторвались от земли и с набором высоты пошли в сторону гор. Проем оставался открытым, в нем, привязавшись, сидел пулеметчик в странном шлеме на голове, напоминающем американский танкистский, с наушниками и микрофоном. Местное изготовление или просто не российская модель? Не знаю, впервые такой вижу.