Воздушные замки, стр. 5
Карстен промолчал. Вот так штука! Это хорошо, что никто не умер, не случилось ни пожара, ни катастрофы… Старик сумел его напугать своим черным костюмом и дрожащим голосом. Но разговор о женитьбе! Это было и смешно, и нелепо одновременно. Ему вообще было странно слышать, что отец заговорил на столь деликатную тему.
Раньше, случись такой разговор, он просто бы рассмеялся. Какая еше женитьба! Жизнь коротка, и вокруг столько важных дел. А сколько развлечений!
Карстен смотрел на молчаливых черепах, кружащих среди потоков серебристых пузырьков воздуха за толстым стеклом аквариума, и тоже молчал. Жизнь есть жизнь. Что тут скажешь. Женитьба тоже развлечение для делового человека, но…
Для него предпочтительнее было бы вообще не высказывать свое мнение на этот счет.
Отец умен и прозорлив, он должен понять сына. Правда, после того, что случилось два года тому назад, Карстен с головой ушел в работу, оставляя развлечения на время уикэндов, и никому не позволял напоминать себе о случившемся.
Сосущая пустота в глубине души делалась незаметной именно за работой. Сумасшедшие загулы, которые тоже случались в это время, не заглушали тоску и печаль, наоборот, еще больше разжигали их. После них оставался горький осадок, и никакие красивые женщины не отвлекали от печальных мыслей. Ах, отец, отец!
– Между прочим, то, что Харальд Люксхольм, обладающий огромным капиталом и авторитетом в деловом мире страны, да и в других частях света, предложил нам с ним породниться, и первым заговорил о тебе, как о женихе для своей дочери. Это делает честь нашей семье, – продолжил разговор Андерс, внимательно наблюдая за выражением глаз своего сына. – У Харальда сложилось высокое мнение о состоянии твоего бизнеса, это раз. И, во-вторых, здоровье его таково, что он нуждается в зяте, которому мог бы доверять, на которого мог бы положиться в делах.
Андерс Трольстинген сделал паузу и посмотрел на своих черепах. Казалось, отец встретился взглядом с глазами самой мудрой и увидел в них одобрение своим словам. Карстен подумал, что отец советуется с черепахами по каждому жизненному поводу, вот и держит огромный аквариум в своем кабинете. В доме пришлось укреплять колоннами перекрытия, чтобы аквариум не провалился в подвал. Сколько же в нем воды, пять тонн или семь? Ведь черепах здесь не менее полусотни?
– Не считай ворон, мальчик! Не забывай, что я тоже стар, у меня похожие проблемы. Так хочется увидеть тебя семейным человеком, уравновешенным и рассудительным. Карсти, сынок! Разве подобает тебе болтаться по барам и ввязываться в пьяные драки? Или оказываться героем скандальной хроники?
Мальчик-с-пальчик попал в скандал, черепаху он сожрал… Карстен с мрачным видом слушал отца, оценивая блестящую логику его утверждений и одновременно слагая стишок о самом себе. Казалось, черепахи в аквариуме замерли, прислушиваясь к своему хозяину, и кивали в знак согласия своими змеиными головами.
Трудно противоречить очевидному, противопоставлять досуг и развлечения семье и работе. Даже черепахи это понимали, молча соглашались, прикрывая кожистыми веками свои крохотные глазки.
Счастливые существа, – все-то они знают, во всем разбираются! А кто будет на вас работать, мудрецы в панцирях? Любовь отвлекает, а нужно, кроме всего прочего, содержать и соответственно оплачивать целый штат сотрудников, обеспечивающих ваше комфортное существование и идеальную чистоту самого аквариума.
Вообще-то браки, устраиваемые родителями, среди знакомых Карстена случались часто. Что и говорить, большинство его друзей женилось по расчету, заставляя юристов тщательно подготавливать тексты брачных контрактов. Этого требовал бизнес.
Состоятельный человек прежде всего думает о деньгах, о сохранности капитала после его смерти, поскольку от этого зависит судьба и жены, и его потомков. Логика безупречна, да. Но неужели ради подобной банальной чепухи необходимо было заставлять его прерывать отпуск, мчаться в город, отказываясь от долгожданного выхода в море? Злость вновь поднялась в душе молодого человека, прекрасно знающего привычки и характер того, о ком шла речь.
– Харальд Люксхольм еще тот тип, он – настоящее чудовище. Везде, где дело касается нефти, он удавится за одну эре, даже не за крону, – сказал Карстен. – И мы с тобой все это хорошо знаем!
– О тебе и обо мне многие скажут то же самое, сынок. Тем не менее его дочь Присцилла прекрасно воспитанная и достойная девушка, – проговорил Андерс, понимая, что только женитьба удержит его сына от беспутных похождений, от разрушительного погружения с головой то в разгул, то в работу. А уж как обрадуется мать! – Я не вижу причин, которые помешают тебе обрести счастье с дочерью Харальда Люксхольма. – Голос отца вновь дрогнул, а на глаза навернулись слезы. – Думаю, все сложится как нельзя лучше, сынок. Мы с мамой долго притирались характерами. Да, ты не забывай и о том, что нам с Хельгой не с кем было советоваться. Короче, повторю. Я действительно не вижу основания думать, что брак с Присциллой пойдет тебе во вред. Она принесет тебе счастье!
Не видит основания? Стальные глаза Карстена потемнели от гнева, так снег на льду горного озера темнеет от теплого ветра с запада. С некоторых пор он плохо переносил подобные рекомендации. Проще говоря, он терпеть не мог, когда его начинали убеждать в том, что та или иная женщина готова осчастливить его. Кто такая, эта Присцилла? Гений любви?!
3
Та, которую он любил больше всего на свете, оставила Карстена, ушла из его и своей жизни.
Хельга Трольстинген первая принялась ссорить сына с его возлюбленной, приводила смешные доводы, согласно которым он должен был расстаться с милой Стинне. С самой образованной и изящной женщиной Ставангера!
Мать упрекала Карстена в том, что тот слеп и пригрел на груди настоящую змею. А он просто любил Стинне, любил! Ему плевать было на недостатки своей возлюбленной, у кого их нет? Только у покойников!
В недостатках, кстати, и кроются добродетели. Трольстинген-сын замечательно отдыхал в обществе этой удивительной женщины, ее остроумных подружек и приятелей. Никогда в дальнейшем Карстен не будет обсуждать свои сердечные дела с кем бы то ни было! Не будет! Тем более с отцом или матерью. Да что они понимают в жизни?! Что видели, кроме тоскливого существования таких же провинциалов, какими являлись сами.
Это ведь именно они, якобы уважающие традиции, презирали его возлюбленную и отказали ей в праве стать невестой их сына. Хельга Трольстинген, мать Карстена, оскорбила милую Стинне, отказала ей от дома!
Отец же позволил себе демонстративно не разговаривать с девушкой сына, когда тот привел ее на бал в канун Рождества, в контору Судоремонтного завода. А какой замечательный наряд был тогда на ней! Карстен выписал его из Парижа, угрохав огромную сумму денег.
Зато все друзья ахнули. Ему самому было приятно ловить восторженные и завистливые взгляды, обращенные на великолепную фигуру Стинне. Нет сомнений, Карстен и был тогда, и остается теперь одним из самых богатых молодых людей Ставангера, да, впрочем, и Бергена. Ну и что? Он-то сам никак не мог упрекнуть свою любимую в вульгарной меркантильности. Они любили друг друга и были счастливы.
Но, видите ли, взбалмошный характер и якобы темное прошлое молодой женщины раздражали родительские чувства! Да какая разница, у кого какое прошлое! И как можно из-за него разрушать настоящее и будущее?
Да, Стинне была старше Карстена и побывала замужем, даже дважды или трижды. Зато, как она улыбалась, как гордо сидела очаровательная головка на ее узких плечах! И вместе им становилось необыкновенно хорошо. Они часто отправлялись куда-нибудь погулять, или просиживали вечера напролет в различных кафе и ресторанах.
Женщина была наделена от природы сильным темпераментом, и каждая их совместная ночь казалась Карстену праздником страсти.