Стихийник, стр. 50

Так вот, я был расстроен. Тренировки оказались безрезультатными. Слишком медленно все получалось. Причем, стоит полностью сконцентрироваться на плетении – пропускаешь события, происходящие вокруг тебя. Поэтому с такими скоростями кастования магоформ меня спокойно прихлопнут, как обычную муху. Я сидел, прислонившись затылком к скале, и тупо смотрел на плетение. Постепенно мысли поплыли куда-то в сторону, и только взгляд продолжал пробегаться по узлам сгенерированного компом изображения плетения. В какой-то момент я качнул головой и заметил, что картинка раздвоилась. У меня возникло такое ощущение, будто своим рассеянным взглядом я припечатал изображение к реальности. Выключив бадди-комп, убедился, что не глючу. Дело в том, что я совсем не создавал плетение, оно возникло само. То есть я не занимался его осознанным формированием. Чтобы проверить глюк на реальность, я запитал его энергией и тут же получил реальную силовую петлю.

Интересно. И как же это у меня получилось? Я даже не понял, какие действия надо повторить, чтобы снова воспроизвести такой эффект. Только через час повторных попыток я сумел поймать то состояние, при котором стоит лишь взглянуть на плетение, как оно почти мгновенно реализуется. Я, конечно, обрадовался, пока не попробовал таким же образом создать плетение, которое раньше никогда не пробовал формировать сам. Моему огорчению не было предела – ничего не получилось. У меня ведь мелькнула мысль, что стоит мне придумать нечто новое, нарисовать с помощью компа его пространственную картинку – и вуаля! Готово… Ан нет. Как потом я сообразил, только хорошо разобравшись в плетении, прочувствовав его, при этом сто раз создав его самостоятельно, получается такой вот фокус. Умник тоже был в недоумении.

«Слушай, а как Дронт создавал плетения?» – спросил я.

«Не знаю, – ответил искин. – Мне эти проблемы были совсем не интересны. Помню лишь по результату его действий, что это было быстро. Очень быстро. Ну разве что попадалось что-то совсем уж сложное и мудреное, тогда, бывало, он возился относительно долго. Но все равно местные маги по сравнению с ним просто черепахи».

«Понятненько, что совсем ничего не понятно», – пробормотал я, огорошенный. Однако это не помешало воспользоваться представленной кем-то возможностью и по максимуму выжать из нее полезное. Результатом стало мое решение сдавать экзамен самому, сведя помощь Умника к минимуму. Это оказалось не так сложно. На первых заданиях по интеграции скорость создания плетений особого значения не имела. Третье задание – полностью домашняя работа, и, естественно, я хорошенько потренировался в кастовании всех необходимых магоформ. Бой? Я заранее отработал способ обнаружения (инфозрением) и разрыва посылаемых в мой адрес боевых плетений и погонял себя в кастовании нескольких магических ударов, до которых, к счастью, дело не дошло. Ну и потренировал «нормальное» кастование и поддержку плетения защиты от физического и магического воздействия, которое показывал как теоретическую работу по боевой магии и которое потом защищал.

Интересно, а почему, когда достигаешь какого-нибудь настоящего успеха, всегда чувствуешь некоторое опустошение и грусть? Может быть, потому, что, пока боролся, стремился, достигал, это были не самые печальные дни? Большие и маленькие неудачи на пути… Промежуточные победы, пусть важные только для одного тебя, но каждая из них имела место быть. Победе можно было порадоваться, а частное поражение – исправить. Теперь все. На этом пути ничего уже не будет. Он закончился. Остались только воспоминания о прошлом. А завтра начнется новая дорога, новые победы и поражения, новые достижения и потери. И привыкание к новому статусу. Кстати, еще надо будет научиться грамотно и обоснованно отлынивать от текучки, чтобы Васа и архимаг не обижались, а то вполне могут загрузить какой-нибудь ерундой так, что до точки фокуса и не доберешься. Ладно, обо всем будем думать завтра. Прощай, светлая ученическая молодость. Здравствуй, новая жизнь всеми признанного мага.

Я сидел в окружении гномов, которые искренне, как мне показалось, радовались моему успеху, и грустил. Мне налили очередной бокал. Правильная идея! Именно так и нужно прогонять – заливать – непонятные мысли. И я опрокинул в себя очередную порцию отрыжки гномьего Бахуса.

Глава 3

Дитрия

Дитрия не сдержала стон наслаждения, когда Эллериель перешел к массажу плеч и шеи.

– О да, – выдохнула она, полностью расслабившись и отдавшись опытным рукам эльфа-целителя. После этой идиотской защиты обязательно требовалось снять усталость и раздражение. Надо же! Она, Дитрия, потерпела поражение. Скотина Руархид пропихнул-таки в мастера интеграционной магии своего человека. Она снова напряглась, подумав о произошедшем.

– Что тебя тревожит? – Эльф чутко уловил ее состояние.

– Не хочу сейчас об этом говорить, – сквозь полудрему пробормотала Дитрия.

Эллериеля она знала очень давно. Однажды, в самом начале ее карьеры мастера, когда она только начинала ездить по окраинам государства гномов, собирать талантливую молодежь и подбирать себе помощников, на нее устроили покушение. Люди, отвечавшие тогда за направление интеграции в гильдии, увидели серьезную угрозу в неофитке, которую поддерживал сам архимаг, и попытались устранить препятствие. Они сделали заказ гильдии убийц. Дитрия тогда чудом осталась жива. Ее спасло лишь то, что рядом с местом покушения в лесной глуши ночевал недавно покинувший Лес эльф-целитель, который и не дал потухнуть уже еле теплившейся искорки жизни. Эллериель тогда искал себе новое пристанище. Дитрия в свою очередь помогла спасителю, привезла его в столицу и познакомила с архимагом, тогда еще своим покровителем.

Эллериель быстро вернул долг. Он немало помог Дитрии в борьбе против человеческих интеграторов. Откуда же знали эти глупые людишки, что эльф-целитель не только массирует по вечерам спинки им и их подругам, но и внимательно запоминает, о чем они говорят, да и подбросить может какую-нибудь мелочь, наводящую остальных гномов на мысль о том, что «клиент» интересуется запрещенными областями магических знаний. Много ведь для этого не нужно: парочка случайных фраз, сказанных при том или ином члене совета гильдии, несколько небольших листочков запрещенной книжки, найденные стражниками дома, – и готово правильное решение совета гильдии. Эльф выполнял поручения своей подруги тщательно и спокойно, ничуть не жалея тех, кому ломал судьбу, даже не задумываясь об этом. Идеальный исполнитель. Надежный и честный.

Дитрия никогда не верила в честность. Своего соратника нужно привязывать крепко. Вот и Эллариелю она однажды объяснила, что одно дело – порядки у народа длинноухих, когда рядовой эльф, исполняя распоряжения старшего в семье или клане, не должен задавать вопросов, но может быть спокоен за дальнейшую жизнь, ибо за все отвечает отдавший приказ, а другое… У гномов любого, кто выполняет такие поручения, как Эллериель для Дитрии, по меньшей мере изгоняют, а то и вовсе уничтожают усилиями специальной личной стражи правителя. Причем независимо от того, был ли он сам инициатором или выполнял чье-то поручение. Дитрия улыбнулась, вспомнив, как потемнели во время этого разговора глаза эльфа. Но он ничего не сказал. Лишь кивнул, выразив готовность и дальше ревностно выполнять поручения подруги. Ей даже стало немного стыдно со временем. Ничего, каждый верный пес должен чувствовать поводок, за который его можно дернуть. А как иначе доверять партнеру, тем более близкому?

Холеное аристократическое лицо, томные большие глаза, длинные светлые волосы, гибкая, стройная фигура, мягкая, завораживающая речь – разве может устоять сердце женщины перед таким чудом природы? И Эллериель тогда был вовсе не против. Какое-то время им было хорошо вместе. Но оказалось, что эльф «очень даже не против» и с другими девушками, да и Дитрия в это время активно строила свою карьеру, дорастая до главного интегратора гномов, гроссмейстера интеграционной магии. Так пылкие интимные отношения переросли в область дружеской взаимопомощи. Дитрия и ее ученики постоянно рассказывали своим заказчикам о способностях эльфа как целителя, а Эллериель помогал ей следить за своей внешностью (возраст ведь за три сотни лет перевалил, а она до сих пор выглядит тридцатилетней), снимал усталость и раздражение, находился рядом, если было тяжело на душе. Вот только она никогда не спрашивала, что сам Эллериель думает по поводу их взаимоотношений. Зачем? И так все ясно.