Любовная лихорадка, стр. 29
Сара пошла с Джереми, ее точеная фигурка по обыкновению была обтянута синими шортами и тонким топом того же цвета. Совсем короткие шорты как бы удлиняли бронзовые от загара ноги.
Чаепитие вышло натянутое. Ник не проронил ни слова; развалясь в кресле, он сидел с непроницаемым лицом и изредка посматривал на Сару. Аннабель же не закрывала рта; обращаясь к Нику, она оживленно щебетала, но он ее едва слушал. Джудит, разлив чай и предложив всем закуски, с интересом наблюдала за происходящим, немного нервничая под взглядом брата. Она, однако, хорошо владела собой, и Джереми вроде бы совсем не чувствовал накаленной атмосферы. Для него существовала лишь Сара. Склонившись к ней с сияющим видом, Джереми рассказывал об отце, «Вороньем приюте», картине, погоде. Он перескакивал с темы на тему без секундной паузы, и Сара, как зачарованная, с улыбкой слушала Джереми и не сводила с него глаз.
Когда были исчерпаны все темы, которые смог подбросить Джереми, и все допили чай, Сара специально завела разговор о своей последней картине. Джереми слушал ее так же внимательно, как незадолго до этого Сара, и не спускал глаз с ее подвижного лица. Сара чувствовала, как раздражен Ник, видела, как он барабанит пальцами по подлокотнику.
Аннабель еще раз попыталась привлечь внимание Ника, но он лишь рассеянно кивал в такт ее болтовне, не переставая хмуриться.
Компания вдруг распалась окончательно. Ник поднялся – теперь он казался еще выше ростом, линия рта стала непреклонно жесткой.
– Если собираетесь возвращаться, вам пора! – сказал он Джереми.
Джереми, послушный взмаху хозяйского хлыста, тут же вскочил.
– Да, сэр! – отреагировал он, как умный и преданный пес, но глаза скосил на Сару.
Форселл раскрыл было рот, но Ник подхватил его под руку и повел к двери. Аннабель двинулась следом, опустив уголки губ. Мимоходом она бросила уничтожающий взгляд на Сару. Джудит пошла проводить Форселлов; поддерживая светский разговор, она на пороге многозначительно оглянулась на Сару, как бы ободряя ее перед ответственным сражением.
Сара склонилась над чайным столом и взяла последний ломтик кекса – все, что осталось после Джереми, налегавшего за чаем на кекс в шашечку, который испекла Тилли несколько часов назад. Он был очень вкусный. Откинувшись в кресле, Сара жевала кекс и ждала, что будет дальше.
Минут через пять она услышала в холле голос Ника. Он ледяным тоном разговаривал с Джудит, но слов разобрать Сара не могла. Интонация, правда, говорила о многом. Ник явно распекал сестру. Голос металлическим звоном отдавался в ушах. Сара отщипнула еще один кусочек от кекса. Она заметила, что Джудит почти не отвечает. Говорил один Ник. Интересно, о чем?
Вытянув длинные ноги, покрытые золотисто-коричневым загаром, она смотрела через окно на небо. Оно было такое синее, безмятежное и ласковое, что хотелось плакать. На эту синеву порой набегали тени – ветер шевелил листву.
Дверь за спиной у Сары отворилась. Она не стала оглядываться. Неторопливо положила в рот последний кусочек кекса и отряхнула пальцы от липких крошек. Сара чувствовала на себе взгляд Ника. Он постоял на пороге несколько секунд, потом дверь с грохотом захлопнулась, и Сара услышала приближающиеся шаги.
– Извините, если сестра поставила вас в неловкое положение, – скованно произнес Ник, подойдя к Саре.
Она удивилась, поскольку готова была к буре негодования и выяснению отношений – вроде того, которое было у него с Джудит. Не найдясь сразу, что сказать, Сара лениво потянулась в кресле – грациозное движение походило на сладостное потягивание кошки, дремлющей на солнышке.
Ник не сводил с нее глаз. Сара чувствовала на себе этот тяжелый взгляд, но не оборачивалась.
– Джудит не сделала ничего предосудительного. – Сара пожала плечами. – Ее заказ пришелся весьма кстати.
Он долго молчал.
– Зачем вы приехали сюда? – отрывисто спросил Ник.
– Я же сказала – мне нужна была работа.
Подойдя к окну, Ник встал спиной к Саре. Она видела, как напряжены его плечи.
– Вы знаете, что я имею в виду. Вы не хотели разговаривать со мной по телефону, проигнорировали меня в тот вечер, когда мы неожиданно встретились в театре. Зачем же вы приехали сюда, к Джудит?
Сара, полуприкрыв глаза, всматривалась в стройную фигуру Ника.
– Пока я сюда не приехала, я понятия не имела, кто мой заказчик.
Он прерывисто вздохнул.
– Понятно. – Ник усмехнулся. – Надо было самому догадаться.
Он медленно повернулся, и Сара, слегка покраснев, сразу отвела глаза в сторону.
– Теперь выслушаете меня? – произнес он голосом, которого Сара никогда прежде у него не слышала. Ник поедал ее глазами.
Дверь открылась, и вошла Тилли, сильно припадая на ногу.
– Могу я, наконец, убрать со стола?
Ник что-то проворчал, но Тилли расслышала и уставилась на него, негодующе сверкая глазами.
– Придержи язык, Ник! И не смей так смотреть на меня! На ночь останешься? В твоей машине нет чемодана. Почему не сообщил о приезде? Сколько раз твердить, что ты не должен сваливаться нам на голову, когда тебе вздумается!
– Проклятие! – бросил Ник, направляясь к выходу. Дверь с грохотом захлопнулась за ним.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Тилли угрюмо кивнула Саре, как бы говоря, что она всех предупреждала о последствиях этой затеи, и начала ловко собирать чайную посуду.
– Кекс восхитительный! – польстила Сара, но на Тилли это впечатления не произвело. Она только удостоила Сару одной из своих ехидных улыбок.
– Ведь говорила, что Ник разозлится!
– Приятно всегда быть правой! – отпарировала Сара.
– Тебе тоже не вредно думать, что говоришь! – сообщила Тилли. – За словом в карман не лезешь, хоть и не сквернословишь, как Ник.
Тилли вышла, уже не волоча ногу, и через несколько минут появилась Джудит. Быстро оглядевшись по сторонам, она убедилась, что Сара одна.
– Ну и дела! – воскликнула Джудит, усевшись на тахте. – Он просто рвал и метал!
– Что вы ему сказали?
– Ничего. Дала выговориться, а Ник по этой части – мастер. Он ни разу не повторился, но сказал такое, от чего я почувствовала себя словно выше ростом. Какое счастье, что я не служу у него. В банке он, должно быть, душегуб! – Джудит с надеждой взглянула на Сару. – У вас уже был разговор?
– Только начался, и вошла Тилли. Джудит состроила гримасу.
– Положимся на Тилли! Господи, хоть бы моя затея удалась!
Сара поднялась.
– Мне пора, картина ждет.
Джудит встревожилась.
– Я не останусь одна!
– Ну уж нет! – твердо произнесла Сара. – Придется выдержать еще одну бурю. Мне кажется, Ник, в конце концов, утихомирится, да и, как верно заметила Тилли, затея была опасная.
Оставив причитавшую Джудит в доме, Сара пошла через залитый косыми солнечными лучами сад к ручью, где стоял мольберт. Тилли забрала Николь и манеж. Мальчиков тоже не было – их увели в дом, чтобы выкупать перед сном. День медленно угасал, в мягких сумерках поверхность ручья золотилась последними отблесками заходящего солнца.
Сара вглядывалась в противоположный берег – она следила за крапивником, свившим там гнездо. Крошечная пташка стремительно выписывала зигзаги в воздухе, чтобы обмануть чье-то пристальное внимание.
Сара, сосредоточенно сдвинув брови, начала наносить на полотно белые мазки. Она старалась не думать о том странном взгляде, который был у Ника перед тем, как вошла Тилли.
Ник спустился из сада бесшумно, Сара не слышала его шагов до того момента, когда он внезапно вырос рядом, – голова его была так высоко, что Сара откинула на затылок соломенную шляпу, чтобы увидеть его лицо.
Теперь вид у него был более спокойный и он явно контролировал выражение своих глаз.
– Я понимаю, вам не хочется меня слушать, – сразу заговорил он ровным тоном, – однако позвольте мне высказаться.
Сара отвернулась к холсту, и Ник нетерпеливо произнес:
– Бросьте вы эту картину!
– Я могу слушать и за работой, – возразила Сара.