Все решает случай, стр. 35
— Ну вот и все, — сказал Раф, когда они выехали на дорогу и дом Фордов скрылся из виду за живой изгородью. Бренна все еще махала рукой, высунувшись из окошка кареты.
Затем она опустилась на сиденье и, широко улыбаясь, посмотрела на мужа, чей вид свидетельствовал о том, что все сомнения, мучившие его последнее время, исчезли. Им не удалось откровенно поговорить наедине, с тех пор как их объявили мужем и женой, но Раф не хотел этого и сейчас.
Бренна была восхитительна даже в эту минуту, когда ветер разметал ее темные волосы, и они рассыпались по плечам. Корона из роз накренилась, и темно-красные лепестки удивительным дождем рассыпались по голове. Щеки Бренны пылали, улыбающиеся губы напоминали цвет граната, а темные миндалевидные глаза выражали крайнее волнение. Раф видел ее белоснежное обнаженное плечо и вздымающуюся грудь.
Его охватило возбуждение. Теперь Бренна его жена, и он наконец познает приятную сторону их сделки, что бы там ни было впереди. Раф улыбнулся ей в ответ и протянул руку. — Какая чудесная свадьба! — воскликнула она.
Раф молчал.
— Я никогда не видела подобной. Мама очень гордилась нами, правда? — радостно заметила Бренна.
Раф вспомнил, что с каждым тостом его молодая жена становилась все веселее, и теперь опасался, не выпила ли она слишком много вина. Но не успел он обратиться к ней с вопросом, карету тряхнуло и Бренна упала в объятия Рафа, хихикая и болтая всякий вздор. Она обвила шею мужа руками и запечатлела восторженный поцелуй на его подбородке, поскольку не попала в губы. Раф вздохнул.
— Брен, — начал он, но она закрыла ему рот на этот раз более точным и страстным поцелуем.
Бренна приоткрыла губы, извиваясь в его объятиях. Затем икнула и захихикала. Раф ощутил вкус вина.
Бренна положила голову ему на грудь, и он слегка отстранился, чтобы не прижиматься к ней слишком крепко, опасаясь, как бы его не подвела выдержка.
— Ты слишком много выпила, — сказал Раф.
— Да, — кивнула Бренна.
— Дай вспомнить, — задумчиво проговорил он. — Сначала Драм предложил тост за нас, затем твой брат и отец. Потом сосед сквайр произнес длинную речь, за ним его сын, приходский священник и, конечно, все мои друзья. И ты каждый раз выпивала бокал?
Бренна засмеялась. Раф чувствовал на груди ее нос, холодный и влажный, как у щенка, когда она водила им взад и вперед.
— Не помню. Признаться, Раф, я очень волновалась. Очень, очень, очень… — Она подняла голову и печально посмотрела на него. — Я сомневалась, вернешься ли ты, и мне казалось, будто вот-вот придет известие о том, что ты женишься на Аннабел. Она такая красивая, Раф, — с горечью добавила Бренна, — такая соблазнительная, утонченная и… Я очень сожалею, что тебе пришлось жениться на мне.
— Меня никто не принуждал.
— Ты говоришь так, — глубокомысленно продолжила она, — потому что ты истинный джентльмен, Раф, и офицер, и этим вес сказано. Раф? — снова обратилась к нему Бренна, прежде чем он успел возразить. — Меня никогда раньше не укачивало в карете. Никогда, никогда… — Она замотала головой из стороны в сторону, так что несколько роз упали на пол. — Но сейчас так трясет! А я съела немного пудинга, немного индейки, немного рыбы… Не могли бы мы остановиться? Пожалуйста!
Карета тотчас остановилась у края дороги, и молодая жена Рафа продемонстрировала, что она действительно съела все перечисленное и даже больше.
— Извини, — простонала она, когда он помог ей снова сесть в карету.
— Ничего. Меня беспокоит только твое состояние. Должно быть, тебя тошнит. Представляю, что ты чувствуешь, но это скоро пройдет с Божьей помощью, — усмехнулся он. — Откинься на спинку сиденья и закрой глаза.
Бренна повиновалась, но тут же выпрямилась и широко раскрыла испуганные глаза.
— Так еще хуже! Все кружится.
— Пусть кружится — скоро остановится. Закрой глаза.
— Если я это сделаю, — горячо возразила она, — то непременно умру.
— Не беспокойся, жить будешь.
— Мне так неловко. — Бренна тяжело вздохнула. — Что ты подумаешь обо мне?
— Думаю, ты выпила слишком много за короткий промежуток времени.
Она застонала.
— Если я закрою глаза, меня опять начнет тошнить.
— Нет, — Раф обнял ее и прижал к груди, — больше терять нечего. Отдыхай.
«Действительно, теперь нечего терять», — решил Раф, когда карета снова тронулась и он заметил, что дыхание Бренны становится все более ровным. Внутри кареты пахло, как на задворках дешевой винной лавки поздним вечером. На лице Бренны виднелись следы слез, а платье было чем-то перепачкано. Рафа это ничуть не смущало — за свою жизнь он наблюдал кое-что и похуже. Раф внимательно посмотрел на Бренну. Даже растрепанная, она казалась соблазнительной. Он откинулся на кожаные подушки кареты и положил голову Бренны себе на грудь.
Раф примирился с неудобствами, утешая себя предвкушением удовольствий, которые сулила брачная ночь. Надо только подождать. Он привык к ожиданию и… частым разочарованиям. Но теперь дело сделано, и впереди у него много времени.
Раф закрыл глаза. Дело сделано.
Глава 16
Бренна проснулась и застонала, но не от головной боли, пронзившей ее, когда первый солнечный луч коснулся глаз, а при воспоминании о том, что с ней произошло. Оно было таким ярким и безжалостным, как свет, постепенно проникавший в комнату.
Бренна села в постели… и съежилась под покрывалом. Она была нагой! Бренна быстро обвела взглядом комнату. Кроме нее, здесь никого не было. Она опять застонала, подтянула колени и положила голову на руки, съежившись, как вареная креветка. Раф оставил ее одну в первую брачную ночь, и утром его тоже нет с ней!
Впрочем, Бренна не обвиняла его. Она устала, была пьяна и в непристойном виде. Бренна смутно помнила, как просила у него прощения. Зато не могла забыть, с каким добродушием он укладывал ее в постель и укрывал покрывалом. Его насмешливый, но сочувствующий голос уверял ее, что комната вовсе не качается, а если и качается, то скоро перестанет, и что она едва ли умрет оттого, что выпила слишком много. «Но сейчас можно умереть от стыда», — мрачно подумала Бренна.
Она снова оглядела комнату. Прошлым вечером Бренна не рассмотрела ее как следует. Она тогда вообще плохо видела и соображала. Несомненно, это старая гостиница с пологой крышей и неровным деревянным полом. Окно с многочисленными переплетами и толстыми стеклами, покрытыми от времени трещинами, пропускало яркий утренний свет. Снаружи доносилось воркование голубей. На окне висели белые шторы, на покрывале был рисунок в виде прелестных розовых и белых цветов. На высокой с мягкими перинами постели лежали чистые простыни. Такая уютная уединенная комната в сельской местности могла бы служить превосходным убежищем для любовников,
Бренна задумалась. Где же Раф? И где необходимые удобства?
Она не слышала никаких признаков жизни, кроме возни голубей за окном. Вероятно, толстые стены не пропускали никаких звуков. Рядом с постелью находился туалетный столик, на котором стояли кувшин и тазик. Бренна облизнула губы и при этом готова была поклясться, что ее пересохший язык затрещал. Она налила воды в стакан и с жадностью выпила, затем поморщилась от неприятного ощущения во рту и быстро налила еще воды, чтобы прополоскать горло. После этого Бренна высунула из-под покрывала свою длинную ногу и осторожно, как трусливый вор, выбралась из постели в поисках одежды и удобств, какими бы они ни были. Ей не хотелось размышлять о том, как она оказалась без платья. Похоже, Раф не прикоснулся к ней. Несмотря на хмель, Бренна наверняка почувствовала бы, если бы что-то произошло…
Она подошла к гардеробу у стены, когда дверь в комнату внезапно открылась. Ошеломленная Бренна увидела, что Раф замер в дверном проеме. Его голубые глаза блестели, не отрываясь от нее. Полностью одетый, он был, как всегда, аккуратен и подтянут. Его рыжие волосы блестели от влаги после утренней ванны, и Бренна уловила запах мыла ji свежести. Она съежилась, стараясь прикрыть руками свою наготу, но ей это не удалось. Раф захлопнул за собой дверь.