Пушистый гость (издание 1959 года), стр. 10
Дети бросились к ней:
— Не нашёлся?
Татьяна Ивановна только рукой махнула. Говорить ей было трудно — так она запыхалась.
Потом поздоровалась с дедушкой и спросила:
— Дети вам уже рассказали, какая у нас беда?
Дедушка посмотрел на неё ласково и сказал:
— Эта беда — не беда, только бы больше не была.
Татьяна Ивановна собрала растрепавшиеся волосы и уложила их под шапочку.
— Ну, идёмте, — сказала она детям. — Скоро будем обедать.
— А как же кролик? — спросила Лида и заплакала.
— Ну вот! — покачал головой старик. — То один плакал, а теперь другой. А маршировать вы умеете?
— Умеем, — тихо отозвался кто-то.
Дети построились и медленно пошли по дорожке.
Татьяна Ивановна и дедушка понесли назад пустую клетку.
Тихо стало в саду. Только большая чёрная ворона вдруг села на снег, замахала крыльями и громко, на весь сад, закричала:
„Удррал! Удррал!“
Пустая клетка
Услышав, что дети возвращаются с прогулки, Софья Борисовна вышла их встречать.
— А Лёка кролика выпустил! — сказал Митя Мартынкин, едва переступив порог.
Софья Борисовна посмотрела на гостя, на Татьяну Ивановну, на ребят:
— Кролика выпустили! Как же так?.. Здравствуйте, Егор Кузьмич. Хорошо, что вы приехали. Ведь скоро ёлка. У меня к вам дело есть. — И она снова бросила взгляд на пустую клетку. — Так и не поймали кролика?
— Где же его найдёшь! — ответил за Татьяну Ивановну дедушка.
— Я уже всю улицу обегала, — растерянно проговорила Татьяна Ивановна. — Нигде его нет…
Софья Борисовна посмотрела на воспитательницу:
— А как же дети? Где были они?
— Дети были со мной, — поспешил её успокоить дедушка. — В саду.
А Татьяна Ивановна сказала прерывающимся от волнения голосом:
— Я совсем не заметила, как они открыли клетку…
— Ну ничего, Татьяна Ивановна. Об этом потом, — остановила её Софья Борисовна. — Егор Кузьмич, пойдёмте ко мне.
И они пошли в маленькую комнатку рядом с раздевалкой.
А в это время повариха Прасковья Ивановна, стоя у большой газовой плиты, почувствовала, как подуло в ноги, и сразу услышала голоса ребят. Голоса долго не утихали, потому что детей было много и они всё шли и шли, возвращаясь с прогулки.
Прасковья Ивановна тоже пошла встречать детей.
— А Лёка кролика выпустил! — поспешили и ей рассказать дети.
— Да что вы! — удивилась Прасковья Ивановна. — Вот тебе на! А я для вашего кролика капусту приготовила! С базы привезли.
— Татьяна Ивановна, — сказал Серёжа, — завтра я дежурный по живому уголку, а кролика нет!
— Ну, что ж поделаешь, голубчик, — ответила за воспитательницу Прасковья Ивановна. — Будешь теперь кормить снегиря, рыбок, лягушек.
Татьяна Ивановна молчала. Она и сама была огорчена.
Все разделись и пошли к себе наверх.
А Лёка присел на корточки возле пустой клетки и стал что-то разглядывать.
— Ну что ты смотришь? — спросила Лида. — Сам выпустил кролика, а теперь смотришь!
Лёка встал и отошёл к столику, где стояла банка с лягушками.
— Не трогай, не трогай! — закричал Сережа. — Ты и лягушек выпустишь!
— Я уйду домой и больше к вам не приду! — обиженно сказал Лёка.
— И не приходи, — сказала Лида. — Без тебя было лучше.
Лёка нагнул голову и выбежал из комнаты.
В этот день, ещё до того, как стемнело, дети стали собираться домой — и „дневные“ и „ночные“, — потому что был последний день недели — суббота.
— Ну-ка, ребята, — сказала Лидина мама, подходя к лестнице, — позовите мне мою девицу.
— Лидочка, Лида! За тобой пришли! — закричала Наташа.
Через минуту на лестнице показалась Лида. Она шла, опустив голову, и тёрла глаза обеими руками.
— Что с тобой, дочка?
Лида сбежала с последних ступенек и бросилась к матери:
— Мамочка, он пропал! Лёка вытащил его, а он как выскочит и убежал на улицу!
— Лёка убежал? Какой Лёка?
— Не Лёка, а кролик! Лёка его выпустил!
— Кролик? — сказала Лидина мама и улыбнулась. — Ну, это ещё ничего.
Лида нахмурилась:
— Тебе всё ничего! А если он под машину попадёт? Или под автобус?
— Что ты, доченька! Его, наверно, милиционер поймает и вам принесёт. Ну, поторапливайся, поторапливайся, Лидочка, мне в магазин надо поспеть. Скоро отец с работы придёт.
— А откуда милиционер узнает, что он наш? — сказала Лида и залилась слезами.
Мама ничего не ответила. Она торопливо натягивала на дочку тёплые рейтузы.
— Большая выросла, а плачешь, как маленькая! — сердилась мама. — И даже одеваться разучилась.
Тут вошёл Лёка и начал оглядываться по сторонам.
— Кого ты ищешь, мальчик? — спросила чья-то мама.
— Свою маму, — сказал Лёка. — Или бабушку. Я хочу домой.
Он открыл свой шкафчик, схватил шапку и надел её задом наперёд. Потом вытащил пальто и тоже надел задом наперёд.
Но тут же следом за ним прибежала Татьяна Ивановна.
— Лёка, постой! — сказала она, снимая с него пальто и шапку. — Что ты так торопишься? Ведь за тобой ещё не пришли.
— Вот этот мальчик во всём виноват! — показала Лида на Лёку.
— Дочка, — сказала мама, — зачем ты обижаешь мальчика? В другой раз он уже не выпустит кролика.
— В другой раз! — с горечью повторила Лида. — А как он может его выпустить в другой раз? Ведь кролика у нас больше нет! — И она сердито посмотрела на Лёку.
— Довольно, Лида! — сказала Татьяна Ивановна, вешая в шкафчик Лёкино пальто. — Лёка и сам не рад.
И Лидина мама тоже сказала строго:
— Да перестань же наконец! Купят вам, наверно, другого кролика.
— Я не хочу другого, я хочу этого самого!
Тут в раздевалку вошла полная седая женщина.
Лёка так и бросился к ней:
— Бабушка!
Но Лида уже не слышала, что он сказал своей бабушке. Мама открыла входную дверь и пропустила вперёд Лиду.
Всю дорогу Лида всхлипывала. Мама уже не утешала её. У неё были свои заботы — нужно было поспеть в магазин.
Следом за ними шли Лёка и его бабушка. Бабушка шла медленно-медленно. Она вела Лёку за руку и не спеша рассказывала ему, что скоро у них дома будет ёлка и что мама уже купила целую коробку разноцветных лампочек. А Лёка только плакал и мотал головой.
Мастерская ёлочных игрушек
— Лида, иди скорей! — закричала Наташа, когда девочки пришли в детский сад в понедельник утром. — Что я тебе покажу!
Лида помчалась прямо в живой уголок.
— Не там! Не там! — крикнула Наташа. — У нас в группе!
Лида побежала за Наташей.
— Где же он? — спросила она, оглядываясь по сторонам.
— Кто — он?
— Да кролик!
— Не знаю. Я не про кролика, я про Фиалку и ещё про что-то… Смотри, её вылечили. У неё глаза опять открываются.
Фиалка сидела на диване. Синие стеклянные глаза её блестели, как новые.
— А я думала, кролик вернулся, — печально проговорила Лида.
— А ты погляди, что там!.. — с хитрой улыбкой сказала Наташа, показывая на игрушечный буфет.
— Где?
— Там, внутри. На полках…
Лида открыла дверцы кукольного буфета. На маленьких полочках был аккуратно расставлен чайный сервиз — белые с розовой каёмкой блюдца, чашечки, чайник, сахарница.
— Ой, какие красивые! — сказала Лида. — Лучше, чем были. Откуда всё это?
— Это я принесла! — сказала Наташа весело: — Свою посуду!
— А когда ты унесёшь её обратно?
— Никогда! — ответила Наташа. — Я её принесла совсем. Навсегда.
И у Наташи при этом так весело заблестели глаза, что Лиде тоже захотелось принести что-нибудь из дому совсем, навсегда.