«Красные генералы». За Державу больше не обидно!, стр. 6

– Андрей, ты тогда очень быстро согласился встать на нашу сторону. Почему?

Коробицын задумался буквально на секунду.

– Сразу несколько причин. Во-первых, не то, что вы делали, Александр Юрьевич, а почему. Мотивации. Они очень близки моим понятиям о том, как надо служить своей стране. Хотя во время того рассказа достаточно быстро почувствовалось, что вы думаете не только о России, но и обо всем человечестве планеты. Далее – сила. Вы на основе открытия сосредоточили в своих руках, сами того не замечая, такую мощь… Методы. Не совсем корректно, но заставили всех, кто финансировал террористическую деятельность у нас на Кавказе, отказаться от этого. Невзирая ни на что, взяли и уничтожили очень существенную часть мировой организованной преступности. Лишили все ядерные державы самых мощных зарядов. Почти полностью уничтожили производство героина.

Сахно слушал, курил и только изредка чуть кивал головой.

– И последнее. Мало того, что нормальному человеку всегда хочется оказаться в стане победителя, так ведь – я отлично понимаю многих героев той великой войны – лучше погибнуть за Родину, чем пусть чуть позже, но как враг собственного народа.

– А полиэтилен для чего? – Геннадий махнул рукой в сторону нескольких рулонов, сваленных в углу лаборатории.

– Брак, – коротко ответил Гришка, не отрывая глаз от компьютера.

– Брак чего? – не понял Кононов-старший.

Парень еще что-то набрал на клавиатуре, сохранил результаты работы и только потом повернулся к брату:

– Мы сейчас на автоматических линиях производим практически весь спектр современной электроники: от микроконтроллеров для любых прикладных применений до масштабируемых серверов. Что при этом приходится закупать?

– Что-то в последнее время ты подозрительно занудливым становишься. И как тебя Вера терпит? – не удержался от шпильки Геннадий, но все-таки ответил:

– Поликристаллический кремний электронной чистоты [9] и жидкокристаллические и плазменные экраны. Подразделение Сименса, которое выкупила Катерина, уже стало довольно крупным европейским заказчиком поликремния. Винчестеры не делаем, но двухтерабайтные флешки ничуть не хуже справляются с долговременным хранением данных. Собрать их в массивы – проще простого.

– Правильно, – совсем как преподаватель на экзамене поощряюще кивнул Гришка. – Дядя Саша поставил нам задачу стать полностью независимыми от внешних поставок?

– Ну, так мы с Леночкой на лунной базе уже почти довели технологию бестигельной зонной плавки [10] до промышленного уровня. В шесть раз меньшая сила тяжести и практически бесплатный вакуум очень здорово, знаешь ли, способствуют процессу, – хмыкнул Геннадий.

– А экраны? Толку от компа, если невозможно быстро и в полном объеме донести информацию до пользователя?

– Ну, знаешь ли! – возмутился старший брат. – Там технологии имеют во много раз больше различных этапов. Нам при таком маленьком коллективе никак не потянуть.

– А потому что пытаемся решить задачу в лоб, – усмехнулся Гришка. Посмотрел на удивленного таким заявлением Гену и, встав, направился к кофейному автомату.

– Тебе как обычно? – спросил, дождался подтверждающего кивка и включил тут же забурчавший агрегат. Достал из холодильника большую тарелку с нарезанной ветчиной, из хлебницы – батон на разделочной доске и быстро соорудил несколько бутербродов.

– Ты без еды вообще не способен думать? – поинтересовался Геннадий.

– Почему? – сделал вид, что удивился, Гришка. – Могу, но с полным желудком у меня почему-то фантазия лучше работает.

– Проглот, – констатировал Гена, но сам от бутербродов под кофе не отказался.

– Так что там с решением в лоб? – спросил он после того, как тарелка и чашки опустели.

– А зачем нам жидкие кристаллы или плазма? Чем тебя обычные светодиоды не устраивают? С быстродействием никаких проблем.

– Подожди, – начало доходить до Геннадия, – так это, – он указал чашкой на рулоны, – светодиодная пленка?

– Почти три сотни излучающих элементов на квадратный миллиметр! – гордо заявил Гришка. – Наклеивай на любую черную поверхность, и экран с отличными параметрами яркости и контрастности готов. Вот с разводкой и соединением выводов в единую матрицу пришлось повозиться. Одиннадцать слоев ортогональных сеток! Зато теперь просто отрезаешь кусок нужного размера, специальной приспособой клеишь контактный шлейф – с этим тоже пришлось прилично потрахаться – и можно работать.

– Не очень-то линейная зависимость яркости у светодиодов, – с сомнением протянул старший брат.

– Это точно, – согласился младший, – но ведь управлять можно не только напряжением, но и скважностью питающих импульсов.

– У тебя параметры будут плавать от одного экземпляра изделия к другому, – не сдавался Гена. Любил он такие споры с братом.

– Кто бы сомневался, – ухмыльнулся Гришка. Встал, подошел к соседнему столу и сдернул прямо на пол кусок темной ткани. На столешнице обнаружилась пачка, вероятно, опытных образцов, размером около восьмидесяти сантиметров на шестьдесят с уже подклеенным шлейфом. Чуть повозился, подключая к компьютеру верхний лист, и запустил тестовый сигнал.

Картинка получилась довольно блеклой, с явно несоответствующими цветами. До привычных на нынешнем уровне прогресса качественных мониторов с их насыщенной цветопередачей ей явно было очень далеко.

Геннадий подошел, встал рядом, критически хмыкнул и вопросительно посмотрел на парня.

– Фокус-покус! – заявил Кононов-младший, достал из верхнего ящика стола тонкую пластинку-эталон с нанесенным типографским способом ярким рисунком, положил ее на край листа, пододвинул кронштейн с видеокамерой и набрал что-то на стоящем рядом ноутбуке, к которому и были подключены испытываемый монитор и камера. Пара секунд, и на опытном образце появилась и расцвела точно такая же картинка.

– Всего-то и надо, что откалибровать. Разве что, так как таблица поправок сидит в памяти компа, это требуется при каждом подключении к новому источнику сигнала.

Геннадий почесал затылок:

– Себестоимость?

– При массовом изготовлении ручного труда не будет. Вот только пока у меня больше половины уходит в некондицию.

– Когда доведешь процесс?

– Даже не собираюсь. Отбраковка по битым пикселям легко автоматизируется. Впрочем, это уже твоя забота. Производственную линию сам спроектируешь и сделаешь. Мое дело – технология. Остальное – твои проблемы.

От такой наглости Кононов-старший аж покраснел:

– С такой долей некондиции технологию не приму!

– Почему некондиция? – в Гришкиных глазах мелькнула хитринка, ранее виденная Геннадием только у Веры. – Просто продукция другого назначения.

– Это какого же?

Парень посмотрел на возмущенного брата, хмыкнул и объяснил:

– Освещение. Клей на стены и подключай к простейшему преобразователю-регулятору яркости. Капэдэ-то повыше, чем у газосветных ламп и, тем более, накаливания, будет. Про срок службы я уже не говорю. Минимум на десяток лет непрерывного свечения без существенной потери яркости хватит.

Глава 2

– Как это, национализировать рубль? – не понял Гольдштейн. – Разве он – не наша национальная валюта?

– Наша, да не совсем, – Сахно проводил взглядом прыжок дочери с недавно установленной у подземного рукотворного озера шестиметровой вышки. Верка довольно элегантно, но все-таки с большим количеством брызг, вошла в воду, тут же вынырнула и, довольно отфыркиваясь, поплыла к берегу.

– Центральный банк эмитирует денежную массу в экономику не по реальной потребности, а в строгом соответствии с валютным коридором. Рубль сравнительно жестко привязан к доллару, евро и другим основным валютам мира. Строго в соответствии с требованиями Международного валютного фонда.