Коллекция «Этнофана» 2011 - 2013, стр. 143
— О, Бонапарте! Наконец-то, — произнесла шепотом Полина.
— Что с Летицией? — спросил он.
— Она спит и малыш спит.
— У-А! У-А!
— Вот и малыш встал. Разбудил его Карло… — сказала Полина.
Войдя в палату, они увидели, как Летиция качает его на руках и приговаривает:
— Тиш…Тише! А-УА-У-А-УА! Тишшшшш…
— Как назовем его дорогая? — спросил Карло.
— Напойоне!
— Это турецкое имя?
— Нет, это по-корсикански, Наполеон.
— Да дорогая отличное имя. Малыш Наполеон…
Глава 2. Подарок — талисман слона
В 1755 году Корсика свергла генуэзское господство и с этого времени фактически существовала как самостоятельное государство под руководством местного землевладельца Паскуале Паоли, секретарём которого был отец Наполеона. В 1768 году Генуэзская республика продала свои права на Корсику французскому королю Людовику XV. В мае 1769 года в битве при Понтенуово французские войска разгромили корсиканских повстанцев, и Паоли эмигрировал в Англию. Наполеон родился через 3 месяца после этих событий. Паоли вплоть до 1790-х годов оставался его кумиром.
Франция, Париж, 2 сентября 1758 года.
Наполеон рос ребенком раздражительным. Мать любила его, но воспитание и ему и другим своим детям дала довольно суровое. Жили экономно, но нужды семья не испытывала. Отец был человек, добрый и слабохарактерный. Истинной главой семьи была Летиция. Любовь к труду Наполеон унаследовал именно от матери.
Обстановка этого уединенного от всего света острова, с его довольно диким населением в горах и лесных чащах, с нескончаемыми междуклановыми столкновениями, с родовой кровной местью, с тщательно скрываемой, но упорной враждой к пришельцам-французам, сильно отразилась на юных впечатлениях маленького Наполеона.
Отецу и Матери, после больших хлопот, удалось отвезти двух старших детей — Жозефа и Наполеона — во Францию и поместить их в Отенский колледж. Колледж был не плохим, но зато дети были очень плохими.
— Как тебя звать?
— Напойоне, — произнес он имя свое по-корсикански, как мать.
— Как?
— Напойоне.
— Да такого имени и в святцах нет!
— В ваших нет, а в наших есть.
— В турецких, что ли?
— На-поле-он! На-поле-он! Соломинка-В-носу! — скаламбурил кто-то.
— Соломинка-В-носу! Соломинка-В-носу!
Наполеону хотелось кинуться с кулаками, но он этого не делал, просто отходил молча, забившись в угол, выглядывал оттуда своими голубыми глазами.
Он ненавидел всех французов — поработителей Корсики. Кроме одной девочки. Звали её Элен. Он влюбился в неё, видь, она не обзывала его и не дразнила, а просто смотрела на него и улыбалась.
— Привет, я Элен.
— Здравствуй, я Напойон… Наполеон.
— Привет, Наполеон.
— Да…
— Знаешь, а ты хороший.
— Правда, ты так считаешь?
— Да…
И он почувствовал, что он ей немного нравится, и покраснел:
— Что ты хотела?
— Ах, да. Забыла.
Она достала из кармана серебристую фигурку слоника и сказала:
— Папа сказал, подари это тому, какого любишь! Это мой талисман и я дарю его тебе, Наполеон.
Она положила талисман ему в руку, закрыла ладошкой и убежала. Маленький холодок пробежал по телу Наполеона. И на миг заболела голова. Закрыв глаза, он почувствовал, что всё поменялось и мир стал ярче. Небо было голубым и вообще, он увидел то, на что раньше внимания не обращал. Кожа людей ярче. Всё яркое. И мысли уже не те, что были раньше. Корсика… Лишь она крутилась у Наполеона в голове. Корсика…
— Трусы — твои корсиканцы: отдали нам Корсику! — дразнил Наполеона тот, который и придумал ему прозвище. Звали этого «злодея» Матео. Он был императором, среди остальных учеников класса. Но Наполеон и Элен, к ним не относились.
Наполеон молчал, копил в сердце обиду. Но, после того как ему достался от Элен слоник, он протянул правую руку вперед, величавым движением оратора и возразил со спокойным достоинством:
— Если бы вас было четверо на одного, не видать бы вам Корсики, как ушей своих; но вас было на одного десятеро!
И Матео замолчал, понимая, что он говорит истину. После того как Наполеон произнёс речь, он отошёл к своему другу. Кроме Элен, у Наполеона был друг Буррьенн. Он тоже не любил Матео и его компанию.
— Ну ты, прям как древний оратор! Ты достойный корсиканец.
— Спасибо! Но Матео Каркасиос и его армия, ещё поплачут на свою жалкую французскую землю! Ну и напакощу же я когда-нибудь твоим французам, как только смогу! — говорил Наполеон Буррьенну, а когда тот начинал его успокаивать, прибавил: — Ты, впрочем, надо мной никогда не смеешься; ты меня любишь…
Он не сказал: «я тебя люблю», он имел в виду, что тот дорожит им как другом!
Однажды воскликнул с пророческим видом:
— Паоли вернется, вернется Паоли, и, если один не разобьет наших цепей, я помогу ему, и, может быть, вдвоем мы освободим Корсику!
Но это вряд ли случится! Хотя может быть он и освободит Корсику, ведь в будущем Наполеон добьётся всего, что хотел. Хотя… Не всё…
Глава 3. Госпожа де Богарне
Франция, Париж, 1795 год.
Был небольшой ветерок. По улицам Парижа шагал не большого роста мужчина в треугольной формы шляпе, у них у военных это называлась треуголкой. Чёрные до колен сапоги, поверх чёрного, вьющегося плаща, была белая генеральская форма. На груди висели несколько больших медалей. На ремне висела сабля, в руках был свиток.
Взгляд у него был орлиный, несмотря на разноцветные глаза. Чёткие черты лица. Оливкового цвета кожа. Немного длинноватые волосы, и бакенбарды, длинные бакенбарды.
А звали этого молодого человека генерал Бонапарт, Наполеон Бонапарт. Он направлялся к своему кабинету, а он находился в двухэтажном доме. Войдя в здание, он первым делом зашёл в гардеробную снял шляпу, плащ и пошёл подниматься по лестнице. Кабинет был закрыт, достав из кармана своей генеральской формы, он открыл дверь, а когда зашел, сказал:
— Запах генеральского кабинета!
Присев за стол, он достал перо, и мокнул его в чернила, и начал что-то писать. Но его прервал стук в дверь:
— Да, кто? Войдите!
— Мсье!
— Да, летейнант!
— Э! Ну, эээ…
— Все сдали оружия?
— Да. Кроме…
— Кого? — спросил Наполеон.
— Мишель, приведи Богарне! — скомандовал летейнант.
В комнату вошёл юноша лет 16–17. Рыженький. Но очень грациозный.
— Здравствуй…Э?
— Евгений. Евгений де Богарне, — назвал своё имя молодой Евгений.
— Что привело тебя сюда Евгений? Ты отказался сдать оружие?
— Да. Настырный юн… — недоговорил летейнант.
— Выйдите! — приказал Наполеон.
— Есть, мсье.
— Ну, так вот. Ты отказался сдать оружие? Евгений де Богарне!?
— Да, мсье. Но это меч моего погибшего отца. Это единственная память вещь, которая осталась от него. Поймите, мсье…
— Присядь сюда! — сказал Наполеон юноше.
Юноша присел. Наполеон потрогал его мундир и сказал:
— Чистая ткань. Превосходное качество. Не уж то вся молодежь сейчас стали модниками?!
— Аха! — посмеялся Евгений.
Потом Евгений сказал:
— Генерал…
— Знаешь, как я стал генералом? А? — спросил Наполеон.
— Да, мсье. Вам этот титул в качестве подарка за спасение республики. Теперь вы генерал Итальянской армии.
— Отлично, юноша.
— Генерал. Это меч моего отца, и я лучше убью себя, но не расстанусь с мечом.
— Браво! — захлопал Наполеон: — Я тронут твоими эмоциями. Как зовут твою мать?
— Жо… Жо… Р… Розз…за! Роза!
— Я бы с радостью встретился с женщиной, которая может вдохновить сына такими идеалами. Я могу с ней встретится?
— Да, мсье. Она придёт к вам в течение дня.
— Отлично.
— Э, мсье… Э…
— И кстати можешь оставить меч себе. И главное не убивай себя, и не расставайся с ним. — пошутил Наполеон.