Миры Роджера Желязны. Том 2, стр. 84

Гор шагает вперед, и левая нога его длиннее правой, но это только помогает ему удерживать равновесие на наклонном теперь полу; за спиной у Принца пылает, как солнце, окно, золотым и текучим стал Стальной Генерал; Врамин горит, как свеча, а Мадрак превращается в толстого болванчика, раскачивающегося, как раскидай на резиновой нити; стены ворчат и пульсируют в четком ритме в такт музыке, доносящейся из чересполосицы спектра на полу в конце туннеля, который начинается от окна и лежит пылающим медом тигровой шкуры на жезле, ставшем вдруг чем-то чудовищным и слишком истонченным, чтобы увидеть его в вечности башни Цитадели Марачека в Центре Срединных Миров, где пробудил Принц свою улыбку.

Еще один шаг делает Гор, и тело его становится проницаемым и прозрачным для его чувств, и все, что происходит в нем, сразу становится видимым — и пугающим.

говорит голос, причудливо похожий и не похожий на голос Врамина.

И Гор поднимает руку на Принца.

Но уже сжимает тот его запястье обжигающей хваткой.

И поднимает Гор на Принца другую руку.

Но уже сжимает тот его запястье леденящей хваткой.

И поднимает он другую свою руку, и бьет ее ток.

И поднимает он другую свою руку, и чернеет она и отмирает. И поднимает он еще сотню рук, и обращаются они в змей, и набрасываются друг на друга, и, конечно, шепчет он:

— Что случилось?

— Мир, — отвечает Принц, — в который я перенес нас.

— Нечестно выбирать для схватки, — говорит Гор, — мир, слишком похожий на один из известных мне, и при этом чуть измененный, но страшно искаженный.

И слова его — всех цветов Блиса, округлые, — капают.

— А с твоей стороны — порядочно разве желать мне смерти?

— Мне было поручено убить тебя, да и сам я этого желаю.

— Ну так ты потерпел неудачу, — говорит Принц, понуждая Гора встать на колени посреди Млечного Пути, который становится прозрачным пищеварительным трактом, сотрясаемым судорожной перистальтикой.

Запах невыносим.

— Нет! — шепчет Гор.

— Да, брат. Ты побежден. Ты не можешь уничтожить меня. Я взял над тобой верх. Пора перестать, пора уйти в отставку, пора вернуться домой.

— Только когда я достигну своей цели.

Звезды, как язвы, пылают у него в потрохах, и Гор устремляет все силы своего тела против калейдоскопа, каковой — Принц. Принц падает на одно колено, но с его коленопреклонением возглашают приветственные осанны бесчисленные собакомордые цветы, что расцветают у него на челе, как пот, и сливаются в стеклянную маску, которая трещит и выпускает на волю ливень молний. Гор тянет руки к девятнадцати лунам, и их пожирают змеи, его пальцы; а кто взывает, о Боже, как не совесть, его отец, восседающий со своей птичьей головой на небесном троне и проливающий кровавые слезы? Отставка? Никогда! Домой? Разносится красный смех, когда наносит он удар чему-то с лицом его брата.

Он становится бесконечно уходящим вверх деревом, его срубают, и оно падает — вечно.

В конце вечности лежит он на спине и смотрит вверх на Принца Который Ему Брат, тот стоит над ним во весь рост и держит его глазами в заточении.

— А теперь ты можешь уйти, брат, ибо в честной борьбе победил я тебя, — приходят зеленые слова.

И склоняет Гор голову, и исчезает этот мир, и появляется мир прежний.

— Брат, я хочу, чтобы ты убил меня, — говорит он и кашляет, и саднят его синяки.

— Я не могу.

— Не посылай меня назад после такого разгрома.

— А что еще могу я сделать?

— Даруй мне хоть каплю милосердия. Не знаю как.

— Тогда выслушай меня и отправляйся с почетом. Знай, что я убил бы твоего отца, но пощажу его ради тебя, если поможет он мне, когда придет время.

— Какое время?

— Решать об этом ему.

— Не понимаю.

— Просто передай ему послание, идет?

— Идет, — говорит Гор и начинает вставать.

И когда он вновь на ногах, оказывается, что стоит он в Зале Тысячи Гобеленов один-одинешенек. Но в самый последний мучительный момент он кое-что узнает.

И спешит это записать.

Люди, вещи, жизнь

— А где Гор? — спрашивает Мадрак. — Он же только что был здесь.

— Отправился домой, — говорит, потирая плечо, Принц. — Теперь давайте я расскажу вам о своей проблеме…

— Мое имя, — говорит Вэйким, — верни его. Немедленно.

— Да, — говорит Принц, — я его тебе верну. Ты — как раз часть той проблемы, о которой я упомянул.

— Немедленно, — повторяет Вэйким.

— Не чувствуешь ли ты себя в этих башмаках чуть по-иному?

— Да.

— И как?

— Не знаю… Верни мне имя.

— Отдай ему рукавицу, Мадрак.

— Мне не нужна рукавица.

— Натяни ее, если хочешь узнать свое имя.

— Хорошо.

Он натягивает рукавицу.

— Ну как, ты не знаешь своего имени?

— Нет. Я…

— Что ты?

— Кажется знакомым, таким знакомым, когда ее сеть охватывает тело…

— Ну конечно.

— Не может быть! — говорит Мадрак.

— Не может? — переспрашивает Принц. — Возьми этот жезл и подержи его, Вэйким. Вот, повесь на пояс ножны…

— Что ты делаешь со мной?

— Возвращаю по праву тебе принадлежащее.

— По какому праву?

— Возьми жезл.

— Не хочу! Ты не можешь меня заставить! Ты обещал мне мое имя. Скажи его!

— Только после того, как ты возьмешь жезл. Принц делает к Вэйкиму шаг. Тот отступает.

— Нет!

— Возьми!

Принц наступает. Вэйким пятится.

— Я… я не могу!

— Можешь.

— Тут что-то… Какой-то запрет, чтобы я касался этого предмета.

— Подними его — и ты узнаешь свое имя, свое истинное имя.

— Я… Нет! Я больше не хочу его знать! Оставь его себе!

— Ты должен взять его.

— Нет!

— Черным по белому было написано, что ты должен его взять.

— Где? Как?

— Я сам написал это…

— Анубис! — кричит Вэйким. — Услышь мою мольбу! Я взываю к тебе и всем твоим силам! Приди ко мне сюда, где стою я в кольце твоих врагов! Тот, кого я должен уничтожить, у нас в руках! Помоги же мне, ибо я отдаю его тебе!

Врамин окружает себя, Мадрака и Генерала изысканным частоколом языков зеленого пламени.

Стена за спиной у Вэйкима медленно растворяется, и входит бесконечность.

Безжизненно свисает рука Анубиса, глумливо осклабилась его морда, сам он смотрит вниз.

— Превосходно, слуга! — раздаются слова. — Ты отыскал его и загнал в угол. Ну что ж, остался последний удар — и твое поручение выполнено. Воспользуйся фугой!

— Нет, — говорит Принц, — он не уничтожит меня, даже и с фугой, пока у меня есть для него кое-что. Ты узнал его с первого взгляда, тогда, давным-давно. Но уже рядом его истинное имя, и он услышит его.

— Не слушай его, Вэйким, — говорит Анубис. — Поскорее убей его!

— Хозяин, правда ли, что он знает мое имя? Мое настоящее имя?

— Он лжет! Убей его!

— Я не лгу. Подними жезл, и ты узнаешь правду.

— Не прикасайся к нему! Это ловушка! Ты погибнешь!

— Неужели я прошел через весь этот лабиринт деяний, чтобы просто убить тебя таким нелепым образом, Вэйким? Кто бы из нас не пал от руки другого, в выигрыше всегда будет один пес. Он знает об этом и потому послал тебя совершить чудовищный поступок. Смотри, как он смеется!