Миры Роджера Желязны. Том 12, стр. 41

Отведя взгляд от телескопа, Дженнинг посмотрел на приборную доску, втайне надеясь, что интерференция закончилась и связь восстановлена. Однако все, что он мог заметить, был лиловый отблеск недавней катастрофы. Глаза не болели, но и сверкание не исчезало, затмевая все поле зрения.

— Черт возьми! Звездолет пришельцев столкнулся с Луной, я — единственный очевидец, отрезанный от внешнего мира, и к тому же сейчас ослеп! Ну почему такое невезение!

Глава 17

Сдается недорого

Виток

Спираль

Орбитальный комплекс 43-Д, 605 километров

над уровнем моря, 21 марта, 19.14 единого времени.

«Дом вечного сна», внесенный в регистр Инерциальных платформ Национальной администрации по аэронавтике и исследованию космического пространства под номером 2034/НН, уже в течение пяти лет постепенно сближался с Землей. Все знали, что его орбита постепенно сужается, но никто и не думал беспокоиться об этом.

Отвечающая за платформу фирма получила деньги заранее, а поскольку амортизации в течение ближайших пятнадцати лет не предвиделось, про нее просто-напросто забыли. В своем последнем ответе корпорация «Вечный покой» заверила «потерявших друзей и любимых», что корпус и системы корабля будут в течение веков поддерживать оптимальную криогенную среду с температурой двести градусов по Кельвину. В случае, если будущие поколения захотят навестить своих предков, подчеркнул управляющий компании, крышки люков на платформе будут открываться.

Желание посетить не возникло ни у кого. Из двадцати четырех постоянных жителей «могильника» лишь у одной усопшей имелись продолжающие здравствовать наследники, которых могло взволновать сообщение о том, что останки «по-прежнему любимой» сгорели в земной атмосфере. Эта дама, которая была последней, кто присоединился к «экипажу» обители покоя, носила имя Алексис Рамп-Годди. В свои семьдесят ей предстояла смерть от рака мозга. Будучи владелицей огромного состояния семьи Годди-Болдуинов, она решила поместить его целиком на счет с целью ее последующего «воскрешения», лечения и продолжения жизни, как только лекарство от рака будет найдено, проверено и успешно опробовано на ста тысячах больных. Ее наследники последние тридцать лет усердно пытались изменить волю усопшей. Если они вдруг узнают о трагедии, ни один из них не даст и цента на восстановление и новый запуск на орбиту этого ковчега, к тому же такой исход дела значительно укрепит их позиции в суде.

Далеко не все обитатели «Дома вечного сна» столь доверяли банкирам, юристам и ценным бумагам, как миссис Рамп-Годди. Большинство предпочитало после подписания договора с компанией вкладывать сбережения в облигации на предъявителя, в швейцарские банки и драгоценные камни. Они надеялись, что искусство субатомного манипулирования лишит их самих драгоценностей не быстрее, чем приливы и отливы экономики превратят их накопления в пыль. Для таких ценностей в основании каждого «спального отсека» были установлены сделанные из титана сейфы с асбестовыми прокладками.

Современные фараоны, завернутые в одеяния из жидких газов, стремились обеспечить свою будущую жизнь столь же продуманно, комфортабельно и до малейших деталей, как это делали правители в прошлом. К несчастью, они допустили характерную ошибку. Рекламируя свои богатства или позволяя «Вечному покою» делать это в рассылаемых брошюрах и видеокассетах, они лишь подстегнули взломщиков, полагавших, что мертвые должны поделиться с ныне здравствующими тем, что «временно отсутствующие» желали приберечь для себя. Не прошло и полугода со времени запуска этого «хранилища богачей», как предприимчивые авантюристы вычислили орбиту платформы, забрались туда и разграбили все двадцать четыре саркофага.

В отсеке миссис Рамп-Годди ворам удалось разжиться лишь несколькими удостоверениями личности покойной. Помимо нее, в камере находились чучела Типпи, Ниппи и Крошки Попо — трех ее самых любимых кошек. Согласно воле покойной, они должны были последовать за ней в своих собственных небольших криогенных камерах. К несчастью, законодательство не позволило это сделать. А может быть, то была месть со стороны живущих.

Так что «Дом вечного сна» медленно плыл по орбите вокруг Земли, полагаясь на автоматику и толстый слой термоизолирующей пены. Ковчег с его обитателями был давно забыт всеми, не считая нескольких людей, которые ежемесячно являлись на заседания суда, да тех, кто работал в управлении по разрушающимся орбитальным объектам НАСА, или, как еще его звали, «Мусорной группе».

Когда неожиданный импульс электромагнитного шума прошел через Солнечную систему, разразилась паника: обычно говорливые человеческие существа обнаружили, что все многоузловые системы связи отключились. Никто и не подумал взглянуть на небо. Не догадались это сделать и бюрократы из НАСА, ломавшие голову над тем, что еще мог натворить электромагнитный импульс.

Для них прошло незамеченным, что за последние двадцать минут ионосфера, лежащая в пятистах километрах под килем платформы, поглотила огромное количество сильного ультрафиолетового излучения в результате взрыва на Солнце.

Плотность воздуха на такой высоте достаточно мала и составляет величину, варьирующуюся от двух миллионных до пяти биллионных грамма на кубический метр. Он непригоден для дыхания, и его трудно назвать атмосферой, однако, пусть слабые и размытые, границы «воздушного океана» планеты существуют. Составляющие их частицы — в большинстве своем не целые молекулы легких газов, а ионизированные атомы — обладают массой и подчиняются общим физическим принципам, в том числе закону равновесия. Другими словами, части молекул остаются на той же высоте, поскольку в результате столкновений давление газов, подпитываемое солнечным излучением, позволяет им преодолевать силу притяжения.

Это простейший пример из физики: подогрейте газ — и давление начнет расти. Будет расти объем, если газ не содержится в стальной емкости или любом другом закрытом пространстве.

В течение двадцати с небольшим минут, когда первая волна наведенной солнечным взрывом электромагнитной энергии проходила через Землю, температура в нижних слоях ионосферы под действием постоянного притока мощного излучения утроилась. Непрерывно расширяющиеся газы рванули ввысь, повысив плотность материи в прилегающих к орбите платформы слоях в пятьдесят раз.

Реакция была мгновенной. Платформа словно ударилась о стену. Всего за пять минут она потеряла восемьсот метров высоты. Поскольку движение теперь происходило в сравнительно более плотной атмосфере, скорость спутника продолжала падать, ну а давление все росло и росло.

Тупой нос корабля завибрировал. В отсутствие рулей стабилизации корпус задрался вверх. Поскольку отсутствовали приборы управления, способные исправить создавшуюся ситуацию, платформе не удалось достичь равновесия в этом положении, и она перевернулась. Еще несколько секунд — и платформа полностью потеряла управление, выделывая в воздухе пируэты.

Возможность ускоренного подогрева корпуса платформы, вызванного аэродинамическим трением, совершенно не учитывалась конструкторами платформы. Швы треснули и начали расползаться. Панели принялись давить друг на друга, сжимая и выгибая внутренние поверхности.

Подобно летящему с лестницы кирпичу, «Дом вечного сна» опускался на все более низкие орбиты. Уже на закате дня, где-то над Западной Африкой, периоды относительной стабильности корпуса сократились до нескольких секунд.

Над южной Танзанией на высоте 475 километров оболочка корпуса стала нагреваться сильнее. К высоте двухсот километров корпус накалился докрасна. На высоте ста километров, над северным побережьем Мадагаскара, от платформы стали отваливаться части корпуса. Если быть более точным, скорость платформы, по-прежнему превышавшая двадцать тысяч километров в час, привела к тому, что корпус стал частично плавиться. За кораблем потянулся яркий след горячих ионизированных газов, смешанных с раскаленными добела частицами стали и полимеров.