Загадка старого имения, стр. 11

– Наверное, – нерешительно пробормотала Липушка, и глаза ее оживленно блеснули. – А где мы будем гулять?

– Да где угодно! Хоть в библиотеку зайдем – книжки посмотреть. А потом еще что-нибудь придумаем!

– Давай! – обрадовалась Липушка.

Ский тоже необычайно обрадовался возможности размяться. Он уже прекрасно себя чувствовал, голова больше не болела, ни лоб, ни затылок не ломило; играть роль страдающего героя и пробуждать в барышнях трогательную жалость ему порядком осточертело, поэтому он уже через несколько минут облачился в шлафрок (все же на правах больного позволил себе некую вольность в одежде, тем паче что сей темно-зеленый бархатный наряд был ему чрезвычайно к лицу), штаны, домашние сапоги и вышел к ожидавшим его барышням. Он поцеловал руку Липушке, томным голосом выразив благодарность за сочувствие к его страданиям, потом, с гораздо более равнодушным видом, как бы по обязанности, поднес к губам руку Александры, однако при этом несколько повернулся, дабы оказаться к Липушке спиной, и Александра чуть не ахнула, когда Ский не приложился к ее руке небрежно, а так и припал к ней, щекоча ладонь и запястье усами, осыпая множеством мелких, острых, горячих поцелуев, а напоследок еще и прихватил зубами ее мизинец и весьма чувствительно, хоть и очень нежно, прикусил ноготок.

Александра ощутила, что ее в жар бросило, но не от волнения, а от злости. Да он спятил, этот Ский! Что он себе позволяет? Конечно, она не страдала переизбытком скромности, коим была обременена, к примеру, Липушка, однако и не привыкла, чтобы с ней обращались с подобной фривольностью. Мелькнула догадка: а уж не к ней ли пробирался Жорж ночью – в поисках запретных, но доступных, как ему казалось, удовольствий?! Что случилось бы, ежели бы он не полюбопытствовал подойти к кабинету – и не был повержен Зосимовной? Удалось бы Александре от него отбиться – или был бы поднят шум и она оказалась с позором изгнана бы из этого дома? Но какова судьба ждала бы тогда Ского? Был бы он тоже вышвырнут разъяренной Зосимовной – или нянька нашла бы способ обелить приятного господина в глазах наивной Липушки, до невозможности очернив при этом Александру? Загадочно все это… Загадочно так же, как то, что Зосимовна отправила Савелия во Владимир, место жительства Ского. «Поедешь в… узнаешь там все про… а заодно побывай у…» Может быть, нянька хочет узнать подробней про Ского? Может быть, она уже прочит за него Липушку и теперь послала Савелия разведать, богат ли он, достоин ли такой невесты?

А Ский-то, оказывается, из тех, что и на две удочки ловить горазды!

– Куда же мы направим свои стопы? – с самым равнодушным видом отвернувшись от Александры, проговорил в эту минуту Жорж.

– Можно посмотреть книги в библиотеке… – заикнулась было Липушка, однако в красивых темных глазах молодого человека мелькнуло откровенное пренебрежение:

– Ну, книги… это ж ведь такая тоска, за самым небольшим исключением!

«Да вы же говорили, что ночью отправились за этой самой «тоской»!» – чуть не вскрикнула Александра, но придержала свой ехидненький язычок, потому что Ский продолжал:

– Я видел в коридоре дверь, заложенную засовом. У нее очень таинственный вид. Что там такое, милая Липушка?

– О, это кабинет моего покойного батюшки, – охотно объяснила простодушная девушка. – А закрыта дверь потому, что Зосимовна очень не любит, когда туда ходят. Она даже убирается там сама, горничных не пускает с того самого дня, как папенька умер. Все письма его разобрала и в сундук сложила, бумаги в порядок приводит…

– Во-от оно как, – протянул Ский. – Но ведь сейчас Зосимовна спит? И, если нам повезет, проспит еще долго. А мне было бы так любопытно поглядеть на знаменитую коллекцию карт вашего батюшки!

Александра вонзила ногти в ладони, чтобы не вздрогнуть.

– А я умею на картах гадать! – сказала она весело.

– Что вы! – с искренним испугом воскликнул Ский. – На игральных картах нельзя гадать, не то удача от игрока отвернется.

– Да? – пожала плечами Александра. – А я слышала, что гадальными картами играть нельзя, не то карты станут врать.

– Ну, коли за смертью батюшки игроков у нас более не осталось, значит, беды не будет, если на этих картах раскинуть на судьбу, – возбужденно произнесла Липушка. – Ты мне погадаешь? Я страсть как люблю гадание. Бубновая дама, трефовый король, туз червовый, десятка червей… А мне как раз сейчас нужно знать, что сулит будущее…

И она бросила на Ского такой выразительный взгляд, что даже самая завалящая гадалка тотчас поняла бы, что на сердце у юной бубновой дамы темноволосый красавец трефовый король, а также десятка червей и туз червовый, что во многих раскладах означает внезапную страсть.

Однако трефовый король не заметил пылкого взгляда бубновой дамы. Он стремительно шагал по коридору к запертой двери кабинета.

«Очень интересно!» – подумала Александра, подхватила Липушку под руку и поспешила вслед за ним.

Ей хотелось есть, при мыслях о куриной лапше, готовой к обеду, слюнки текли, но сейчас было, конечно, не до еды.

– А как же ключ? – заикнулась она робко.

Липушка кивнула:

– Ключ у Зосимовны, но я знаю, где она его прячет. Под кроватью, в сундучке. Сейчас принесу!

Она ринулась в комнату няньки и через миг появилась с резным ключом в руке, у которого головка и бородка были вырезаны в форме елочки:

– Вот он!

Глава 7

Таинственный кабинет

То, что Протасов не жалел денег для убранства своего дома, Александра приметила, когда только переступила порог. Но этот кабинет просто поразил ее своей строгой роскошью. Нечто подобное видела Александра в доме своей крестной в Нижнем. Но ее супруг был владельцем большой книжной лавки и весьма образованным человеком, а увидеть подобное роскошество в кабинете провинциального помещика – этого трудно было ждать. Вся мебель была иноземных мастеров, портьеры и обивка отличались самым изысканным вкусом. Английский ситец шахматного рисунка, обтягивающий стулья и диван, был из тех тканей, что не теряют с годами своей яркости; к тому же плотно задвинутые темно-зеленые портьеры защищали его от беспощадных солнечных лучей. Впрочем, возможно, именно из-за этих портьер атмосфера в кабинете была совершенно гнетущая, и Липушка, едва войдя, кинулась поначалу их отодвигать, но тут же замерла, испугавшись собственной смелости.

По стенам висели картины, в основном сельские пейзажи или натюрморты, изображавшие охотничьи трофеи. Одна картина показалась Александре особенно хороша своим необыкновенным сюжетом. Нарисована была сказочная скатерть-самобранка, раскинутая на столе, однако вместо блюд на ней были изображены рощи, река, сад, дом, деревушка… а из-под загнутого края скатерти почему-то видна была карточная колода.

– Если здесь столько книг, что же осталось в библиотеке? – пробормотала Александра, с уважением озирая четыре внушительных шкафа, набитых книгами и альбомами. В основном здесь были собраны истории путешествий, книги по естествознанию, в большинстве своем – на иностранных языках, с великолепными гравюрами. Между ними в беспорядке были распиханы какие-то рулоны бумаг, отдельные листы, небрежно свернутые старые газеты. «Ну и какой же порядок навела тут Зосимовна?» – подозрительно подумала Александра.

В воздухе носился тонкий запах пыли, и молодые люди немедленно расчихались.

– Ну и духотища! – воскликнул Ский и, подойдя к окну, раскрыл створки. Влажный дух дождя показался здесь чем-то совершенно чуждым… слишком свежим и живым.

– А где лежат карты? – спросил Жорж, равнодушным взглядом окидывая шкафы.

«Уж не врал бы, – насмешливо подумала Александра, – мол, ночью в библиотеку шел. Не книги тебе здесь нужны… а что? Неужели и впрямь…»

Она не успела додумать: Ский принялся бесцеремонно поворачивать ключи в ящиках письменного стола и открывать их один за другим.

Через его плечо Александра видела стопки бумаг, писем, кожаные бювары, свертки гусиных очиненных перьев, уже порядком ссохшихся за ненадобностью, несколько перочинных ножей, карандаши, ластики… Словом, это был самый обычный письменный стол с самым обычным содержимым. Но это лишь в левой тумбе. А когда Ский дошел до правой тумбы, оказалось, что все ящики доверху заполнены колодами карт.