Сказки народов мира, стр. 31

— Какое уж там в расчете! — засмеялся трактирщик.

Поначалу-то он думал, что судья только шутит. Но когда увидел, что судья во второй, и в третий, и в четвертый раз швыряет шляпу об пол, то понял, что это уж не шутка. Тогда трактирщик сказал:

— Господин судья, ведь вы же не расплатились! Ни одного, ни единого форинта мне не дали!

Тут судья понял, что Петер обманул его и на этот раз.

«Ну постой, негодяй! — подумал судья. — Засажу же я тебя за решетку!»

И он с двумя жандармами пошел прямо к Петеру.

Петер уже издали увидел судью. Огромную кастрюлю, в которой варил гуляш, он вынес на крыльцо и поставил на большой чурбан. И стал гуляш помешивать ложкой, пробовать его.

Когда судья подошел и увидел, что гуляш в кастрюле варится без огня, он сразу же забыл и о коне и шляпе.

— Скажи, Петер, что это за кастрюля, в которой гуляш варится без огня? — спросил он, сам не свой от любопытства.

— Эх, господин судья, — ответил Петер, — без этой кастрюли мне бы и не жить! Не будь ее у меня, я давно бы уж помер с голоду. Она досталась мне от деда. В нее только накрошишь мяса с картошкой, подольешь воду, а уж сварит она сама.

— А ты не продал бы мне ее?

— Нет, господин судья, — ответил Петер, — я не стану ее продавать. Что бы сказал на это мой покойный дедушка?

— Да ведь я дам тебе за нее сто форинтов.

— Нет, господин судья, и не просите.

— Двести дам! Только продай мне ее.

— Ну, уж раз она вам так по душе пришлась, — сказал Петер, так и быть, за триста форинтов отдам. Сам уж проживу как-нибудь.

Судья не стал спорить и отдал Петеру триста форинтов сполна. Потом с помощью Петера он взвалил большую закопченную кастрюлищу себе на спину и заторопился домой.

Дома поставил кастрюлю посреди кухни. Прислуге велел начистить картошки, нарезать мяса и все это поставить варить посреди кухни, не разжигая огня.

Служанка даже вытаращила глаза от удивления.

— Да что ты глаза выпучила? Лучше делом займись! — закричал судья. — Вот увидишь сама, что получится!

Но они ничего не увидели: гуляш и не думал вариться!

Пристыженного судью обуял великий гнев. Он один побежал к Петеру, чтобы самолично засадить его за решетку.

— Ну, мошенник Петер, теперь ты пойдешь со мной, и я засажу тебя за решетку! Будешь знать, как обманывать меня! — кричал он.

— Да как же это я вас обманул! Не думал даже обманывать!

— А так, что кастрюля твоя вовсе и не варит! — крикнул судья.

— Да как же ей варить, господин судья? Вы ж сами видели, что она варит, если стоит на чурбаке. А его-то вы как раз и не купили.

— Так вот оно что…

— Конечно, господин судья, — ответил Петер.

— А за сколько ты мне его продашь?

— Его я отдам дешевле кастрюльки — без нее он мне ни к чему. Отдам за сотню форинтов.

Судья тут же отсчитал деньги, с помощью Петера взвалил себе чурбан на спину и, согнувшись под его тяжестью, понес чурбан домой.

Придя домой, судья поставил чурбан посреди кухни, а на него кастрюлю. Но жди он хоть до окончания века, гуляш его все равно бы не сварился.

Теперь уже судья, окончательно понял, что его обманывали. И решил про себя: «Что бы у него ни было, что бы он мне ни показал, но, больше я покупать не стану».

Пошел судья к Петеру, а тот, завидев приближающегося судью, сказал своей сестре:

— Судья придет, мы с тобой будем браниться что есть мочи. Что бы я ни сказал, ты мне во всем перечь. Тогда я схвачу нож, ударю им себя в живот и умру. А ты скорей сними свистульку, которая лежит на верхней полке в шкафу, свистни ею три раза мне в уши, и я оживу.

Так все и вышло. Когда судья пришел, сестра и брат бранились меж собой, да так рьяно, что тот не мог даже словечка вставить. Тут Петер схватил нож и приставил его к своему животу.

Судья подскочил, хотел выхватить нож из рук Петера и крикнул ему:

— Что ты делаешь, Петер! Ведь так можно заколоть себя!

— А я и заколю! — ответил Петер.

И тут же пырнул себя ножом в живот. Подвязанный бараний желудок лопнул, и кровь залила парня. Тогда сестренка схватила свистульку и трижды свистнула ею в уши притворившемуся мертвым Петеру. Петер проворно вскочил и стал тереть себе глаза.

— О, как я крепко спал! — проговорил Петер. — Как я давно сплю!

— Спал бы ты до скончания века, если бы не эта свистулька! — сказала сестра Петеру.

— Петер, а что это за свистулька? — спросил судья.

— Эх, господин судья, если б не эта свистулька, меня бы уже давно не было на свете! Только я рассержусь — всю злость на себе вымещаю.

— Вот и я тоже! — сказал судья. — Когда мои слуги делают что-нибудь не по мне, я готов со злости даже себя убить. Ты не продашь мне эту свистульку?

Они сторговались на четырехстах форинтах. Судья взял свистульку, сунул ее в карман.

Забыв о коне, шляпе, кастрюле и чурбане, он вернулся домой радостный и довольный. Теперь-то уж он был спокоен! Он мог, разозлившись, сколько угодно вымещать гнев на себе, — эта свистулька всегда его воскресит.

Придя домой, он вызвал к себе своего кучера Яноша.

— Ну, Янош, послушай меня, — сказал судья. — Вот она, свистулька. Я поручаю ее тебе. Положи ее на буфет. Но чтоб, кроме нас, об этом никто не знал. Когда я на кого-нибудь сильно разозлюсь и ты увидишь, как я вонзаю себе в живот нож, тотчас хватай эту свистульку и трижды свистни мне в ухо.

Шло время. Однажды Янош ослушался в чем-то судью. Судья рассердился, схватил нож, приставил его к своему животу.

Янош крикнул судье:

— Господин судья, да что это вы делаете? Еще, не ровен час, убьете себя!

Судья не стал его даже слушать и в гневе с размаху пырнул себя ножом в живот.

Когда Янош увидел, что судья упал, то никому ничего не сказал, а сразу вспомнил про свистульку. Он схватил ее и трижды свистнул судье в одно ухо, потом трижды свистнул в другое. Но он мог бы свистеть еще триста раз, потому что судья не очнулся и доныне.

Сказки Вьетнама

ТЯЖБА ЖАБЫ С НЕБОМ

Давным-давно случилось так, что дух Дождя забыл посылать на землю влагу. Люди недоумевали, чем занят Дождь и куда он запропастился: вот уже три года, как на землю не упало ни капли воды. День за днем, ночь за ночью солнце и луна накаляли землю: деревья, травы, побеги риса — все засохло, а земля затвердела и покрылась трещинами. Люди и животные умирали от жажды и зноя. Над всем живым нависла страшная опасность.

Те немногие животные, которые еще остались в живых, собирались около маленькой лужи — это была последняя сохранившаяся на земле вода. Днем и ночью слоны и тигры, буйволы и лошади, антилопы и дикие лесные свиньи, медведи, зайцы, собаки, лисицы, кошки, лягушки и другие твари шли к маленькой мутной луже, чтобы хоть несколькими каплями воды смочить пересохшее горло.

Однажды, после того, как звери получили свою каплю влаги, сошлись они все вместе и стали обсуждать, как спастись от неминуемой смерти и вернуть на землю жизнь. Спорившие распалялись с каждой минутой все больше и больше, но ничего придумать не могли. Наконец, после долгих пререканий, было решено отправить на небо посла, который должен был рассказать обо всем владыке неба Нгаук Хоангу и просить, чтобы он заставил духа Дождя заняться своими делами. Предложили собравшиеся в послы Зайца, ибо он был известен своей мудростью и хитроумием и, кроме того, тараторил быстрее всех зверей, поэтому быстрее всякого другого мог изложить суть дела. Заяц согласился со всем, что было сказано о его талантах, но быть послом все же отказался.

— Я предлагаю послать вместо себя Жабу. Она — мастер на всякие уловки и превосходит меня мужеством и отвагой.

Все собравшиеся одобрили предложение Зайца. Жаба сразу же согласилась быть послом, она потребовала только, чтобы вместе с нею отправились и были у нее под началом Лиса, Медведь и Тигр. Борьба, по ее словам, предстоит трудная и победить нужно во что бы то ни стало.