Казахские народные сказки, стр. 59
— Ханская дочь не могла обмануть, — отвечал сын визиря. — Может быть, она приходила, а ты спал?
И он стал осматривать все кругом — нет ли каких следов, говорящих о приходе девушки, и обнаружил яблоко.
Вечером сын визиря опять оставил своего друга у терема и строго-настрого наказал, чтобы тот не спал. Но ханский сын с наступлением темноты опять заснул.
Утром приходит сын визиря и снова находит в кушаке своего друга яблоко. Девушка приходила, когда ханский сын беззаботно спал.
В третий раз сын визиря оставил у терема своего друга.
— Ну смотри же, не усни. Сегодня последний день. Она больше не придет. Нет, ты уснешь. Сейчас я сделаю так, чтобы ты не уснул. — Сын визиря достал острый нож и порезал своему другу палец.
Сын хана от боли вскочил.
— Теперь ты не уснешь, — говорит ему сын визиря. — Только делай вид, что спишь. Ханская дочь придет, опять положит яблоко и пойдет. Тогда ты схвати ее за платье и скажи: «Большое спасибо за яблоки. Мы давно в пути и очень устали с дороги». Думаю, после этих слов она остановится и ты поговоришь с ней.
И сын визиря ушел.
Лежит сын хана, спать хочет, но боль в пальце не дает ему уснуть.
В полночь слышит, идет ханская дочь. Он сразу притворился спящим. Девушка подошла, увидела, что джигит спит, сунула ему за пазуху яблоко и повернулась, чтобы уйти. Ханский сын быстро поднял голову и схватил ее за подол платья. Затем сказал, как научил его друг. Девушка улыбнулась и осталась с ним.
Всю ночь они говорили, устали и к утру незаметно для себя заснули. На рассвете увидели ханские охранники: ханская дочь, обнявшись с неизвестным джигитом, спит. Рассказали хану, тот в гневе приказал схватить обоих, а в полдень, когда соберется народ, — повесить на площади.
Пришел утром сын визиря на то место, где вечером оставил своего друга, и не нашел его. Возвратился он в город, а там на устах у всех новость: дочь хана возле своего терема была застигнута спящей с неизвестным джигитом. Теперь их повесят.
Задумался сын визиря: как спасти друга от верной гибели? И придумал. Переоделся он в девичье платье, прикрепил косы и стал совсем как четырнадцатилетняя девочка. Затем он отправился к дворцу и стал просить охрану пустить его к ханской дочери.
— Я, — говорит, — ханской дочери давала на сохранение свой драгоценный перстень. Мне надо взять его у нее, а то ханскую дочь повесят, и мой перстень пропадет.
Говорит он так, а сам сует охранникам золото. Охранники пустили его.
— Вошел он в помещение, где сидели его друзья, и говорит:
— Время не терпит. Вы, девушка, наденьте мою одежду и накиньте на себя вот эту вуаль. Когда будете проходить мимо охраны, выставьте руку так, чтобы был виден перстень. Если они спросят, взяли ли перстень, скажите: «Да, взяла». Затем идите к себе в терем и спокойно спите.
Когда девушка ушла, сын визиря велел своему другу надеть одежду девушки. Переоделся тот и стал удивительно похож на ханскую дочь. Только он успел прикрепить косы, как дверь с грохотом открылась и вошли нукеры хана, чтобы увести заключенных на площадь. Сын визиря обратился к ним:
— У нас есть разговор к хану. Ведите нас к нему!
Нукеры докладывают хану:
— Дочь ваша и ее избранник хотят что-то сказать вам!
Хан велит привести их.
— Что вы хотите сказать? — спрашивает он у молодых людей.
Сын визиря отвечает:
— Я сын такого-то хана. На нашу страну напал враг. Мы с сестрой спаслись бегством и попали в ваше владение. Моя сестра ночью боится оставаться одна, и мы под открытым небом спали вместе. В вашем городе мы искали убежище, но охранники застали нас спящими и насильно привели сюда. Мы ни в чем не виноваты! Вот все, что я хотел вам сказать.
Хан все время поглядывал на девушку и никак не мог признать в ней свою дочь. Он срочно послал гонца за своей дочерью. Гонец долго не возвращался, хан поехал в терем дочери сам и застал свою дочь безмятежно спящей на золотом ложе. Рассердился хан. В гневе приказал он повесить охранников.
Хану понравился бойкий юноша, и он принял его к себе на службу. А его «сестру» отправил в терем своей дочери, чтобы она жила возле нее.
Сын визиря служил хану верой и правдой. За это хан скоро назначил его визирем при себе. Постепенно юноша стал самым любимым визирем хана.
Однажды юноша тайно послал к своей «сестре» человека с просьбой встретиться с ним. Когда друг пришел, он сказал:
— Завтра мы с ханом поедем на охоту. Ты переоденься в мужскую одежду и встреть нас в степи. При встрече пожалуйся хану, что я не возвращаю тебе долга. Хан скажет тебе: «Говори, что он тебе должен, я заплачу». Ты не соглашайся. Тогда он скажет: «Возьми у него сестру и будь доволен». Ты также не соглашайся. Наконец хан не выдержит и скажет: «Возьми и мою дочь». Тогда ты дай свое согласие.
Назавтра хан со своей свитой выезжает на охоту. На условленном месте встречает его молодой джигит и говорит, что ханский визирь давно не возвращает взятый долг. Хан ему отвечает:
— Возьми у меня, что он должен.
Юноша не соглашается.
— У него есть сестра, бери ее! — говорит хан. Юноша не соглашается.
— Вдобавок бери и мою дочь! — говорит хан.
Юноша согласился, и охотники поехали дальше. После охоты хан говорит своему любимцу-визирю:
— Приведи свою сестру и обвенчай ее с женихом. Визирь отвечает:
— Вы лучше обвенчайте с ним свою дочь. Пусть она будет у него старшей женой. А моя сестра пусть будет младшей женой. Ей и этого хватит.
Хану понравилось предложение визиря. Он устроил свадебный пир на сорок дней и веселье на тридцать дней. После свадьбы он позвал к себе любимого визиря и сказал:
— Мой визирь, обвенчай свою сестру с моим зятем.
Визирь встал с места, виновато опустил голову и обратился к хану:
— У меня есть великая просьба, хан мой!
— Говори, мой визирь!
— Я скажу, если только вы обещаете пощадить меня.
Хан обещал, и сын визиря с начала до конца подробно рассказал обо всем случившемся.
Хан выслушал все это и остался очень доволен смышленостью визиря. Затем дал ему много драгоценностей, снабдил также дочь и зятя всем необходимым, наделил их богатством, золотом и отправил на родину.
Старый хан встретил друзей с распростертыми объятиями. Затем он приказал повесить свою молодую жену, которая смутила всех, а в честь сына устроил пир и веселье.
Слава о смышлености сына визиря разнеслась далеко за родные края.
КАК БЫЛ НАКАЗАН ЖАДНЫЙ КАРАХАН
В древние времена, когда дед моего деда был таким, какой ты сейчас, бала, а может, и того раньше, в предгорьях могучего Алатау жил хан по имени Карахан. Баранов у него было, что в пустыне песчинок, лошадей в табунах паслось, что в туче капель воды. Никто не считал их. А если бы и вызвался кто, все равно бы сбился со счета: попробуй сосчитай, сколько в степи ковыля…
Совсем жирные бараны нагуливались в отарах Карахана. Самые теплые юрты из белого войлока были у Карахана. Самые резвые скакуны водились в его табунах. Карахан ел самое жирное мясо. Карахан спал на самых теплых одеялах. Карахан ездил на самом быстроногом жеребце…
Ох и конь был у него, бала! Норовистый, сильный, горячий. Стоит он у юрты, трясет головой и нетерпеливо переступает ногами, а как только сядет на него Карахан, дотронется своей камчой — он помчится быстрее ветра. Много скачек видели горы. И всегда на них победителем был ала (Ала — пестрый, пегий конь), скакун карахана.
— Эй, вы, голодранцы! — говорил обычно Карахан после скачки, обращаясь к беднякам. — Со мной, с Караханом, вздумали тягаться?! Скорее Алатау в степь превратится, чем кто-нибудь из жатаков меня обгонит.
Много лет так велось: не было казаха богаче Карахана, не было коней, резвее его скакуна…
Но вот однажды был большой той. Лучшие джигиты с гор и степей собрались для участия в байге — кто быстрее все проскачет от одной горы до другой. Приготовились джигиты, но Карахан вышел вперед и, бахвалясь, сказал: