''Альта'' против ''Барбароссы'', стр. 100

«Альта» же на допросах отрицала все, пока была такая возможность. Когда же это стало невозможным, она всю вину взяла на себя. Сделав «частичные признания», заявила следователям, что передавала некоторые сведения одному русскому журналисту, который давно уже покинул Берлин.

1 октября 1942 года следователи устроили встречу Ильзе Штёбе с Карлом Хельфрихом. В это время Ильзе еще надеялась выкрутиться и держалась уверенно. Она напомнила Карлу, что он должен держаться обусловленной с ней ранее версии: он давал ей газетные материалы из иностранных изданий.

Свидание в камере длилось несколько минут, и было, видимо, рассчитано следователями на то, что после встречи с мужем Ильзе даст полные показания, надеясь, что ей сохранят жизнь.

В октябре Ильзе Штёбе узнала об аресте Рудольфа фон Шелия. Ее еще несколько раз допрашивали. Хабеккер устроил ей еще одно свидание с Хельфрихом. На этот раз Ильзе выглядела изможденной, было видно, что она сильно устала и физически, и морально. Она сказала Хельфриху, что была на очной ставке с Шелия, который «полностью пал» и во всем признался.

Ильзе сказала мужу:

– Создалось критическое положение. Не забывай наш разговор. Ты выживешь...

12 декабря на последней встрече с Ильзе Штёбе присутствовали Карл Хельфрих и ее сводный брат Курт Мюллер. Ильзе сообщила, что 14 декабря состоится суд, от которого она уже ничего хорошего для себя не ждет. Она сказала Карлу:

– Для тебя нет никакой опасности. Мои показания касаются лишь меня...

Обращаясь к Курту, попросила его оставаться таким же, как есть, и продолжать борьбу...

14 декабря 1942 года в Берлине состоялось заседание имперского суда. Выступая с последним словом перед судьями, «Альта» сказала:

– Я не совершила ничего несправедливого. Подвергая меня казни, вы совершаете убийство...

После слушания дела в суде, в ходе которого Ильзе Штёбе и Рудольф фон Шелия были приговорены к смертной казни, «Альта» написала Карлу Хельфриху короткое письмо. В конверт была вложена ее золотая цепочка. Она носила ее много лет и просила Хельфриха взять эту цепочку себе. «Моя судьба решена, – писала Ильзе. – Мне нет необходимости клясться тебе в том, что я не совершила предательства. Твои родители, мама и все, кто знал меня, будут единодушны в моей честности. Именно это и может несколько облегчить мне и вам этот жестокий конец!»

После суда Ильзе Штёбе было предоставлено формальное право написать завещание. Она сделала это.

Вот этот документ.

Мое последнее желание.

Моей полной наследницей назначаю мою мать, Фриду Штёбе. Это наследство охватывает всю домашнюю обстановку квартиры на Ахорналлее 48, которую снимал Карл Хельфрих. К обстановке относится все, что находится в квартире, за исключением одежды доктора Хельфриха. Сюда относятся также все мои личные носильные вещи. Кроме того, я оставляю моей матери небольшую дачу в Швейцарии. Прошу предупредить об этом управляющего Георгеса Альта, Фрауефельд, Швейцария, Кредитное общество.

Свидетельство об этом находится среди ценных вещей, которые я здесь сдала. Прошу передать его моей матери.

Наконец, я оставляю моей матери широкий браслет и мое кольцо. Все остальные ценности, находящиеся среди вещей, передать также моей матери.

Прошу мою мать распределить их следующим образом:

Часы передать моему брату. Тонкий браслет передать моей золовке Валли, пудреницу – Рени, ручку – Эдгару Рихтеру [58].

276 рейхсмарок передать моей матери с указанием, что все деньги из этой суммы предназначаются для покрытия моего долга государству, который составляет 350 рейхсмарок. Для покрытия этого долга прошу не описывать мои вещи, а предоставить моей матери возможность покрыть эту сумму [59].

Ильзе Штёбе. Берлин. 22 декабря 1942 года.

Завещание Ильзе Штёбе не было выполнено фашистскими властями. Все ее вещи и имущество рассматривались как «состояние врага» и были конфискованы и распроданы. Ни мать Ильзе, ни родственники ничего не получили из ее личных вещей.

В квартире Ильзе Штёбе и Карла Хельфриха висела картина художника Татра «Голубые горы». Она тоже была продана за бесценок одному из тюремщиков.

Ильзе любила эту картину. За голубыми горами она видела горизонт, к которому шла всю свою короткую жизнь. За теми голубыми горами скрывалась мирная счастливая жизнь...

Ильзе Штёбе любила жизнь и защищала ее как умела и как могла.

В ночь перед казнью «Альта» сказала немке Тухола, которая с августа по декабрь 1942 года сидела с ней в одной тюремной камере:

– Я умираю совершенно спокойно. Я никого не выдала, а наоборот, спасла жизнь трем мужчинам и одной женщине...

Эти предсмертные слова «Альты» соответствуют действительности. Несмотря на пытки в фашистских застенках, Ильзе Штёбе не выдала гестаповцам Герхарда Кегеля, Карла Хельфриха, Курта и Маргариту Велкиш. «Альта» спасла от смерти своих товарищей, с которыми много лет боролась против гитлеровского режима в Германии.

В ночь на 24 декабря 1942 года Ильзе Штёбе была казнена на гильотине в каторжной берлинской тюрьме Плётцензее. В этой же тюрьме в то же время был повешен «Ариец» – Рудольф фон Шелия...

В последней записке своей матери Ильзе написала: «Благодарю тебя, мама, за исполнение моих последних желаний. Не печалься обо мне. В таких случаях не печалятся. И пожалуйста, не носи черное траурное платье...»

Фрида Штёбе не носила «черное платье». Она была арестована и отправлена в концлагерь Равенсбрюк.

Звезда Ильзе Штёбе погасла давно, но до сих пор она согревает своим теплом Россию и Германию, великие народы которых в начале XXI века начали лучше понимать друг друга.

Эпилог

Книга «"Альта" против „Барбароссы“» – документальный реквием об Ильзе Штёбе, молодой немецкой женщине, которой в 1942 году исполнилось тридцать лет. Она сознательно стала сотрудничать с советской военной разведкой и погибла в борьбе за свободу России, которую никогда не видела и в которой никогда не была. Что заставило ее это сделать?

В одном из последних писем к «Альте» ее друг «Арбин» в мае 1942 года писал:

...Теперь, возможно, ты чаще будешь получать мои письма. Меня поселили в Москве, и я несколькими метрами стал ближе к тебе. Сегодня я хотел бы тебя сердечно поздравить с двумя юбилеями. Ты удивляешься? Первый юбилей – это твое 30-летие, которое исполняется на этой неделе. И второй – 10-летие нашей работы. Прими мои самые лучшие пожелания.

Твой «Арбин».

Десять лет из своих тридцати Ильзе Штёбе бескорыстно помогала России и ее народу, оберегала его от опасности, которая исходила от фашистской Германии. Ей принадлежит тревожное предупреждение: «Держите глаза открытыми и не обманывайте себя...» Так сказать может только искренний и заботливый друг.

Необъяснимое желание понять, почему эта удивительная женщина, перенося огромные трудности, так самоотверженно помогала России, заставило меня собрать все материалы, которые в той или иной мере касаются ее жизни и ее подвига. Понять, почему она так поступала, я не смог. Видимо, еще не наступило время, чтобы в полной мере осознать истоки ее душевных и физических сил. Зимой 1941 года, падая от усталости на берлинских улицах, Ильзе Штёбе продолжала свою борьбу. Она могла бы уехать в Швейцарию, где у нее была дача, устроиться работать в любую газету и переждать время тяжких испытаний, которые пришлось в годы Второй мировой войны пережить Европе. Но она поступила иначе.

Почему?