Капитан Панталеон и Рота Добрых услуг, стр. 47
— Да, черт возьми, они, пожалуй, правы. — Тигр Кольасос входит в кабинет, Тигр Кольасос думает, ломает голову, вскрывает почту, грызет ногти.
— Эта свистопляска принимает мрачный оборот.
9
(Икитос, 5 января 1959 года),
ПОСВЯЩЕННЫЙ ПЕЧАЛЬНЫМ СОБЫТИЯМ В НАУТЕ
Специальный репортаж подготовлен всей редакцией газеты «Эль Ориенте» по инициативе и под идейным руководством ее директора Хоакина Андоа с целью дать читателям департамента Лорето самое живое и точное описание трагедии, приключившейся с Бразильянкой, начиная с налета в Науте и кончая погребением, состоявшимся в Икитосе, с подробным изложением обстоятельств, приковавших к себе внимание общественности. Плач и сюрпризы сопровождали останки прелестной жертвы
Вчера утром, ровно в одиннадцать часов, бренные останки той, что была Ольгой Арельано Росаурой, в дурном обществе известной как Бразильянка, поскольку некоторое время она прожила в городе Манаосе (см. ее биографию на с. 2-4 и 6 столбцы), были захоронены на историческом кладбище города среди скорби и печали, проявленных ее товарищами по работе и друзьями, что тронуло сердца многочисленных собравшихся на похороны жителей. Перед погребением покойной были возданы воинские почести пехотным подразделением из военного лагеря Варгас Герра, и этот жест вызвал немалое удивление даже среди тех, кто был крайне удручен трагическими обстоятельствами гибели юной и заблудшей лоретанской красавицы, которую капитан (sic!) Панталеон Пантоха в своей надгробной речи назвал «несчастной жертвой долга и людской низости и вероломства» (полный текст речи читайте на с. 3, 1 столбец).
Те, кому было известно, когда состоятся похороны юной несчастливицы, спозаранку собрались около кладбища (улицы Альфонсо Угарте и Рамона Кастильи), и очень скоро толпа любопытных блокировала главный вход и подступы к монументу Павшим за Родину. Приблизительно в десять тридцать присутствующие могли видеть, как прибыл грузовик из военного лагеря Варгас Герра и из него вышло подразделение из 12 солдат в касках, в полном боевом снаряжении и с винтовками, под командой пехотного лейтенанта Луиса Бакакорсо, расставившего своих людей по обе стороны от главных кладбищенских ворот. Это вызвало жгучий интерес среди присутствующих, которые не в силах были догадаться, что привело воинское подразделение в этот час в это место и в данных обстоятельствах. Загадка разрешилась чуть позже. Видя, что скопление зевак и публики почти полностью закрыло доступ к кладбищу, лейтенант Бакакорсо приказал солдатам расчистить путь, что те и исполнили без промедления и не колеблясь.
Без пятнадцати одиннадцать известный всем нам роскошный катафалк лучшего похоронного агентства Икитоса «Модус вивенди», весь в цветах, показался на улице Альфонсо Угарте, а следом за ним — эскорт такси и частных автомобилей. Процессия медленно следовала из местечка на реке Итайа, где находится так называемая Рота добрых услуг, в просторечье более известная как Пантиляндия, — там накануне ночью свершался обряд бдения над телом безвременно погибшей Ольги Арельано Росауры. Толпа застыла в молчании, а потом сама расступилась, пропуская процессию на кладбище. В последний путь злополучную Ольгу провожало много народу — по мнению наблюдателей, около ста человек, большинство были в трауре, а ее подруги по работе и «прачки» Икитоса — с выражением скорби на лицах. Эта группа женщин из печально известного заведения на реке Итайа скорбела больше всех — что вполне объяснимо, — заливаясь слезами под темными густыми вуалями и черными мантильями. Особую взволнованность и драматизм событиям придавало то обстоятельство, что среди этих женщин в первых рядах находились шестеро, вместе с усопшей Бразильянкой пережившие печальную историю в Науте, которая последней стоила жизни, а Луиса Канепа (она же Печуга), как известно нашим читателям, во время прискорбного происшествия получила довольно серьезные ранения от руки налетчиков (см. с. 4, где рассказывается в подробностях о засаде, устроенной в Науте, и ее кровавом завершении). Но главный сюрприз поджидал общественность позже — когда из похоронного экипажа в военной форме и темных очках вышел капитан Сухопутных войск, создатель и руководитель так называемой Роты добрых услуг, широкоизвестный и малоуважаемый сеньор Панталеон Пантоха, о котором до тех пор никто, во всяком случае у нас в газете, не знал, что он является офицером Перуанских вооруженных сил, что, само собой, вызвало в публике разнообразные толки.
Когда гроб сняли с катафалка, то заметили, что он имеет форму креста, принятую для покойников, при жизни принадлежавших к Братству по кресту, и это чрезвычайно удивило многих, поскольку подозревали, что смерть Бразильянки была делом рук этой религиозной секты, хотя, с другой стороны, это предположение энергично отвергалось главным пророком Братства (см. «Послание добрым людям о людях злых» брата Франсиско, которое мы помещаем на с. 3-3 и 4 столбцы). Гроб был снят с катафалка и перенесен на кладбище самим капитаном Пантохой и его сотрудниками из пресловутой Роты добрых услуг, каковые все до одного были в глубоком трауре, а именно: Порфирио Вонгом, в Вифлеемском квартале известным под кличкой Китаец, первым унтер-фицером ПМФ Карлосом Родригесом Саравиа (который вел судно «Ева» во время нападения в Науте), унтер-офицером ПВВС Алонсо Пантинайа (он же — Псих), в прошлом мастером высшего пилотажа, нижними чинами Синфоросо Кайгуасом и Паломино Риоальто, а также санитаром Вирхилио Пакайа. Ленты от гроба, на крышке которого красовалась одна-единственная элегантная орхидея, несли знаменитая Леонор Куринчила (она же Чучупе), девушки из злополучного заведения на реке Итайа: Сандра, Вирука, Пичуса, Лохмушка и другие, — а также широко популярный Хуан Ривера (он же — Чупито), весь забинтованный, со следами многочисленных ран, полученных во время нападения в Науте, когда он отбивался со свойственным лоретанину мужеством. Ленты несли еще две подавленные горем сеньоры в возрасте, скромного происхождения, которые отказались назвать свои имена и сказать, какое отношение они имеют к усопшей; по слухам, они являются близкими родственницами Ольги Арельано Росауры, но предпочли остаться неизвестными ввиду малопочтенности занятий, которым посвятила свою жизнь юная девица, варварски распятая на кресте. Когда гроб подняли и процессия двинулась, по знаку капитана Пантохи лейтенант Луис Бакакорсо по-военному отдал команду сопровождавшим его солдатам: «Клинки наголо!», которую они мгновенно выполнили, обнаружив ладную выправку и изящество. Итак, на плечах своих коллег и друзей, меж двух рядов солдат, воздавших ей воинские почести, на городское кладбище Икитоса вступила Бразильянка, расставшаяся с жизнью неподалеку от того места, где рождается наша широкая, как море, река.
Гроб поднесли к невысокой стене у монумента Павшим за Родину, где всякого входящего встречает печальное обращение, высеченное на плите: ВОЙДИ, ПОМОЛИСЬ, С ЛЮБОВЬЮ ВЗГЛЯНИ НА ЭТОТ ПРИЮТ, МОЖЕТ, ОН БУДЕТ ТВОИМ ПОСЛЕДНИМ ПРИСТАНИЩЕМ. Там в явно дурном настроении и необъяснимом нерасположении духа (чего не могли не заметить собравшиеся) находился бывший капеллан Сухопутных войск, а ныне священник Икитского городского кладбища, отец Годофредо Бельтран Калила. Священнослужитель с преувеличенной поспешностью выполнил погребальный обряд, не произнеся при этом проповеди, которую от него хотели услышать, и, не дождавшись окончания церемонии, удалился. По завершении церковного обряда капитан Пантоха, встав у гроба безвременно почившей Ольги Арельано Росауры, произнес речь, которую мы помещаем на другой полосе газеты (см. с. 3, 1 столбец), ставшую патетической кульминацией погребальной церемонии, тем более что она то и дело прерывалась сдерживаемыми рыданиями самого капитана Пантохи, которым скорбным эхом вторили упомянутые выше его сотрудницы и многочисленные собрав-шиеся на кладбище женщины легкого поведения.