Силовой вариант ч. 2(СИ), стр. 25

Ага-ага. Щаз-з-з…Ищите дураков.

Бек думал два часа и наконец придумал. Дело в том, что в Афганистане была проблема с личным оружием. Нет… как бы на базаре то его полно было, он сам купил только что для обеспечения деятельности нелегальной оперативно-боевой группы. Но и таскаться с таким по Кабулу день за днем как бэ… чревато. И тогда — путь прямиком к военным. У КГБ конечно своя масленица, но большей частью идут к военным.

Военные распределяют как легальные, так и нелегальные стволы. Нелегальные — это с операций, привозят, изъятыши из Царандоя. Есть коллекция- туда отбирают все необычные или явно западные, фабричного изготовления образцы, чтобы отправить в Союз на изучение. Есть просто запас как у каждого запасливого кладовщика. Если к примеру кто-то хочет пистолет для дражайшей супруги, чтобы не боялась по Кабулу шляться, такса — в пересчете на два-три литра спирта. Если подонки получали пистолеты как раз так — значит, в пролете, ничего не узнаем. Но если резидентура КГБ официально затребовала табельное для своих людей — должны остаться карточки учета.

С фотографиями…

Вот и сидят двое, в полуподвальной комнате Розового дома, один на рассохшемся стуле, другой — на сложенных стопкой папках. Листают, глотают бумажную пыль, чихают…

— Стоп! Этот!

— Захарчук Павел Борисович, подполковник милиции, военный советник, прикреплен к Царандою провинции Балх. В должности военного советника с восемьдесят третьего года… — монотонно докладывает Бек.

Один из двоих офицеров, сидящих за столом присвистывает. На нем — простая, однотонная, немаркая форма необычного для Советской армии фасона без знаков различия.

— Здорово. Это кто это ему так ворожил?

О чем речь — всем понятно. В Афганистане на непыльную должность советника Царандоя в провинции Балх должна очередь стоять. Город то почти тыловой, это тебе не Кандагар, не Джелалабад с их беспределами. Это еще военный советник… мог несколько раз продлиться. А вот у МВД количество советнических мест со всеми их благами, зарплатой в чеках и т. д. — ограничено. Простой человек никак не мог удержаться на таком месте пять лет.

А если удержался — значит, есть повод присмотреться…

— Баранец Степан Валерьевич, майор государственной безопасности, резидентура в Кабуле, советник посольства СССР по безопасности.

— Твою мать… — снова не сдерживается военный

Второй молчит

— Что ты от нас хочешь? — спрашивает первый военный.

— Немногого, товарищи. Эти люди должны быть взяты под особый контроль. Равно как и база в Мазари-Шарифе. Особое внимание — направлениям Кандагар, Заболь, Пактика. Есть основания считать, что где-то там проходит путь нелегальной доставки наркотиков на территорию Республики Афганистан с последующей их контрабандной доставкой на территорию СССР.

— Как вы это себе представляете?

— Обычно. Особое внимание появлению данных людей в приграничной зоне, в пунктах временной дислокации советских войск…

Когда за подозрительным монголоидом закрывается дверь, офицер в форме без знаков различия заковыристо выругался

— Б… это КГБ… в хвост и в гриву. У них разборки меж собой, а дерьмо на нас…

— Товарищ половник, прикажете составить радиограмму?

— Давай. По указанным провинциям. Шифром.

— Есть! Разрешите идти! — вскакивает второй военный.

— Иди. Дверь закрой.

Когда за вторым военным закрывается дверь — первый, выругавшись еще круче, рывком дергает на себя верхний ящик стола. Там — пистолет АПБ и японская радиостанция. Альтернативная связь — он подозревал, что телефонную связь внутри здания и слушают и пишут.

— Сентябрь! Сентябрь, мать твою! — гремит командирский рык.

— На приеме!

— Через тебя сейчас хазареец пойдет! Задержать… доставить… только вежливо, кости не ломать! А то он сам вам сломает! И без лишних…

Через несколько минут — в кабинете с независимым видом появляется товарищ Бек. Следом суется сержант, с кривым от боли лицом.

— Товарищ полковник… доставил…

Полковник вздыхает

— Это еще спорный вопрос, кто кого доставил. Сгинь с глаз… попроси, чтобы подменили, врачихе покажись.

— Есть!

Дверь закрывается

— Нормально не можете? — спрашивает Бек

Полковник пожимает плечами

— Да не получается нормально… Видишь… какие.

Бек хозяину этого кабинета хорошо известен. С давних еще времен… с восемьдесят третьего…

— Вот что. Ты моего, б… зама запомнил?

— Запомнил.

— Так вот, ты сейчас по уши в г…е. Его ко мне подсадили… контора глубокого бурения… стучит, падаль. За квартиру продался в Москве, гаденыш. И как раз в совпосольство бегает… видимо, там приспособился стучать. Так что если ты что делать планировал — можешь все в унитаз слить. Если потерь не хочешь.

Бек тяжело вздыхает.

— Да… придется, наверное…

Полковник пристально смотрит на него. Потом лицо его начинает медленно багроветь от гнева. Бек многозначительно обводит глазами кабинет поверху и прижимает палец к губам.

Игра продолжается…

Афганистан, Кабул

03 июля 1988 года

В Кабуле — для них ничего не изменилось. За исключением одного — денег. Если раньше деньги на оперативные расходы выделялись скупо — то теперь товарищ Бек перед отправкой даже лишнего, на его взгляд получил. Но… денег как и патронов много не бывает.

Товарищ Бек готовился выполнять разведывательно-диверсионную работу в капиталистических странах — и к оперативной разработке подозрительной группы военных он подошел примерно так же, как он подошел бы к работе в чужой и враждебной стране. Прежде всего — он легализовался сам и легализовал свою группу. Сам — как слесарь-сантехник совпосольства, группа — сдала аттестаты в Экран-2 [29] и получила предписание прибыть в учебный центр сил специального назначения под Кабулом. Товарищ Бек знал там кое-кого — и за один и пять литра спирта, переправленных сюда в бутылках Московского завода шампанских вин — договорился с командиром центра, что он его людей сильно напрягать не будет и Бек сможет располагать ими в любое нужное ему время. Договорились так: группа двенадцать человек. Четверо ведут занятия, четверо помогают Беку, четверо отдыхают.

Затем товарищ Бек потратил часть из имеющихся у него денег, чтобы снять две виллы в разных районах города. Еще одну виллу он захватил самовольно и точно так же самовольно он захватил пустую квартиру в городке советников, которая никому не принадлежала. Возможно, эти точки потребуются в работе, а возможно — и нет.

Затем, на базаре он купил машину — вполне приличный Симург. Вторую машину — Ниву — ему продал коррумпированный сотрудник представительства Мосэнерго, которое занималось ремонтом системы энергоснабжения Кабула. По документам — она проходила как расстрелянная моджахедами, а на самом деле — была целехонька. Вероятно, энергетик поопасался бы продавать машину советскому — а вдруг стуканет в милицию или КГБ — но узкоглазый, бойко лопочущий на дари незнакомец с пачкой афганец подозрений не вызвал.

Самому Беку тоже полагалась машина и тоже белая Нива — но ее использовать в оперативной работе было нельзя и сам факт того, что ему сразу предложили машину — вызвал у него серьезные подозрения. Мало ли — вдруг прилепили маяк и это — игра противостоящей ему группировки. Потому он загнал эту машину на стоянку в советническом городке, неподалеку от захваченной им квартиры и решил, что воспользуется он ей только в крайнем случае.

Последним, что надо было купить — было оружие. У них было штатное — но штатным не со всех случаях модно было пользоваться. Поэтому товарищ Бек съездил на базар и у знакомых дельцов купил два АКМ, два АКМС, один АКС-74У, один АКС-74, один АК-74, два РПК, один ПК, одну М16. непонятно как тут оказавшуюся, две СВД и двенадцать пистолетов самых разных моделей. Двенадцать, а не тринадцать — потому что у него пистолет был, даже два. Оба внештатные, нигде не зарегистрированные и за ним не числящиеся. А автомат ему не был нужен. Все это оружие — он развез по тайникам, оборудованных на подготовленных им точках. Патроны к этому ко всему — он получил в достаточном количестве в учебном центре спецназначения, расплатившись еще двумя бутылками «шампанского».