Воспоминания и необыкновенные путешествия Захара Загадкина, стр. 68

После этого стихийного бедствия начальную станцию железной дороги в глубь Средней Азии перенесли в Красноводск. К слову сказать, так собирались сделать еще до катастрофы: к постройке железнодорожной ветки в Красноводск приступили примерно за год до землетрясения. Бухта в Узун-Аде была мелководной и потому недоступной для морских судов. Они останавливались в открытом море, и грузы приходилось доставлять на плоскодонных баржах. У Красноводска залив более шубок, к портовым причалам пристают суда с любой осадкой.

В Красноводск перебрались и уцелевшие жители Узун-Ады. Туда же перевезли маленькую бревенчатую школу. В то время своих школ в Красноводске не было.

Последние сваи разрушенной пристани в Узун-Аде много лет торчали из воды; их спилили на дрова четверть века назад.

Сыпучие пески занесли место, где стоял поселок, и от существовавшей в 1880–1895 годах железнодорожной станции и пристани на восточном берегу Каспийского моря не осталось следа.

Такова история исчезновения Узун-Ады.

Где были плотники?

Тому, кто плохо знает географию, рассказ плотников покажется маловероятным. Как же так: приехали в одно и то же место, занимались одинаковым делом, но Петр Иванович жил на песчаном острове, а Иван Петрович на песчаном полуострове? Неясно и непонятно!

Однако не надо забывать, что Петр Иванович плотничал там лет тридцать пять назад, а Иван Петрович — лет десять назад. Может быть, в этом «секрет» рассказа?

В нашей стране год от году совершенствуется техника производства — машины все больше заменяют ручной труд. Неудивительно, что за четверть века стали по-иному добывать и горный воск.

Раньше сотни людей, обливаясь потом, вручную варили руду в больших котлах, под которыми пылал огонь. Теперь воск извлекают из руды на химическом заводе, обслуживаемом несколькими техниками. Это ясно и понятно, как говорил один из плотников. Но разве острова превращаются в полуострова?

Прежде чем ответить на такой вопрос, я разузнал, где в нашей стране добывают горный воск. Оказалось, что его месторождения есть на Украине, в Узбекистане, на Челекене.

Украина и Узбекистан не граничат с Каспийским морем. А Челекен омывается водами этого моря. Тут-то и скрыт «секрет» рассказа.

Тридцать пять лет назад Челекен был островом — достаточно взглянуть на тогдашнюю карту Каспия, чтобы в этом убедиться. Но падение уровня воды в Каспии вызвало серьезные перемены в самом море и на его побережьях.

Во многих районах море отступило на десятки километров. Некоторые отмели превратились в острова, некоторые острова — в полуострова.

Стал полуостровом и Челекен: вода покинула пролив, отделявший остров от материка. В этом тоже легко убедиться, взглянув на современную карту Каспия. Вот теперь в рассказе плотников все ясно-понятно.

А Челекен дает Родине не только горный воск. На полуострове добывают нефть, а из его подземных вод на другом химическом заводе извлекают йод и бром.

О красной воде и городе с косой

В этой путевой записи я не нашел обычных для Захара недомолвок и неясностей. В рассказе почти все понятно, мне остается дополнить его немногим.

Воды красного цвета в Красноводске нет, хотя залив, на берегу которого расположен город, туркмены издавна называли Кизыл-Су, что значит «Красная вода».

Залив получил название от красноватого цвета воды, — объясняет «Словарь географических названий». Объяснение не совсем полное. Вода только кажется красноватой: окраску ей придают заросли водорослей либо цвет грунта дна.

Розовая вода есть неподалеку от Красноводска — на полуострове Челекен. В некоторых озерках на этом полуострове вода содержит большое количество пурпурных бактерий, окрашивающих ее в розовый цвет. С Челекена и привез розовую воду человек, встреченный Захаром на пристани.

Красноводский залив отделен от моря длинной и узкой песчаной косой; на карте ее очертания напоминают клешню рака. В последние десятилетия «клешня» росла, все дальше выступая в море, — это вызвано обмелением Каспия. Корабли, направлявшиеся в Красноводск или из Красноводска, должны были огибать косу; теряя время и расходуя топливо, они долго плыли вдоль ее пустынных берегов.

Летом 1957 года косу перерезали морским каналом длиной около километра и шириной 70 метров. Новый канал намного укоротил путь кораблей в Красноводск и из Красноводска.

Верно ли, что Захар нашел ошибку в Большой Советской Энциклопедии? Да, верно. В 23-м томе энциклопедии говорится, что через Красноводский порт в Среднюю Азию привозят пшеницу. Это не было ошибкой в 1953 году, когда печатался том: в то время наш народ еще не распахал целинные земли Казахстана и Западной Сибири.

Теперь Средняя Азия получает пшеницу через Ташкент — из новых совхозов на целине. Оттуда же везут пшеницу в Красноводский порт и, погрузив на корабли, отправляют за море — в Закавказье.

Каракумские чудеса

Меня поразила самонадеянность Захара: не всякий отважится делать доклад о стране, где никогда не был и с которой знаком только заглазно. Ведь среди слушателей могли быть люди, постоянно живущие в Каракумах. Однако, к моему удивлению, в докладе не оказалось ошибок; лишь кое-что, как обычно, нуждается в научном уточнении.

Слово «кара» в названии пустыни далеко не все географы толкуют как «злой» или «страшный». Есть другое, и, по-моему, более верное объяснение: «черными песками» туркмены называют пески, закрепленные растительностью, в отличие от «белых» — сыпучих песков, лишенных растительности.

Барханы — нанесенные ветром серпообразные бугры сыпучего песка. С наветренной стороны склон бархана пологий и выпуклый, с подветренной — крутой и вогнутый. Ветер сдувает песчинки с пологого склона и гонит их к гребню бархана; за гребнем ветра нет, и песок осыпается, образуя крутой склон.

Высота барханов различна — от 1 до 10–15 метров. При ветре кажется, что бугры дымятся — это пересыпается песок на их гребне. Барханные пески занимают примерно 1/10 территории Каракумов.

«Чудо в пустыне» — новый город Небит-Даг у подножия хребта Большой Балхан. В этом городе живут работники нефтяных промыслов. С промыслами город соединен шоссе и железнодорожной веткой. Небит-Даг по-русски — «нефтяная гора».

Новая река, которая потекла по пустыне, — Каракумский канал, проложенный от Аму-Дарьи. Его протяжение — около 800 километров. Канал доливает водой реки Мургаб и Теджен. В их оазисах расположены орошаемые плантации длинноволокнистого хлопчатника. После прихода аму-дарьинской воды посевы хлопчатника были значительно расширены. В будущем канал намечено протянуть вдоль предгорий Копет-Дага к Красноводску.

Вместе с аму-дарьинской водой в канал попали споры водорослей. Размножившись, растения начали мешать стоку воды и судоходству на канале. Летом 1959 года с Дальнего Востока были доставлены на самолете 50 тысяч мальков белого амура и толстолобика. Эти рыбы обладают способностью быстро поедать растительность, что и натолкнуло на мысль использовать их для борьбы с водорослями.

Пресное «море», по которому нет и не будет судоходства, — водоносные пласты под Каракумами, разведанные советскими учеными.

«Пустыня лежит на воде, — заявляют эти ученые, — но не надо думать, что под песками залегают настоящие моря или озера: вода находится в порах и трещинах пород». От одного из недавно открытых бассейнов уже проложен дальний водопровод. Такие же «моря» найдены и под другими пустынями Средней Азии и Казахстана.