Воспоминания и необыкновенные путешествия Захара Загадкина, стр. 48
Ну и задачку задал поезд: 40 X 30 = 250!
А ответ, как ни поразительно, точен. Не верите? Сам не верил, да карта убедила. Разложил ее перед собой, масштабной линейкой измерил расстояние между столицей и районным городом и собственными глазами увидел, что оно равно 250 километрам. Оказывается, иные поезда в нашей стране не считаются с одним из важнейших законов арифметики, на котором вся эта наука держится, — законом умножения!
Откуда же и куда шел мой обыкновенный и вместе с тем такой необычный поезд? Добавлю, что проезжали мы вдоль подножий огромных гор, видели нескончаемые поля хлопчатника и множество больших и малых каналов.
Во сне и наяву
Однажды мне приснилось, что все реки земного шара потекли в обратную сторону — от устьев к верховьям, а я будто бы смотрю на это необыкновенное явление с высокой-высокой горы!
Дело было во сне, со спящего спрос невелик, и реки повернули вспять без всякой причины. Льды на полюсах не таяли, фонтаны из-под дна океанов не били, лава оттуда не извергалась, не происходило и ничего другого в этом роде. Я спал, а мало ли что не привидится во сне!
С огромной горы, на которую вознес меня сон, я наблюдал, как моря ринулись в речные устья и реки выступали из берегов, затопляя города, поля, леса… Устремляясь дальше и дальше, вода добралась к речным притокам, метнулась в их верховья. Верховья тоже вышли из берегов — возникали и всё ширились гигантские озера.
На моих глазах происходила мировая катастрофа: вода заливала сушу и вот-вот должна была захлестнуть гору, на которой я стоял. Но в ту минуту, когда вода подступила к моим ногам, я успел проснуться и, утирая со лба холодный пот, обрадованно прошептал: «Какое счастье, что реки текут не в обе стороны, а только в одну!»
«Чепуха!» — скажет тот, кто никогда не видел нелепых снов. Согласен, не стал бы рассказывать о своем сне, не окажись он в руку, то есть почти пророческим.
Вскоре после этого сна я ехал в поезде, который не считается с законами арифметики, — кому еще неизвестно о нем, пусть прочитает три предыдущие страницы. Ехал и, как всегда в пути, смотрел в окно, держа на коленях походный атлас и сверяя с картой увиденное за окном. Тогда-то меня и заинтересовала одна река, не очень широкая, но и не особенно узкая.
Поезд пересек по мосту эту реку, и на быстром ходу нельзя было определить, куда она течет: к северу или к югу.
Судя по атласу, она несла свои воды с юга. Там синели тонкие извилистые линии ее истоков, которые, постепенно соединяясь, сливались в линию потолще. До сих пор все казалось простым: истоки сошлись, образовав главное русло реки. Но дальше начиналось непонятное: толстая линия неожиданно расщеплялась — на севере, как и на юге, тоже синели тонкие линии. Что такое: с обоих концов реки верховья? Тогда где ее низовья?
Есть надежный способ различать на карте верховья от низовьев. Все «нормальные» реки куда-либо впадают; место их впадения — устье, в противоположном конце — истоки. Однако встреченная мною река никуда не впадала: ни в море, ни в озеро, ни в другую реку.
Все это было на редкость странно. Мое удивление возросло, когда несколько часов спустя поезд пересек вторую такую же реку, потом третью. Если б не спешил, непременно вылез бы из вагона и занялся исследованиями. Но я торопился, и мне оставалось теряться в догадках: текут ли реки с перепутанными «верховьями-низовьями» в каком-нибудь одном направлении или попеременно устремляются то вперед, то назад?
В позапрошлом году я любовался в цирке семейкой веселых акробатов, исполнявших свой номер вниз головой. В таком неестественном положении эти люди катались на велосипедах, пили чай, боксировали, даже плясали. Руками они пользовались как ногами, а ногами как руками. В цирке это было забавно, но разве допустимо что-либо подобное в географии?
Тут я вспомнил о своем сне. Картины водной катастрофы, одна ужасней другой, стали возникать в моем воображении: реки внезапно изменили течение, ринулись в обратную сторону. Потоки воды, вырываясь из берегов, затопляли посевы, города, губили животных, людей…
Огорченный и напуганный, я перестал смотреть в окно и снова углубился в атлас. И, представьте, знание географии не подвело!
Разобравшись в рельефе местности, я понял, что все три реки текут на север: их южные «верховья-низовья» находились в горах, северные — в долине. Никакая река не способна преодолеть закон земного притяжения; во сне я забыл о нем — спящий за свои поступки не отвечает, — наяву забыть об этом законе нельзя. И я громко рассмеялся над собственными опасениями за судьбу жителей долины.
Вы тоже хотите посмеяться надо мной? Потерпите. Во-первых, нехорошо требовать, чтобы Захар Загадкин знал все — даже ученые признают, что им известны далеко не все тайны природы. Во-вторых, смейтесь сколько угодно, но докажите свое право на смех — объясните загадочную историю с «верховьями-низовьями». Я пошел вам навстречу и старательно перерисовал из атласа схемы всех трех рек. Даже назову эти реки: Исфара, Сох, Исфайрамсай. Попробуйте объясните секрет «верховий-низовий».
Имя, которое дважды брали взаймы
Меня заинтересовало описание кривых узких улочек, местами шириной меньше метра, застроенных глинобитными домами без окон на улицу, заинтересовали лавочки оружейников, лодочников, кузнецов, ткачей, шапочников, литейщиков. Путеводитель рассказывал о кварталах мотальщиков шелка, теребильщиков ваты, золотых дел мастеров, и мне захотелось побывать в этом городе, поглядеть, что стало с ним в наши дни.
В географии я разбираюсь неплохо, в атласах чувствую себя словно рыба в воде, однако долгое время никак не мог найти город: на картах он точно сквозь землю провалился! Его не было ни в одном атласе. А город не маленький: в нем еще до революции жило тридцать тысяч человек.
Не сомневаясь, что старинный город продолжает существовать, я не прекращал поиски. И, просматривая напечатанный в 1962 году «Атлас СССР», нежданно-негаданно встретил этот город в указателе географических названий! Тут же раскрыл карту: ага, голубчик, вернулся на место! Приметы полностью сходятся: полноводная река течет возле него, до ближайшей станции на магистрали от силы десяток километров.
И летом 1963 года я собрался в дальнюю дорогу. Путь мой лежал к плодородной долине, с севера, востока и юга окруженной цепями высоких гор. На западе были естественные ворота долины, через которые некогда прошел со своими солдатами знаменитый в истории полководец. Я же проехал эти ворота в поезде, где надо вылез из вагона и пересел в автобус.
Спешу на свидание с городом. Вот и он, желанный, раскинулся за холмами. Привет, старик, где пропадал столько лет?..
Но что ни шаг, что ни беседа с местными жителями, то неожиданность, одна удивительней другой!
Прежде всего выяснилось, что я приехал не в древний город, а к его… бывшему тезке, недавно мало кому известному селению, ныне выросшему в город. Тезкой он был около двух лет, а потом отказался от взятого взаймы названия! Ну, и дорожное приключение, сам бы над ним потешался, не окажись его невольным героем!
Я осмотрел бывшего тезку. Морской ветерок обдувал улицы, обсаженные тополями и акациями. Ветерок, я сказал, морской, однако море было ненастоящее: улицы спускались к берегу обширного водохранилища. У бетонной плотины кипела вода, но здания гидроэлектрической станции я не обнаружил, — ее машинный зал был упрятан в тело плотины.