Танец страсти, стр. 41
И вызов.
И это было последнее, что поддерживало решимость Сильвии не сдвинуться с места.
Даже несмотря на шум в ушах, куда сердце посылало повышенные порции крови. Несмотря на то что намерение мужчины стало вполне очевидным: жестко очерченные скулы и жаркий блеск глаз – свидетельство тому. Несмотря на желание, возросшее до такой степени, что Сильвии казалось, она умрет, если Том на этот раз не… Сейчас он был очень близко. Сильвия видела блеск его серебристых глаз и морщинки, бегущие от уголков, подобно лучам звезд.
Но когда губы Тома коснулись ее губ, она больше уже ничего не видела. Сильвия закрыла глаза.
Этот поцелуй оказался настолько болезненно-сладостным, что у Сильвии возникло ощущение, будто внутри ее что-то взорвалось и с легким треском раскрылось, заполнив все вокруг ослепительным светом.
И вдруг все закончилось. Сильвия открыла глаза. Ей стала понятна причина нахлынувшей пустоты: Сильвия видела, как Том немного отодвинулся от нее и его серебристые глаза потемнели, взгляд на какое-то мгновение стал неподвижным. Оценивающим.
Всего лишь благодаря одному, почти целомудренному, поцелую они оба избавились от шелухи притворства, противоборства, флирта и других мелких хитростей – всего того, чем до сих пор защищались друг от друга. Внезапно они стали равны. И одинаково неуверенны.
Но кто-то же должен был первым обрести уверенность, естественно, это был Том. Он быстро подошел к Сильвии. Ладони Тома бережно прикоснулись к ее щекам. Том явно выжидал. «Я не обязан вести справедливую игру», – говорил он ей. И сейчас Сильвия осознавала, что эту игру нельзя назвать справедливой, ибо Том предлагал именно ей сделать выбор.
Сильвия могла бы освободиться от его прикосновения, сделав один шаг. Это было совсем просто. А возможно, и благоразумнее.
А вместо этого лицо Тома коснулось ее лица. Сильвия тихо вздохнула. Это был то ли вздох облегчения, то ли радости – она и сама не могла понять. Приподняв голову, Сильвия встретила своими губами его губы.
Она не знала, что поцелуй может быть таким: коротким, похожим на легкое прикосновение. Том и Сильвия словно узнали друг друга. Ее тело будто расплавилось, и Сильвия прошептала его имя.
Том слегка прикусывал ее нижнюю губу, своими губами касался уголков ее рта. Сильвия, словно загипнотизированная, поначалу позволила ему совершать этот танец, ласкать ее только губами, пока не почувствовала, что скоро не сможет выдерживать нарастающее напряжение. Она сама приоткрыла рот и коснулась языком его губ, приглашая и зазывая его.
Том погладил ладонями ее скулы, стараясь слегка запрокинуть ей голову, нежно лаская кончиками пальцев ее подбородок, чтобы его поцелуй сделался более глубоким. Вкус его, осязание его тела, жар и бархат его языка и губ вызывали головокружение. Чтобы сохранить равновесие, Сильвия ухватилась за его рубашку и прижалась к нему плотнее. Под ее ладонями грудь Тома часто вздымалась и опадала. Она ощущала бедрами его возбуждение. Сильвия еще теснее прижалась к Тому, слыша при этом его прерывистое дыхание. В ней нарастало желание, которое требовало удовлетворения. И Сильвия была настроена это сделать. Сейчас она была готова на что угодно, лишь бы это случилось.
Поцелуй становился яростнее. Каждый из них желал иметь и получать как можно больше. Рука Тома соскользнула с ее щеки, осторожно опустилась на грудь и погладила уже набухшие ноющие соски. Это прикосновение было подобно удару молнии, пронизывающему насквозь. У Сильвии перехватило дыхание.
И, словно получив предупреждение о грозящей опасности, Том и Сильвия замерли. Его рука не решалась продолжить узнавание ее тела. Поцелуй закончился. Нельзя сказать, что это случилось внезапно – поцелуй просто достиг своего финала.
Аромат желания исчез, осталось лишь учащенное дыхание. И смятение.
Они молча смотрели друг на друга, как будто каждый оказался на неприятельской территории. Им нечего быть сказать. Сильвия не представляла, сколько времени все продолжалось: это могла быть целая вечность, а могло пройти всего лишь несколько минут. Поцелуй перевернул вселенную, и Сильвия, похоже, полностью потеряла представление о времени.
– У вас еще одна репетиция, Сильвия. – Том, казалось, охрип. Он откашлялся и добавил: – Если только выдержат ваши ноги.
Как будто обычные земные слова способны восстановить положение вещей, существовавшее прежде.
Сильвия лишь молча взглянула на Тома. Она стала совершенно иной после поцелуя, и язык, которым она владела раньше, стал ей недоступен.
Поняв, что Сильвия не в состоянии ему отвечать, Том опустил голову и неподвижно смотрел в пол. Слабая улыбка на его лице окончательно погасла. У него все еще дрожали плечи. Том дышал так, словно вместе с Сильвией только что исполнил сложную партию в балетном спектакле. Сильвия молча наблюдала за ним. Лишенная дара речи, она одновременно была удовлетворена и напугана. Этот мужчина, как только стал способен… делать выпады шпагой, имел много любовниц. В этом не приходилось сомневаться. Сейчас, несомненно, он потрясен.
Это еще раз подтверждало, что между ними произошло нечто особенное, требующее принятия решения. Независимо оттого, насколько это решение будет разумным или опасным.
Наконец, словно прочитав на полу верный ответ, Том поднял глаза на Сильвию.
– Моя комната наверху, Сильвия. Вам это известно. Вы найдете меня там… почти каждую ночь.
Том вышел, бесшумно закрыв за собой дверь и оставив Сильвию наедине с невысказанными словами.
Почти каждую ночь. Наконец Сильвия поняла смысл того, что сказал Том. Ей хотелось смеяться. И хотелось закричать. Если бы у нее было что-то такое, что можно было бы бросить, она непременно швырнула бы этим в дверь.
Том Шонесси. Единственный человек, который сразу сумел заставить ее почувствовать все, что только она могла чувствовать, и таким образом ощутить себя более живой, чем когда-либо. Это разозлило Сильвию. Она не хотела ощущать себя… живой.
В конце концов, безопасность была для нее важнее всего.
А в этом мужчине ничего безопасного не было.
«Почти каждую ночь».
Сильвия была готова проклинать Тома зато, что он предоставил право выбора ей. А Том Шонесси выбрал прекрасное время, чтобы притворяться джентльменом.
Глава 12
Сильвия не могла уснуть. Она ворочалась в постели, преисполненная негодования на собственное тело, которое, казалось, восставало против того порядка, к которому она его приучала долгие годы.
Тело желало того, что не имело никакого смысла и чего от него не требовали.
Том мог попасть из оружия в яблочко мишени, умел использовать нож для более зловещих целей, нежели для того, чтобы разрезать сыр, мог содержать любовницу по имени Китти в Кенте. Какое это имеет значение? Тело льстиво уговаривало ее. Это не имеет ни малейшего значения. Возьми его. Возьми его. Возьми его. Ее тело хотело ощутить на себе руки и губы Тома Шонесси, хотело, чтобы его накрыло тело Тома Шонесси. Все очень просто.
Весь следующий день Сильвия провела словно во сне. На репетиции она улыбалась, добросовестно выполняя все указания Генерала, и даже заслужила его одобрение: «Спасибо, Сильвия, что ты не кривишься, когда хлопаешь Молли по заднице!»
Она помогла Жозефине с починкой костюмов фей, прозрачных нарядов нимф и пиратских панталон. Зашивая на них прорехи, Сильвия только и мечтала о том, чтобы все ее неприятности и проблемы могли разрешиться так же просто. Ее рана не была результатом поцелуя. Скорее всего он обозначил лишь вход в неизвестность. Сильвия не знала, куда в конце концов может она попасть, если все же решится войти. Закрыть этот вход уже невозможно. Но все же есть шанс отойти от него на какое-то время, зная, однако, что он существует и просто ожидает ее.
Или все же стоит решиться и проделать этот путь?
Сильвия чувствовала потребность хотя бы на время отдать себя настоящему танцу. Танцу, в котором есть смысл, поскольку он создан хореографом-профессионалом. Нужно только быть послушной и старательной, и прекрасное не заставит себя ждать.