Склонный к Силе, стр. 66

Приказчик подошел сзади и сам подставлял «бумажки» под перстень. Рус с желанием (иначе не сработает) двигал пальцем. Слабо искрило желтым светом. Штук десять – пятнадцать документов «подписал» не глядя и только радовался этой задержке. Аккуратно, чтобы маг не заметил, собирал в астрале «пулемет», оставалось просто «опустить» его в реальность.

«Готов! – подумал и с облегчением, предвкушая победу, вытолкнул запитанную Силой структуру в «мир». – Главное – скорость!» – промелькнула мысль… и она оказалась последней связной мыслью…

Звон в голове, искры из глаз. Это бы еще ничего, упорному магу можно было бы продолжать оперировать Силой, но не зря Рус видел лоосский Знак. Мысли перестали находить себе место, слиплись и запутались. Повеяло Силой лоосок, а структура «пулемета» тихо исчезла. На деревянной дубине находился Знак «туманящей орхидеи», по убеждению Кагана – лучшее средство против любых шаманов и магов. И он был-таки прав!

– Я поражен, Каган! До последнего момента не верил, но ты, как всегда, просчитал все заранее, – воскликнул маг-Текущий.

– Вот, Оксимед, а ты не хотел брать дубинку, утверждал, что «браслеты» не обойти, помнишь?

– Извини, Каган, кто мог предположить…

– Я! Я мог, и я предположил! – сказал, как отрезал. Все невольно вытянулись в струнку. – Леон, он на все успел поставить печать?

– На все, Каган.

– Можешь отойти от него. А ты, Оксимед, драхму проиграл, не забыл?

– Как можно! Уговор дороже денег…

– А честь дороже уговора, – закончил Каган. – Когда он начнет соображать?

– У всех по-разному, – пожал плечами Текущий, – от трех статеров до одного…

– У этого, я уверен, через один глаза прояснятся. Спорим? – азартно предложил «ночной князь». Любил он играть и ставил на что угодно. От гладиаторского тотализатора до костей и игры в «пальцы» [23]. Играл, но голову никогда не терял.

– С тобой спорить… – покачал головой маг. – Может, просто зарежем их и уйдем?

– Зарежем… – вздохнул Каган. – Не понимаешь ты игры, Оксимед… но сначала пусть очнется, – закончил твердым голосом. Никто не посмел возразить. Даже шаман от местных «волков» успел уяснить – с приезжим шутки плохи, и «ночной князь» Эолгула предупреждал о том же.

Но если бы он заранее знал, на кого нацелился Каган, то отказался бы, не задумываясь. Пиренгул такую бучу устроит! Им что, они пришлые, а вот местным точно не поздоровится…

Глава 18

Мысли Руса прояснились чуть раньше статера, и он успел разобрать конец диалога.

«Игры захотел? Поиграем», – задвинул все сомнения, плевать на все и на саму жизнь! Так легче умирать. Но надежда была…

– Каган?! – произнес Рус очень удивленно. – Сам Каган? Какая честь! Не ожидал…

– О! Что я тебе говорил. – «Ночной князь» обратился к Оксимеду. – Статер! Приятно быть узнанным, – это уже Русу. – Ты как хочешь умереть? Первым? Или посмотришь, как умирают друзья?

– Да за что же! – воскликнул этрусский принц с искренним недоумением. – Деньги ты получишь и… Что я там подписал? Не помню. У меня богатств! Сам путаюсь.

Каган искренне посмеялся:

– А ты забавный. И везунчиком был. Смотри-ка, до этрусских царей добрался! Завидую. Но ты так и не ответил на мой вопрос: ты первый или Грация? – сказал так жестко, что и у непробиваемого Руса мурашки пошли.

– Я! – решительно ответил он. Этот «крутой» оказался «круче» земного братка Вовчика, зубы не заговоришь.

– Оксимед! – скомандовал Каган.

Текущий выхватил кинжал, закинул голову Руса, прижал острое лезвие к горлу и медленно провел им, оставляя глубокую рану. Каган нагнулся в кресле, приблизил свой взгляд к глазам Руса, и… настроение резко испортилось. Дарков этруск довольно улыбался! «Сволочь!» – зло подумал «ночной князь» и взмахом руки остановил казнь.

Оксимед ожидал чего-то подобного, поэтому сильно не давил – это слишком просто для Кагана. Не понимал он азарта к унижению перед убийством, но и не осуждал.

– Приведи его в чувство, – приказал Каган, увидев остекленевший взгляд Руса. «Может, зря остановил? Ужаснулся он напоследок, до сих пор страх разум перекрывает. Или это от радости? Встречалось и такое…» – рассуждал Каган, пока Текущий приводил раненого в чувство. Это затянулось на целый статер – не реагировал на «бодрящие брызги»! Осмысленный взгляд приобрел по-простому, от пары пощечин.

– Нет, этруск, это слишком просто. Понимаешь меня?

– Сволочь ты, Каган. Ты ишачий сын и борковский выкидыш. Тебе об этом, поди, многие говорили, а ты не верил. – Кровь заливала грудь Руса, а он оскорблял «ночного князя», и тот понимал, что намеренно злил.

– Отчего же, верил и соглашался. Потом с удовольствием смотрел, как они висят на собственных кишках. Занимательное зрелище.

– А костерчик снизу разводить не пробовал? Добавляется оригинальный аромат, – саркастически заметил Рус.

– Ха-ха! Пробовал! И ты прав, аромат непередаваемый! Хочешь проверить на друзьях?

– Отчего бы не порадоваться, с удовольствием посмотрю!

– Ха-ха! – и резко сменил тон. – А я не шучу, Рус. Выбирай, кто будет первым: Андрей, Леон или предательница Грация, – улыбнулся самым краешком губ, в глазах мелькнуло садистское наслаждение, но сразу пропало. Соизволил разъяснить мысль, причем сочувствующим тоном: – Дело не в том, что она предала меня или Марка, она предала тебя! Да-да. Не задумывался, откуда мы так точно выбрали место и время?

– Недосуг как-то было.

– А ты послушай и подумай. Предавшая однажды – предаст дважды. Слышал?

– Слышал, засранец и дарковская отрыжка, и ты своим тупым умишком и не поймешь, в какой дали я это слышал и убеждался в истинности. Карпоса ты наверняка кинешь, так ведь? А Бородатого Кастрата кто сдал Следящим? Только ты знал, где он залег… – и почувствовал, как дрогнула рука Оксимеда, заметил, как чуть ослабили ножи «волки» и украдкой переглянулись.

– Хватит! – Каган со злостью вскочил с кресла, но сразу сделал вид, что «просто размяться». – Ты мне зубы не заговаривай! – «Откуда он знает, откуда? Не до игр, надо его первым валить…» – Что ж… – сделал вид, что задумался. – Раз ты первый захотел умереть, то… пожалуй, я соглашусь, – теперь он тянул время из-за подельников, делая вид, что продолжает игру. Чтобы они потом не задавали неуместные вопросы. Авторитет в этой среде нельзя терять ни в коем случае, даже тени сомнения не должно остаться. – Поговори со своей Геей, пусть она замолвит за меня словечко перед Гелионом. Приступай, Оксимед.

Маг снова закинул голову пленника, как вдруг замер.

– Что такое? – напрягся Каган.

– Не пойму… кто-то ломает блокировку Звездных троп. Этого не может быть!

– Дубинка, Оксимед, придурок! – заорал «ночной князь», и Руса второй раз огрели дубинкой со Знаком. – Готовь «тропу», а его бери в заложники.

– Но блокировка!

– Ее же снимают, сам сказал! С ним, – кивнул на Руса, – все может быть. Забыл его историю? Запустишь «тропу» сразу, как только пропадет блок. Вы! – обернулся к «волкам», держащим Андрея и Грацию. – Эти тоже наши заложники! Не приведите боги, если хоть волосок упадет с их головы! Тащите их сюда. Леон, ко мне, и Перигон сюда!

Как только приказчик подбежал, Каган развернул его к себе спиной и приставил к горлу кинжал. Лучник, внимательно озираясь, встал рядом с Каганом. Стрела на тетиве, лук пока опущен.

– «Князь», – испуганно взвизгнул Леон.

– Не бойся, держи крепче векселя и купчие. Так надо, верь мне. – При этих словах в десяти шагах от них возникло зеркало «тропы».

– Давай, Оксимед! – скомандовал Каган.

Все в сборе, откроется «тропа», и ищи единорога в астрале! А шаман полностью ушел в транс и все качал и качал Силу. Докачается до отката… если жив останется.

Готовить Звездную тропу Текущему ни к чему, у него имелся амулет. Хорошая штука, облегчает жизнь мага. Представил координаты, накачал Силой – и готово. Вот и сейчас Сила лилась в амулет и вот-вот должна была возникнуть «тропа», но… Оксимед ожидал увидеть все что угодно, но только не кагана. Настоящего, не «ночного князя» и не раба. Внимание сбилось, и Сила Гидроса спокойно ушла из незаполненного амулета.