Иллюзии «Скорпионов», стр. 17

Тайрел быстро выяснил у клерка на почте, где можно взять напрокат мопед — самое популярное средство передвижения на острове Саба. Все решалось довольно просто. У клерка в задней комнате стояло несколько мопедов, которые он давал напрокат. Он заставил Тайрела оставить большой гало? и водительские права, а также подписать бумагу, снимавшую с него ответственность за ремонт мопеда по вине арендатора.

Почти три часа Хоторн колесил по дорогам и холмам от дома к дому, от коттеджа к коттеджу, от хижины к хижине, где его неизменно встречали хмурые жители с оружием или собаками. Исключение составила последняя встреча — с бывшим англиканским священником. Тайрелу сразу было предложено выпить рома, умыться и почистить запылившуюся одежду. Тайрел поблагодарил его, но отказался, сославшись на спешку, и принялся расспрашивать старика.

— Мне очень жаль, молодой человек, но на этом острове нет таких людей.

— Это точно?

— Да-да — уверенно ответил священник. — У меня есть слабость: в моменты просветления я испытываю потребность в служении Господу, что и делаю. Как апостол Петр, я хожу от дома к дому, неся людям слово Божье. Понимаю, что ко мне вполне справедливо относятся как к выжившему из ума старику, но в эти моменты я чувствую очищение и могу заверить вас, что нахожусь в полном разуме. За последние два года, с тех пор как я живу здесь, я посетил каждый дом, богатых и бедных, черных и белых, по одному, по два, а то и по три раза. На Сабе нет людей, которых вы описали. Вы уверены, что не хотите рому? Это все, что я могу предложить, все, что могу себе позволить. Я выращиваю лаймы и манго, их сок хорошо смешивать с ромом.

— Нет, благодарю вас, святой отец, я очень спешу.

— Я думаю; что вам совсем не хочется благодарить меня. Я разочаровал вас? Это чувствуется по вашему напряженному голосу.

— Простите, я просто расстроен.

— А кто из нас не расстроен, молодой человек?

Хоторн вернул мопед на почту, получив назад свои права и половину залога, и отправился в гавань, где оставил гидроплан.

Самолета там не было.

Тайрел ускорил шаг, перейдя, в конце концов, на бег. Ему надо было вернуться на Горду... Где же этот чертов гидроплан? Он ведь был привязан к причалу, летчик и портовые мальчишки заверили его, что самолет будет ожидать его возвращения.

Потом он заметил прибитую к стойке записку, написанную местами с ошибками: «ОСТОРОЖНО. Идет ремонт опоры. Нельзя причаливать до устранения повреждения».

Боже мой, но ведь было уже около шести вечера, темнело, а под водой видимость вообще была как ночью. В таких условиях никто не занимается ремонтом опоры. Пирс может рухнуть и похоронить под собой водолаза, а с помощью фонарей предупредить его будет невозможно, потому что он не увидит света. Тайрел побежал к мастерской, расположенной справа от пирса. Конвейерный подъемник и тяжелые лебедки были спущены к воде, но возле них никого не было. Сумасшествие! Неужели люди в это время работают под водой без страховки, без медицинского и кислородного оборудования? А вдруг несчастный случай? Выбежав из мастерской, Тайрел спустился к ступенькам пирса. Взглянув на небо, он увидел, что солнце закрыли тучи. Как можно работать в это время? Ему приходилось ремонтировать корпуса яхт примерно в таких же условиях, но только со страховкой, он был обвязан тросом, его готовы были вытащить при малейшей опасности. Тайрел поднялся по ступеньках и осторожно пошел по пирсу. Солнце окончательно затянули облака, теперь уже темные, дождевые.

Его первым побуждением было поднять водолазов на поверхность, со всей строгостью бывшего военного отругать их за глупость и разогнать по домам.

Однако с каждый шагом его решимость таяла, не видно было ни шлангов, ни пузырей на поверхности темной воды. Никого не было ни на пирсе, ни под ним.

Внезапно на вышках вспыхнули прожектора и замигали маяки, и в этот самый момент Тайрел почувствовал обжигающий удар в левое плечо и одновременно услышал громкий звук выстрела. Он зажал рану и бросился с пирса в воду, и уже погружаясь, услышал дробную автоматную очередь. Сам не зная почему, Тайрел позволил страху управлять своими действиями. Он проплыл под водой, насколько хватило дыхания, держа курс к стоявшей в отдалении яхте. Дважды он всплывал на поверхность, чтобы выдохнуть и снова набрать в легкие воздуха. Вдруг его руки коснулись деревянного корпуса яхты. Тайрел снова набрал воздуха, нырнул и поплыл под яхтой. Подтянувшись на планшир противоположного борта, он бросил взгляд на пирс, полуосвещенный светом прожекторов. Убийцы присели на корточки в конце пирса, внимательно вглядываясь в воду.

— Вон его кровь! — воскликнул один.

— Ты уверен? Нет! — отозвался другой, спустился в моторную лодку, запустил двигатель и крикнул напарнику, чтобы тот отвязал конец, забрался в лодку и приготовил лупару. Лодка начала обшаривать маленькую гавань, а убийцы, держа наготове автомат АК-47 и лупару, внимательно смотрела по сторонам.

Хоторн перевалился через планшир яхты и среди нейлоновых тросов рядом с рыбным бункером нашел то, что и ожидал найти, — обыкновенный нож для потрошения рыбы. Он снова соскользнул в воду, сбросил ботинки в брюки, пытаясь запомнить место, чтобы потом их можно было найти. Затем он стянул куртку, машинально подумав о том, что Джеффри Куку придется заплатить за утерянные деньги, документы и одежду. Тайрел поплыл, но вдруг заметил, что у бандита, сидевшего за рулем моторной лодки, в руках появился мощный фонарь. Он глубоко нырнул, прислушиваясь к шуму двигателя лодки, проходившей над ним.

Рассчитав время, Хоторн вынырнул прямо позади лодки и ухватился руками за металлический кожух мотора. Наклонив голову и держась в тени, Тайрел схватил руль, мешая ему поворачиваться. Удивленный и разозленный тем, что лодка не слушается руля, сидевший на корме бандит наклонился и посмотрел вниз. Глаза у него вылезли из орбит, когда он увидел руки Тайрела, ему показалось, что из глубины моря всплыло чудовище. Не успел он вскрикнуть, как Хоторн всадил ему в горло нож, зажав левой рукой бандиту рот. Тайрел сбросил труп с кормы в воду. Осторожно переместил руль в положение правого поворота и забрался на место убитого. Второй бандит, сидевший впереди, был занят тем, что светил фонариком в разные стороны по ходу лодки. Хоторн взял автомат и заговорил громко и четко:

— Сейчас большие волны, да и мотор работает достаточно громко. Предлагаю тебе бросить оружие или присоединяться к своему приятелю. Ты тоже станешь хорошим лакомством для акул. Они довольно добродушные существа и предпочитают есть уже мертвых.

— Что? Нет!

— Вот об этом мы с тобой и поговорим, — сказал Тайрел, направляя лодку в море.

Глава 5

Стемнело. Море было спокойным, луна едва пробивалась сквозь облака. Лодка легонько покачивалась на волнах. Перепутанный убийца сидел на узенькой скамейке на носу моторки с поднятыми руками, щурясь от света мощного фонаря, бившего ему в лицо.

— Опусти руки, — приказал Хоторн.

— Фонарь меня слепит. Уберете его!

— На самом деле это было бы величайшим благом для тебя. Ослепнуть, я имею в виду. Бела ты только не вынудишь меня пристрелить тебя, прежде чем я выброшу тебя за борт.

— Что?

— Всем нам придется умереть. Иногда я думаю, что смерть — это совеем обычное явление.

— О чем вы говорите, синьор?..

— Ты скажешь мне то, что меня интересует, или войдешь на корм акулам. Бели бы ты ослеп, то не увидел бы ряды громадных белых зубов, прежде чем они перекусят тебя пополам. Большие рыбы светятся, ты ведь знаешь это, их хорошо видно в темной воде. Посмотри! Вон видишь спинной плавник? Она, пожалуй, футов восемнадцать, а то и побольше. Сейчас как раз сезон, ты ведь понимаешь это; да? Как ты думаешь, почему именно в это время на островах проводятся соревнования по охоте на акул?

— Откуда мне знать об этом!

— Значит, ты не читаешь местных газет. Да и зачем тебе их читать? В них ведь не пишут о новостях на Сицилии.