Асино лето, стр. 31
— К Речному царю проводишь?
Ася кивнула.
— Завтра на рассвете.
— Ко второму мостику приходите, — всхлипнула Ася и вернула директору носовой платок.
Глава 29
Шумный, суетливый день склонил усталую голову на плечо тихому вечеру. Зажглись светлячки, звезды в траве, зажглись фонари у каждого корпуса, скоро разожгут большой костер на поляне. Весь лагерь собрался здесь, даже малышей спать не отправили. Нетерпеливо ждали, когда Василий Николаевич объявит победителей. И совсем не в призах дело, правда?
— Что мы здесь делаем? — сумрачно сказал Артемка. — Лучше бы в футбол пошли играть.
Стоящего доброго дела они так и не нашли. Ну, клумбы у столовой пропололи. Ну, стенд с надписью: «Солнце, воздух и вода — наши лучшие друзья!» помыли, очень уж пыльный и заляпанный был. Ну, подмели летнюю эстраду. Но все это такие мелочи, даже и говорить не стоит. Аленка Чаплашкина и красавица Саша хихикали злорадно: они весь день подклеивали потрепанные книги в библиотеке, и Татьяна Сергеевна их очень благодарила, а ведь она жена директора лагеря, это все теперь знают.
Наконец, к не зажженному еще костру вышел Василий Николаевич. Все захлопали, Василий Николаевич поклонился и поднял правую руку. Стало тихо.
— Дорогие ребята! — торжественно сказал Василий Николаевич. — Вот и закончился наш замечательный и трудный День Добрых Дел. Я рад, что все вы приняли в нем участие. Справились на отлично! Честно говоря, даже не хочется места распределять, такие все молодцы…
Триста пятьдесят молодцов дружно закричали, что места распределять и подарки вручать просто необходимо.
— Хорошо, хорошо! — рассмеялся Василий Николаевич. — Хотя ваши добрые дела были бы во сто крат ценнее, если бы вы Делали их бескорыстно. Ну да ладно! Приступим.
Василий Николаевич откашлялся. Снова стало очень тихо.
— Все молодцы сегодня. И шестой отряд, собравший столько дров для костра, и пятнадцатый — такой концерт устроили, и четвертый отряд, который у Дальних ворот порядок навел, и, конечно же, первый… но нам особенно хотелось бы отметить второй отряд, который угостил нас таким вкусным пирогом с земляникой. Представляете, сколько земляники надо собрать, чтобы накормить весь лагерь! Спасибо, второй отряд!
Аплодисменты, поздравления, командир второго отряда подошел к Василию Николаевичу за рукопожатием, грамотой и призом.
— Второе место мы присуждаем девятому отряду за очистку всей тропы от лагеря до поселка, а также за спасение от мусора двух родников. Молодцы! Это настоящее Доброе Дело!
— Такие малявки, — вздохнул Костик из первого отряда, — а нас переплюнули…
— Почему это? — возмутилась большеглазая Настя. — Может, мы первое место займем?
— За бассейн и пять пенсионеров? Как же…
— Ну а первое место… мы долго совещались и решили, что первое место заслужил отряд, который свое доброе дело делает уже вторую смену. Не за призы и грамоты делает, а просто так. Может, оно покажется не таким значимым, как помощь пожилым людям, и не таким важным, как ремонт беседок и библиотечных книг, но поверьте мне — дело, начатое этими ребятами, теперь станет делом всего лагеря. Первое место в Дне Добрых Дел присуждается седьмому отряду за возрождение сада детского оздоровительного лагеря «Светлячок»!
У Насти Вигилянской так отвисла челюсть, что даже Мартыш не выдержал, захохотал. Вокруг начался страшный шум и гам. Все кричали, кто-то возмущался, что несправедливо, но все-таки большая часть радовалась, особенно те, кто помогал садоводам. Малыши, те вообще церемониться не стали, как один бросились к своим вторым вожатым, Карине и Маше, обнимали, висли на плечах, визжали. Наташку толкнули за призом. Она оглянулась, нашла Асю глазами.
— Иди ты, это же твоя идея.
— Зато ты командир, — весело ответила Ася.
Василий Николаевич крепко пожал Наташкину руку.
— Спасибо вам, ребята. За проявленное мужество и терпение в борьбе с сорняками седьмой отряд награждается поездкой в аквапарк со свободным билетом, то есть с посещением любых аттракционов неограниченное число раз. Поедем через два дня. А теперь костер и дискотека!
Потом, когда костер уже догорал, Ася сидела совсем близко к огню и сама себе улыбалась. Аквапарк! Здорово! А завтра они встречаются на рассвете с Василием Николаевичем и идут к Речному дарю. Он идет. Завтра, кажется, как раз среда. Только не прав Василий Николаевич: не такое уж бескорыстное дело ее сад.
— Это неважно, Асенька, главное — яблонька растет, тобою посаженная яблонька.
— Ой, а вас не раздавят? Осторожнее…
Королевский Уж прошелестел рядом с Асиными ногами и уполз в траву.
— Ася… — тихонько позвал кто-то.
— Сева! Привет! А нам первое место почему-то за сад дали!
— Почему-то?
— Ну… то есть., мы же не участвовали в «Трех Д». Нас даже в газете ругали, а потом… вот.
— Ну и что? Дело-то все равно доброе.
— А может, Василий Николаевич нам первое место присудил, потому что узнал, что это из-за Кольки? А не узнал бы — не дал. И тогда ведь нечестно.
— Все равно бы дал. Потому что никто раньше до такого не додумывался.
— Это ты додумался, — вспомнила Ася и сказала неловко. — Спасибо.
Севка улыбнулся.
— Василий Николаевич такой допрос папе устроил! «Я, — говорит, — чувствую, что все это как-то с Колькой связано».
— А папа твой?
— «Правильно, — говорит, — чувствуешь. Связано». — «И цветок папоротника неспроста, и сад». — «Неспроста, неспроста…» — Так потихоньку все у него и вытянул. А потом еще к Грозовому Человеку ходил…
— Ой! — вспомнила Ася. — Мне тебе такое надо рассказать! Про Кондрата Тарасовича…
— С кем это ты? — рядом с Асей бухнулась на бревно Наташка Ястрова.
Сева тут же сиганул в траву.
— Я? Да я так. Сама с собой.
— Ничего себе с садом вышло? А мы, как дураки, полдня доброе дело искали… Ась, ты не обижайся на меня.
— То есть? — не поняла Ася.
— Ну, — Наташка нахмурилась, сорвала травинку, — я к тебе придиралась все время, думала: дура какая-то, в шляпе ходит.
Ася рассмеялась. Чудная она, эта Наташка! Наташка тоже улыбнулась и спросила:
— А ты в аквапарке была?
— Ни разу, — вздохнула Ася и мечтательно улыбнулась: аквапарк!
— И я не была.
Так они и просидели весь вечер рядом, Ася и Наташка, и весь вечер Асе тепло и радостно было на сердце.
Глава 30
Раннее утро Ася проспала. Проснулась от нетерпеливого стука в окно.
— Ася! Ну что же это такое?!
— Ой! Я сейчас, Василий Николаевич!
Ни разу в жизни Ася так быстро не одевалась. Ну и Сева! Разбудить не мог! Ведь знал, что ей сегодня надо пораньше!
— Быстрее, быстрее! Ноги в руки!
Василию Николаевичу хорошо так говорить, у него вон какие ноги! И шаги такие, как Асиных двадцать! Она рассердилась и взлетела. Чего уж теперь…
— Догоняйте!
— Ого! — застыл Василий Николаевич и бросился вдогонку. Кубарем скатился под откос, пошлепал по холодной воде, вымок и закоченел. Но не зря торопились — родниковый цветок уже почти весь распустился. Два-три лепестка осталось.
— Скорее! — командовала Ася, будто это не директор лагеря был, а Кукумбер. Длинный Василий Николаевич послушно растянулся на сыром песке, неловко поджав ноги. Вдохнул поглубже и погрузил голову в родник. Ася вспомнила, как игольчато покалывает ледяная вода кожу, и передернула плечами от холода.
Вот минута прошла, две. Ася ждала. Сколько же точно надо в роднике лицо держать? Оказывается, время идет по-разному, когда ты внутри родника и когда снаружи. А спросить она как-то все время забывала.
— Прасковья, — сонно раздалось над ее головой, — странный ты человек: могла бы предупредить, что помощь понадобится…
Горыныч потягивался, повиснув в воздухе.
— Доброе утро, — обрадовалась Ася, — как же ты узнал, что понадобится?