Разрушь меня, стр. 32
— Потому что тебя по-прежнему не тянет властвовать.
Прервав мой короткий вздох, Адам целует меня глубоко, сильно, ничего не боясь. Его руки поддерживают меня под спину и медленно опускают, пока я не оказываюсь почти в горизонтальном положении. Мне нет до этого дела. Голова касается сиденья, надо мной Адам, его руки сжимают мои ягодицы сквозь разодранное платье, и меня жжет желание столь нестерпимое, что я едва дышу. Он как горячая ванна, как тяжелое дыхание, как пять дней лета, спрессованные в пять пальцев, пишущих рассказы на моем теле. Я — тянущаяся к нему растерянная масса нервов, контролируемых единственным электрическим потоком, курсирующим по моему внутреннему контуру. Его запах штурмует мои чувства.
Его глаза.
Руки.
Грудь.
Губы у моего уха, когда он говорит:
— Мы, кстати, приехали. — Он дышит тяжелее, чем когда бежал со мной на руках. Его сердце колотится о мои ребра, голос похож на прерывистый шепот. — Пойдем внутрь, там безопаснее. — Но он не делает попытки встать.
С трудом понимаю, о чем говорит Адам, и киваю — голова мотнулась на шее, но тут же спохватываюсь, что он не видит меня. Я стараюсь вспомнить, как говорить, но все внимание занимают пальцы, бродящие по моим бедрам, и я не могу составить фразу. В абсолютной темноте, в невозможности видеть, что происходит, меня наполняет пьянящее приятное безрассудство.
— Хорошо, — выдавила я наконец.
Адам помогает мне сесть и прижимается лбом к моему лбу.
— Прости, мне трудно остановиться… — Его голос опасно отрывист, слова покалывают кожу.
Мои руки скользнули под его рубашку, и я ощутила, как он напрягся, сглотнув пересохшим горлом. Обвожу скульптурный рельеф его тела: гладкая кожа и сухие мышцы.
— А ты не останавливайся, — шепчу я.
Его сердце начинает биться так быстро, что я не отличаю его толчки от собственного пульса. Воздух между нами раскаляется до пяти тысяч градусов. Его пальцы у впадинки пониже живота терзают крошечный лоскуток ткани, символическое напоминание о приличиях.
— Джульетта…
— Адам?
Я вскидываю голову от удивления, страха, тревоги. Адам замирает. Я оглядываюсь по сторонам и, никого не видя, начинаю паниковать. Адам резко открыл люк и выпрыгнул, и тут же снова послышалось:
— Адам, это ты?
Какой-то мальчик.
— Джеймс!
Приглушенный звук столкновения двух тел. Два голоса слишком счастливы, чтобы тут таилась опасность.
— Не могу поверить, что это правда ты! Я, конечно, подумал, что это ты, потому что мне показалось — я что-то слышал, сперва решил — ничего, а потому подумал — схожу проверю на всякий случай, потому что окажись это ты… — Он замолчал. — А что ты тут делаешь?
— Домой приехал, — усмехается Адам.
— Правда? — тоненько вскрикивает Джеймс. — Насовсем?
— Да, — вздыхает Адам. — Чертовски рад тебя видеть.
— Я по тебе скучал, — вдруг как-то тихо говорит Джеймс.
Глубокий вздох.
— Я тоже, малыш. Я тоже.
— Так, ты что-нибудь ел? Бенни только что принесла мою упаковку с ужином, могу поделиться…
— Джеймс!
Мальчик замолкает.
— Да?
— Я кое с кем хочу тебя познакомить.
Ладони мгновенно вспотели, сердце бьется в горле. Слышу, как подходит Адам, но не понимаю, что он сунул голову в кабину, пока он не включает свет. Слабенькая аварийная лампочка освещает внутренность танка. Привыкнув к свету, вижу футах в пяти маленького мальчика с грязными светлыми волосами, круглолицего, с очень знакомыми голубыми глазами. Сосредоточенно сжав губы, он разглядывает меня.
Адам открывает дверь с моей стороны и помогает мне подняться, с трудом сдерживая улыбку. Меня поражает собственная нервозность. Я не знаю, почему волнуюсь, но, Боже, как я волнуюсь! Мальчик явно важен для Адама. Я не знаю почему, но этот момент кажется важным и мне. Я боюсь все испортить. Я пытаюсь скрыть прорехи на платье, расправить помявшуюся ткань, пригладить волосы. Бесполезно.
Бедный малыш будет в ужасе.
Адам подводит меня к мальчику. Джеймс на несколько дюймов ниже меня, но по его лицу я сразу понимаю, что он юн, чист и не искушен в жесткостях нашего мира. Мальчик радует глаз красотой невинности.
— Джеймс, это Джульетта. — Адам смотрит на меня. — Джульетта, это мой брат Джеймс.
Глава 31
Его брат.
Стараюсь унять нервную дрожь и улыбнуться мальчишке, изучающему жалкие обрывки ткани, едва прикрывающие мое тело. Почему я не знала, что у Адама есть брат? Как это я столько лет не знала?
Джеймс повернулся к Адаму:
— Это и есть Джульетта?
Я стою воплощением нонсенса, позабыв о манерах.
— Ты знаешь, кто я?
Джеймс, как пружинка, снова разворачивается ко мне:
— А то! Адам столько о тебе рассказывал!
Залившись краской, невольно бросаю взгляд на Адама. Он смотрит в пол и смущенно кашляет.
— Очень приятно познакомиться, — выдавливаю я.
Джеймс наклоняет голову набок.
— А ты всегда так одеваешься?
Мне захотелось провалиться сквозь землю.
— Эй, малыш! — перебил брата Адам. — Джульетта с нами поживет немного. Сбегай проверь, нигде на полу трусы твои не валяются?
На лице Джеймса мелькает выражение испуга, и он без долгих слов бросается в темноту.
Становится тихо. Тишина тянется так долго, что я теряю счет секундам. Слышно, как где-то далеко что-то капает.
Покусывая нижнюю губу, я стараюсь подобрать правильные слова — и не могу.
— Я не знала, что у тебя есть брат.
— Но это же ничего? — беспокоится Адам. — Мы будем жить все вместе, и я…
Я холодею.
— Конечно, ничего! Я только… ну, это… Ты уверен, что мое присутствие для него безопасно?
— Трусов нигде не валяется, — объявляет Джеймс, выходя на свет. Я гадаю, куда он исчезал и где этот таинственный дом. — Так ты будешь с нами жить?
— Да, — отвечает за меня Адам. — Она у нас поживет некоторое время.
Джеймс смотрит то на Адама, то на меня и протягивает руку.
— Ну что ж, познакомимся наконец.
Помертвев, я не могу отвести взгляд от маленькой, протянутой мне руки.
— Джеймс! — довольно резко говорит Адам.
— Я пошутил! — хохочет Джеймс, опуская руку.
— Что? — Я едва дышу. Голова кружится, я ничего не понимаю.
— Не волнуйся, — говорит Джеймс, смеясь. — Я не коснусь тебя. Адам мне все рассказал о твоей волшебной силе.
— О чем, о чем?
— Слушайте, может, в дом пойдем? — Адам откашливается чересчур громко. — Я только сумки возьму.
Он бежит к танку. Я стою и смотрю на Джеймса. Он не скрывает любопытства.
— А сколько тебе лет?
— Семнадцать.
Он кивает:
— Адам так и сказал.
— Что еще тебе рассказал Адам? — не без раздражения спрашиваю я.
— У тебя тоже нет родителей. Ты вроде нас.
Мое сердце — тающий брусок масла, случайно оставленный на жаре в летний день. Мой голос смягчается:
— А тебе сколько лет?
— В следующем году будет одиннадцать.
Я улыбаюсь:
— То есть сейчас десять?
Он хмурится и скрещивает руки на груди:
— А через два года будет двенадцать!
Мне кажется, я уже люблю этого пацана.
Падающий из открытой двери танка свет гаснет, и все погружается во мрак. Тихий щелчок, и кружок слабого света немного освещает гараж.
— Джеймс, почему бы тебе не пойти первым? Показывай дорогу!
— Есть, сэр! — Мальчишка вытягивается перед Адамом, утрированно козыряет и убегает так быстро, что догнать его нет никакой возможности. Я не могу сдержать улыбки.
Адам берет меня за руку и ведет вперед.
— Ты как?
Я сжимаю его пальцы.
— Ты рассказал своему десятилетнему брату о моей волшебной силе?
Он смеется:
— Я ему много чего рассказывал.
— Адам!
— Да?
— Разве не к тебе домой Уорнер нагрянет в первую очередь? Нам же опасно здесь оставаться!
— Приехал бы, но, согласно публичным архивам, у меня нет дома.
— А твой брат?