Белый жираф, стр. 19

Но больше всего ей нравилось бывать с Джемми на насыпи, где они однажды завтракали с Тендаи. Там Мартина вытягивалась во весь рост на мягкой спине жирафа и наслаждалась красотой звездного неба. С наступлением осени ночи стали такими ясными и холодными, что Мартина с легкостью могла разглядеть Южный Крест, Пояс Ориона и даже Марс, отсвечивающий красным на черно-синем небе.

Иногда она рассказывала Джемми обо всем, что с ней приключилось. О пожаре, о своем страхе и своей боли. О маме и папе и о том, как ей их не хватает. О школе и попытках вписаться в новую жизнь. О египетском гусе и антилопе, о своем необычном даре. В ответ жираф двигал ушами и издавал музыкальный крик, и Мартина чувствовала, что он все понимает, и ей становилось хорошо и спокойно.

• 18 •

Во время этих ночных прогулок даже чаще, чем о родителях, Мартина думала о Грейс. Мартина не сомневалась, что Грейс знает о ее даре все. Девочка не забыла чудесную кухню африканки, ее доброту в тот ужасный первый день и веру в то, что Мартина узнает секрет Савубоны. Но Мартине с того дня так и не удалось увидеться с Грейс. Пару раз она подумывала прогулять школу и попытаться разыскать старую женщину, но где живет Грейс, Мартина не знала, а Тендаи говорить отказывался.

— Твоей бабушке это не понравится, — каждый раз повторял он.

В тот же вечер — а точнее, в половине первого ночи — Мартине пришло в голову, что Гвин Томас еще меньше понравится, если она увидит свою внучку, несущуюся по саванне на спине белого жирафа. Но ей нужны ответы. Если бабушка и Тендаи не собираются рассказывать ей о прошлом, а видеться с Грейс, которая могла бы этого сделать, ей строго-настрого запретили, то придется провести собственное расследование в единственном подходящем для этого месте — в убежище Джемми.

Стояла тихая ночь. Дующий в лицо ветер приносил ароматы леса, а полная луна освещала небо серебристо-желтым светом. Во время поездки Мартина вспомнила чудесную легенду бушменов, рассказанную Сэмсоном, стариком, работающим в ветеринарной лечебнице заповедника. Согласно легенде, разозливший солнце человек превратился в луну. Каждый месяц во время полнолуния ревнивое солнце берет нож и отрезает от нее по куску до тех пор, пока не остается тоненький кусочек. Луна умоляет оставить ей хотя бы эту малость, чтобы возродиться в своих детях. Ее желание исполняется, и луна возрождается, а во время полнолуния снова появляется солнце, и круг повторяется.

Мартина очнулась от воспоминаний только у дерева-стражника. Его кривые уродливые ветви хранили секрет лучше любого человека. Мартина старалась не смотреть на дерево. Она покрепче обняла Джемми. Жираф прыгнул — ветки и лианы оцарапали Мартину. Как всегда неожиданно их окутала темнота и тишина. До ушей Мартины доносились только журчание ручья и учащенное дыхание жирафа. Пахло орхидеями, над головой виднелся кусочек усыпанного серебряными звездами черно-синего неба.

Мартина соскользнула со спины Джемми и включила фонарь. Прямо перед ней, все такой же манящий и таинственный, виднелся вход в туннель. От внезапно нахлынувшего страха по спине побежали мурашки. А вдруг что-то случится? Ведь никто не знает, где она. Никому не известно даже о существовании этого места. Если кто-нибудь когда-нибудь и придет сюда, то найдет только ее истлевший скелет. Прямо как в фильмах про археологов. Но Мартина постаралась прогнать эти мысли. На поиски у нее был всего час. Пора отправляться в туннель.

Мартина остановилась в центре пещеры, купаясь в разноцветном мерцании рисунков. Она глубоко вдохнула густой, словно в соборе, воздух. Ощущение скачка во времени, связи с прошлыми поколениями было сильнее, чем прежде. Мартина вдруг почувствовала себя крошечной песчинкой в гигантском древнем мире, но песчинкой, наделенной таинственной могучей силой. Она подошла к изображению белого жирафа с ребенком на спине и провела пальцем по его сияющим контурам.

— Вижу, ты нашла послание предков, дитя.

Мартина хотела закричать, но от ужаса лишилась дара речи и только хватала ртом воздух как утопающий.

Из тени вышла Грейс. На ней был ритуальный зулусский наряд. Запястья и шею пожилой женщины украшали нити разноцветных бус.

— Грейс! — воскликнула наконец Мартина. — Что ты здесь делаешь? Как ты сюда попала? Кому еще известно об этом месте? Тендаи?

— Слишком много вопросов, — спокойно произнесла Грейс. Африканка улыбнулась, но даже при слабом свете фонаря было видно, что ее глаз улыбка не затронула. Чувствовалось, что Грейс чем-то очень обеспокоена, что-то мучает ее. — Иди сюда, — позвала она. — Посиди со старухой Грейс.

Мартина прошла в угол пещеры, где вода вымыла в стене некое подобие естественной скамьи. Они сели рядом, не сводя глаз с серокоричневых рисунков. Мартина все еще не могла прийти в себя от того, что встретила в этом тайном месте человека, которого хотела увидеть больше всего на свете.

— Ты должна понять, дитя, что все это началось давным-давно, еще до того, как на свет появилась бабушка моей бабушки, когда на земле, называемой теперь Савубоной, жили бушмены. Все, что должно случиться, было предначертано. На этих стенах ты видишь свою жизнь с белым жирафом.

Грейс подняла руку, и Мартина только сейчас заметила, что рисунки расположены в определенной последовательности. Рассказанные ими истории красоты и трагедии следуют друг за другом, как страницы романа.

— Грейс, — шепотом спросила Мартина, — что произошло с жившими в этой пещере людьми?

— Они погибли, дитя. Все, кроме одной девочки. Старейшины нашего племени говорят, что их убила принесенная белыми людьми болезнь — грипп, или что-то в этом роде, но точно никто не знает. Но, как бы то ни было, перед смертью они увековечили на этих стенах свои истории и легенды предков. В конце концов осталась только маленькая девочка. Ее нашла сангома — целительница, — моя очень дальняя родственница. Моя мама рассказывала, что в те времена сангомы так многого требовали от богов, что в наказание на землю пролился огненный дождь и сделал эти места бесплодными.

Мартина подумала о мертвой земле вокруг дерева-стражника, о мхе и лианах-паразитах и с легкостью поверила легенде.

— Когда девочка поправилась, — продолжала Грейс, — сангома привела ее сюда, в Зал Памяти. Здесь она пообещала, что секрет этой пещеры будет передаваться только от старшей дочери сангомы к старшей дочери. А ты, дитя, девочка на белом жирафе.

Мартина по-новому посмотрела на пещерные рисунки.

— Но почему я? Какое отношение все это имеет ко мне?

— Все ответы на этих стенах, — сказала Г рейс, — но только время и опыт откроют тебе глаза на них.

Мартина пристально всматривалась в рисунки в надежде, несмотря на слова Грейс, найти ответы прямо сейчас, кргда она так нуждалась в них. Но яркие изображения расплывались перед глазами, и только один-единственный рисунок оставался четким: ребенок на белом жирафе.

— Грейс, — произнесла Мартина, — Тендаи знает о белом жирафе?

— Он не уверен, — ответила пожилая женщина. — Тендаи еще молод, а молодые люди зачастую презрительно относятся к древним легендам. Называют их мамбо-джамбо. — Грейс внимательно смотрела на Мартину своими необычными сверкающими глазами. — Но ты веришь, да?

— Да, — ответила Мартина, — я верю.

Мартине ужасно хотелось спросить, как Грейс догадалась, что именно сегодня она окажется в этой пещере, но она удержалась. Кое-что лучше оставить невысказанным.

Вместо этого Мартина спросила:

— Грейс, почему ты пришла сюда?

Мартине снова показалось, что по лицу старой африканки пробежала тень.

— Я пришла предупредить тебя, — тяжело произнесла Грейс. — Твое время вот-вот наступит. Грядут силы тьмы, и они не остановятся ни перед чем, чтобы заполучить белого жирафа. Будь очень осторожной. Верь в свой дар, и он будет оберегать тебя.

Внезапно Мартина ощутила опасность. Она убедила себя, что браконьеров поймали и никто больше не потревожит Джемми. Но не верить Грейс было невозможно. Охотники вернутся.