По горам и пустыням Средней Азии, стр. 10
Третий источник представляют обширные площади сыпучих песков, тянущиеся широкой полосой по южной части Центральной Азии, от Кашгарии до Ордоса, и образующие также отдельные более или менее крупные участки в Центральной и Восточной Монголии, Джунгарии, вокруг Восточного Тянь-Шаня. Ветры, перевевая пески, постоянно выносят из них много пылинок и мелких песчинок. Наконец, четвертый источник — аллювий рек и речек, стекающих с окружающих Центральную Азию гор и оканчивающихся в озерах или теряющихся в пустыне; с их берегов, островов, отмелей и русел, обнажающихся в мелководье, ветер и смерчи поднимают много пыли.
Описания разрушительной работы ветра в пустынях и создаваемых этой работой форм рельефа не только в рыхлых наносах, но и в твердых породах можно найти у многих путешественников, и выписками из них можно заполнить много страниц. Куда же девается этот материал, создаваемый в течение тысячелетий? Если бы он оставался в пределах пустынь, последние представляли бы выровненные пространства, в которых коренные породы прежних гор и холмов были бы скрыты под продуктами своего разрушения. В действительности же мы находим разнообразный и расчлененный рельеф с многочисленными горными цепями и холмами, а выходы коренных пород не ограничиваются ими, встречаясь нередко и на поверхности обширных равнин и широких долин. Это и доказывает, что продукты выветривания не накопляются до бесконечности в этой стране, а выносятся из нее, и так как она лишена стока воды в океан, то вынос продуктов возможен только по воздуху силой ветров, дующих центробежно.
В виду преобладания ветров южных направлений (на ЮЗ, Ю и ЮВ), главный вынос идет в эту сторону; более крупный материал — песчинки — оседает еще в пределах Центральной Азии. Им создан широкий пояс сыпучих песков, который тянется от Кашгарии на западе до Большого Хингана на востоке, прерываясь и распадаясь местами на отдельные площади (напр. на юге Восточной Монголии).
Мелкий материал — пылинки — выносится за пределы пустынь, оседая в окружающих сухих степях, где и создаются толщи лесса; и опять-таки, в зависимости от господствующих ветров, наиболее мощные толщи лесса мы находим на юго-востоке, в прилегающих с этой стороны к Центральной Азии провинциях Северного Китая.
В Китае, а также в Центральной Азии, лесс образуется и в настоящее время, так как климат допускает существование сухих степей; это доказывается погребенными в лессе памятниками: черепками посуды, обломками кирпича и остатками гробов (китайцы не закапывают гробы в могилы, а оставляют на поверхности, засыпая землей).
В ледниковые эпохи в Центральной Азии климат был гораздо суше современного. Окружающие ее с юга, запада и севера высокие горные цепи и горные страны были покрыты мощными ледниками, фиксировавшими в себе много влаги. Процесс лессообразования шел тогда быстрее. Центральная Азия должна была представлять почти повсюду полную пустыню, и процессы физического выветривания происходили энергичнее; ветры выносили много пыли, а в Китае не было ни распашек, ни дорог, так что лесс нарастал исключительно из пыли дальнего происхождения и постепенно покрыл и скрыл под своими толщами рельеф страны, созданный эрозией в предшествующую влажную эпоху.
В Туркестане лесс опоясывает более или менее широкой полосой горные цепи Тянь-Шаня и Алая, проникая вглубь горных долин, поднимаясь на склоны и распространяясь от подножия гор в сторону прилегающих равнин, занимая также обширные междугорные долины Ферганы и Кульджи, настоящие мешки, открытые на запад. В ледниковый период горные цепи были покрыты снегом и льдом больше, чем в настоящее время, но не до подножия, и тип оледенения оставался альпийским; западнее располагалась обширная Арало-Каспийская впадина, только что покинутая морем, еще заливавшим некоторые ее части. Эта впадина и соседнее пустынное плато Устюрта представляли область развевания; рыхлые высыхавшие морские осадки перевевались ветрами; песок остался в пределах впадины и образовал современные пески Кара и Кызыл-Кумы, а пыль уносилась на ЮЗ и Ю к Колет-Дату и Парапамизу, в особенности же на ЮВ и В к Алаю и Тянь-Шаню. У этого горного барьера ветры осаждали пыль, а близость ледников давала достаточно осадков для сухих степей, накоплявших лесс.
Кроме того, фены, спускавшиеся со снеговых хребтов, приносили в эти же степи пыль, поднятую в области выветривания на гребнях и скалах, возвышавшихся над снегом, а также с конечных и поверхностных морен ледников: но едва ли этой пыли было много; преобладала пыль из пустыни. Особенно много пыли улавливалось в мешках Ферганы и Кульджи. Соседство гор и ледников обусловливало временные резкие нарушения процесса нарастания лесса в виде вынесенных потоками не только прослоев щебня, но целых толщ галечника, отмеченных уже Мидендорфом в качестве характерной особенности туркестанского лесса предгорий.
Эоловая гипотеза выдержала много нападок. Не раз ее объявляли несостоятельной и старались едать в архив науки, но она выходила из борьбы победоносно, только совершенствуясь и углубляясь под огнем жестокой критики. В своей новой форме она уже совершеннее первоначальной, предложенной Рихтгофеном для китайского, Тутковским — для европейского лесса, и число ее сторонников все увеличивается.
В заключение скажу, что лессом следовало бы назвать только эоловый, а все остальные — лессовидными породами; или же эоловый — первичным лессом, а прочие — вторичными, так как только у эолового все его характерные особенности созданы при самом его образовании из пылевого накопления, тогда как у остальных те свойства, которые позволяют называть их лессом, приобретены позже.
На автомобиле
На пути к Ходженту
Путешествие наше было богато впечатлениями. В начале пути наше внимание привлек большой курган «Чибин-Тюбе». «Чибин» в переводе означает комар. Действительно, летом по ночам комары являются бичом здешних мест. Такие курганы встречаются и дальше и являются единственными памятниками очень отдаленной древней эпохи, о которой мы очень мало знаем.
За Пскентом мы вступили уже в пустынную область, пересекаемую рядом горных речек. Эти речки сильно затрудняли автомобильную езду, так как завалены грудами галек и валунов. Воды в них очень мало. Но весной воды с окружающих гор несут огромное количество щебня и галек, покрывая ими обширные пространства вдоль русла рек.
Особенно обширно русло реки Ангрен. Эта река с притоками глубоко врезывается в плато и образует величественное мрачное ущелье со склонами из порфира, имеющими вид гигантских колоннад. Название этой реки показывает на процветавшую здесь когда-то горную промышленность, так как Ангрен в переводе означает «река кузнецов». Действительно, в долине реки Ангрен было много находок древнего кузнечного железа.
На правом высоком берегу перед нами открылась великолепная вертикальная стена в лессовых суглинках, образующих береговую террасу. На обрывистой стене видно, что лесс состоит из тончайшей пыли ветряного происхождения; так же отчетливо видны песчаные мелкогалечные прослои, которые указывают на водное переотложение этого лесса. Когда-то здесь, очевидно, расстилалось большое озеро, осадки которого и создали эти мощные песчано-глинистые слои.
Далее, за рекой Ангрен, у селения Куль-Ата обращают на себя внимание остатки древнего металлургического завода, который работал, вероятно, много сотен лет тому назад. Выйдя из автомобиля и взбираясь по тропе, пересекающей ручей и ведущей в горы, мы осмотрели кучу древних шлаков диаметром до 35 м и высотой до 4 м. На расстоянии одного километра мы встретили вторую такую же кучу шлаков. На шлаках видны примазки медной зелени. Анализы указывали на присутствие в плавленой руде сланца, цинка и меди. Очевидно, здесь переплавлялась полиметаллическая руда из ближайшего месторождения, известного теперь под именем Алмалык.