Пепел наших костров, стр. 11
Но Саня Караваев находился теперь в стороне от этого процесса. У него не было ни горючего, ни денег, чтобы купить его на черном рынке. А на оптовой базе хозяйничала оперативно-следственная бригада и вместо охранников дежурили собровцы, от которых далеко не убежишь. И Саня с подругой оставалось только загорать на крыше (он в плавках – она без) или любить друг друга в просторной пустой фуре, игнорируя жару ради приятных ощущений.
Во всем этом времяпровождении был только один неприятный момент. Деньги у Сани все-таки кончились, а еду, которой с ним расплачивались бандиты, собровцы конфисковали вместе с грузом.
Дальнобойщику грозили серьезные проблемы – ему не хотели даже выдавать карточки, потому что он не прописан в Москве и нигде не работает. Частично проблему решила Даша, сходив на ночь к ментам. А потом еще и еще. Саня не возражал, пока менты, обнаглев, не захотели забрать ее себе совсем.
Этому Саня воспротивился не от особой любви к Дарье, а из чисто житейских соображений. Если она от него уйдет, то кто его будет кормить?
Даша тоже не хотела уходить. Групповуха каждую ночь ее категорически не прельщала. Но у оперов был свой козырь – они пригрозили, что посадят Караваева за сутенерство.
Спасло его только то, что следственную бригаду вдруг сняли с объекта, а вместо собровцев пришли солдаты. Базу решили превратить в государственный продсклад и пункт формирования сменных бригад для государственного аграрного предприятия номер 13.
Дашу опера хотели утащить с собой, но эту попытку пресек следователь прокуратуры, пожилой человек и примерный семьянин, которому вся эта история не нравилась настолько, что он подал прокурору рапорт о неприглядном поведении сотрудников милиции.
А Караваеву посоветовал:
– Здесь будет формироваться бригада на сельхозработы. Советую устроиться туда – думаю, вас возьмут вместе с машиной.
И вернул Сане все его документы. Дело все равно фактически рассыпалось. Хотя следователь пытался вести его честно, бандиты купили кого-то повыше.
А в сельхозбригаду Караваева действительно взяли вместе с машиной и с девчонкой.
Директор ГАП-13 Балуев высказался, правда, в том духе, что гонять такую неэкономичную машину с текущими грузами будет накладно, но кто-то надоумил его, что в просторной фуре можно скрываться от дождя или хранить инвентарь. Палаток и времянок не хватало, и Балуев решил, что фура ему пригодится.
А еще он положил глаз на Дарью. Она вообще притягивала мужиков, как магнит, хоть и была некрасива лицом. Может, тут играл роль ее потрясающий бюст, а может, манера демонстрировать этот бюст окружающим по поводу и без – но только мало кто мог устоять перед ее чарами.
Правда, Даша сразу сказала Балуеву, скосив глаза на здоровенное золотое кольцо на толстом пальце:
– Я с семейными не сплю.
– А это мы посмотрим, – ответил Балуев и улыбнулся очень нехорошо.
Он вообще произвел и на Сашу, и на Дашу крайне неприятное впечатление. Но у них не было выхода. И Саша был даже рад, что Даша понравилась директору – а то он, пожалуй, черта с два взял бы их обоих к себе.
А загорать голышом в ожидании отъезда на новое место Даша все равно не перестала. Даже после того, как увидела Балуева на крыше склада с биноклем в руках.
– Извращенец, – фыркнула она, перевернувшись со спины на живот.
А ночью в кабине наедине с Саней Дарья устроила такое шоу, что вся база не спала до трех часов ночи, слушая ее стоны и вопли и завидуя счастливому дальнобойщику, который умудрился где-то отхватить себе такую темпераментную и любвеобильную телку.
16
Коровам, предназначенным на мясо и уже доставленным на столичные мясокомбинаты, ужасно повезло, что в ночь катастрофы по всему городу вырубилось электричество.
И что мясокомбинаты не были включены в список предприятий, электроснабжение которых восстанавливается в первую очередь, но зато попали под инвентаризацию запасов продовольствия.
К тому времени, когда можно было продолжать производственный процесс, наверху уже поняли, что забивать чудом уцелевших коров и бычков – это все равно, что лить пушечные ядра из золота. Домашнего скота в городе и вокруг него практически не было. Основная масса сельхозпредприятий, ферм и деревень, где частники держали собственный скот, осталась за пределами 27-километровой зоны и исчезла, как и все остальное. А тут сразу несколько тысяч голов рогатого скота, свиней и даже лошадей.
Так животные, предназначенные на убой, неожиданно для себя превратились в племенных.
И все бы хорошо, но мясокомбинатам в результате стало нечего перерабатывать, и из продажи исчезло мясо.
Конечно, эти несколько тысяч голов город бы не спасли. Однодневный запас, не больше. Но вот для львов и тигров в зоопарке этой еды хватило бы надолго.
А теперь кормление зверей в Московском зоопарке и двух цирках превратилось в весьма серьезную проблему. Лев не человек, он одной картошкой питаться не может.
И уже пошли разговоры, что хищников придется усыпить – и не просто разговоры, потому что в «Общей ежедневной газете» появилась заметка на эту тему за подписью Тимура Гарина.
«Общая ежедневная газета» была создана как альтернатива правительственной «Российской газете». Печатать все ежедневные газеты типографии не могли – не хватало электроэнергии и бумаги, но журналисты пригрозили, что если им не позволят издавать хотя бы один свободный ежедневник, то они начнут борьбу с правительством против удушения свободы слова – вплоть до массовых демонстраций на улицах.
Журналистам палец в рот не клади. Народ и так недоволен чрезвычайным положением, карточной системой, отсутствием света, газа и горячей воды. И любая демонстрация под какими угодно первоначальными лозунгами запросто может перерасти в самый настоящий голодный бунт.
Пришлось разрешить и «Общую ежедневную газету» и отдельные еженедельные выпуски семи самых популярных газет, и «Общее радио», и программы разных телекомпаний на единственном работающем канале.
Чего не сделаешь ради спокойствия. Тем более, что беспорядки, если они возникнут, нечем подавлять. Чуть ли не все войска брошены на сельхозработы и лесоповал. Хоть и были идеи, что лучше мобилизовать для этого штатских, но от них пока отказались, чтобы не злить народ больше, чем он и так злой.
Но свобода – это тоже палка о двух концах, и оба толстые. Если попадет по голове – мало не покажется.
Прочитав про грядущее усыпление львов и тигров, встрепенулись экологи и им сочувствующие. И протрубили по «Общему радио» боевую тревогу – сбор в зоопарке, пикет, митинг, демонстрация, забастовка. Если львов попытаются усыпить – прикроем их своими телами.
Это было несколько неожиданно в городе, где вот-вот начнут голодать люди, но недаром говорят, что в чрезвычайной обстановке количество психов резко увеличивается.
Вот и Жанна Аржанова, по которой, как мы помним, Кащенка плачет горючими слезами, в назначенный час тоже рванула в зоопарк в боевой раскраске, с металлом в голосе и блеском в глазах. Армейский камуфляж, десантные ботинки, кепка набекрень – здравствуйте, я из спецназа.
В зоопарке ее сначала приняли за стража порядка, который пришел разгонять пикет, но недоразумение быстро выяснилось, и дело обошлось без телесных повреждений.
Жанне даже дали подержать одну палку большого транспаранта: «Отпустите зверей на волю – там они найдут себе пищу!» И ладно бы митингующие просто держали транспаранты и скандировали лозунги. Так нет же – они задумали открыть клетки. Самые благоразумные робко протестовали, говоря, что хищники в этом случае могут найти себе пищу прямо на территории зоопарка – например, непосредственно среди митингующих. Но Жанна Аржанова прыгала с парашютом, плавала на парусной доске в шторм, падала с лошади и билась на мотоцикле – ей ли бояться каких-то львов?
Правда, возникла неожиданная трудность. Дело в том, что звери в новом Московском зоопарке содержатся не в клетках, а в специальных сооружениях ландшафтного типа.