Поездка Гонзика в деревню. О самолетике «Стриже», стр. 22

Анежка видела гнездо, широкое, как колесо от телеги. Оно было сплетено из веточек. Сидело в нём три аистёнка. Все они поднимали кверху свои клювы, словно ждали, что самолётик сбросит им какую-нибудь лягушку.

Вдруг прилетел старый аист. Он стал около гнезда, одним глазом поглядывая на самолётик, и стал зло стучать клювом. Потом он пригладил мокрые от росы перья на зобу, дал одному аистёнку клювом несколько подзатыльников и полетел посмотреть, что же всё-таки это за штука так противно гудит над гнездом.

Он подлетел совсем близко к «Стрижу». Шею он вытянул вперёд, а ноги тащились за ним, как две красные палки. Глаза его горели гневом. Войта на него почти не обратил внимания, а Анежка так перепугалась, что спряталась за кресло.

Авось там аист её не заметит. Однако, подлетев поближе к пропеллерам, аист сам испугался. От них веял такой ветер, что, казалось, начинается страшная гроза. Аист вернулся в своё гнездо, собрал в кучу всех аистят и стал ждать дождя.

Тем временем по дороге промелькнула тёмная тень, а за ней показалось что-то маленькое, на четырёх ногах. Анежка заметила и засуетилась:

— Пепик едет! Пепик едет! И Коциянек! — кричала она Войте. — Вдруг он нас обгонит и приедет в Кониклеце раньше нас!

Этого нельзя было допустить!

Самолётик снова разогнался и полетел уже, как настоящий стриж. Долина уезжала у детей из-под ног так быстро, что казалось, у неё были колесики. У Анежки не было времени смотреть на Пепика. Наверняка он, бедняга, остался где-нибудь позади, и Коциянек вместе с ним! Куда там, разве за «Стрижом» можно угнаться на обыкновенном велосипеде! Да и собачьих четырёх ног здесь недостаточно!

Самолётик летел над широким лугом. Гремел, как гроза, и всех пугал. На лугу пас коров незнакомый мальчишка. Коровы задрали хвосты и побежали к реке. Мальчишка испугался, сунул голову в копну сена и думал, что его никто не видит.

Анежка опять смеялась до упаду.

— Хорошо было бы всегда летать! — кричала она Войте на ухо.

— Сейчас уже прилетим. Вон уже виднеется Кониклеце, — отвечал Войта.

И действительно, они уже подлетали. Войта хорошо знал деревню и направился прямо к бабушкиному домику. Летел он теперь медленно. Над домом остановился и тихонько сел на бабушкин двор. Куры, конечно, разлетелись кто куда, гуси спрятались под навес, а бабушка? Та, бедняга, перепугалась до смерти. Она вышла на порог и так и осталась стоять, как статуя. Что за чудище село на её двор? Может, оно хочет унести бабушку вместе с её домом? И в довершение ко всем чудесам из брюха этого странного зверя вдруг вывалились её внучата Анежка и Войта.

Бабушка не поверила своим глазам! Она даже не заметила, что в руках у Войты сумка с петушком, а у Анежки — узелок с пирогом и мешочек с маком. Наверняка в этот момент она совсем забыла, что ей сегодня исполнилось семьдесят лет.

— Дети! Мои дети! — воскликнула наконец бабушка и побежала к ним.

Она быстро схватила их за плечи и втолкнула в сени.

— Подождите здесь, а я сбегаю за народом!

Она захлопнула за ними дверь, заперла её на ключ и выбежала на улицу.

— Люди добрые, кто где есть, пойдите-ка сюда побыстрее! — ломала руки бабушка. — Помогите! Пресвятая богородица, да что же это село-то у нас на дворе?

Но на улице никого не было, и из домов никто не выходил. Все ушли убирать пшеницу на кооперативном поле, и бабушка побежала туда.

Рассказ восемнадцатый,

как Пепик Слама освободит Войту с Анежкой из бабушкиного домика и как «Стриж» улетит.

Войта стучал в дверь, но дверь не открывалась. Ключ был в замке, да только с другой стороны. Анежка хотела в бабушкиной комнате открыть окно, но и из этого ничего не вышло. Окно, видимо, когда-то разваливалось, и бабушка забила рамы гвоздями. Дети были как в тюрьме. И всё-таки Войта должен был вернуть «Стрижа» на аэродром раньше, чем пилот Гейдук или дедушка Козелка его хватятся! Войта также боялся, как бы кониклецкие жители не отняли у него самолётик! Но как же им с Анежкой всё-таки выбраться отсюда?

Вдруг открылись ворота, и во двор вбежал сначала Коциянек, а вслед за ним и Пепик. Коциянек высунул язык и размахивал хвостом. Было похоже, что он тоже прибежал поздравлять бабушку с праздником!

Пепик сразу же нахмурился, увидев самолётик на дворе. Всё-таки «Стриж» оказался быстрее, чем его велосипед! Он вытер пот, приставил велосипед к стене и направился к самолётику.

— Пепик! Пепичек! — звал его Войта.

И он так стукнул по стеклу, что оно едва не разбилось. Анежка тоже рвалась к окну.

— Чего ты хочешь? — Пепик подошёл к окну и увидел распалённого Войту и побледневшую Анежку.

— Открой дверь!

— А зачем? — осторожно спросил Пепик.

— Бабушка нас здесь заперла! — закричала Анежка.

Пепик посмотрел на ключ, минутку подумал, а потом сказал:

— Я за это не отвечаю. Бабушка вас и отопрёт.

— Но «Стрижа»-то мы ведь должны вернуть на аэродром! — негодовал Войта.

— Я полечу на «Стриже» сам! — заявил Пепик и стал застёгивать свою лёгонькую курточку.

— Пепик! Не смей! — грозил ему Войта.

— Ты разобьёшь самолёт! — сердилась Анежка.

— Я ещё даже велосипеда не разбил, — отвечал с достоинством Пепик, направляясь к «Стрижу».

— Но ты же не умеешь летать на самолёте! — визжала ему вслед Анежка.

— На велосипеде я тоже не умел, а теперь ведь умею, — ворчал Пепик себе под нос.

— Он открыл дверь кабины, влез внутрь и сел на кресло.

— Да ты же боишься «Стрижа»! — кричал Войта так, что у него покраснело всё лицо.

Пепик это слышал, потому что двери кабины он, как всегда, за собой не закрыл.

— Боялся, а может, теперь и не боюсь! — гудел Пепик и медленно потянулся к рычажку управления.

Он стремительно его дёрнул и ждал, что «Стриж» сразу взлетит вверх. Для страховки он ещё раз взглянул на дверь, чтобы убедиться, действительно ли она открыта на случай, если ему вдруг снова станет плохо и он захочет сползти на колесо, как в прошлый раз.

Но «Стриж» вверх не поднялся. Он даже не тронулся с места.

Пепик попробовал другой рычажок. Но похоже было, что «Стриж» собрался на бабушкином дворе ночевать. Он не двинулся с места.

Пепик ещё немного помучился с непослушным самолётиком, но потом вылез и пошёл договариваться с Войтой.

— А ты возьмёшь меня с собой?

— Возьму, — кивнул головой Войта, едва не разбив стекло. — Только не теряй времени!

— А научишь летать?

— Научу. Всему тебя научу, — обещал Войта.

Наконец Пепик открыл дверь, и дети выбежали. Коциянек залаял в знак приветствия, бросился им навстречу и лизнул Анежкину ногу. Войта вскочил в самолёт, Пепик втиснулся за ним. Но, прежде чем закрылись двери, Пепик всё же успел крикнуть Анежке:

— Привези велосипед в наш сад! И Коциянек пусть не путается у тебя под ногами.

— Я знаю, — ответила Анежка и отскочила подальше от самолётика, к самым дверям бабушкиного дома.

Пропеллеры завертелись, подул сильный ветер. Ветер рвал на Анежке фартук, а Коциянку трепал уши. Собаке это не нравилось, и поэтому она тихо выла у ног девочки.

Самолётик медленно поднимался вверх, словно взбирался по невидимой лестнице. Через минуту его уже не было видно, а ещё через минуту и не слышно.

Прошло ещё много времени, прежде чем появилась бабушка с толпой людей. Они приехали сюда на громоздкой телеге, на которой обыкновенно возят снопы. Тянула её пара гнедых лошадей.

— Ну, где это чудовище? — спрашивал бабушку высокий, здоровенный человек, почти как гора.

Это был председатель их сельскохозяйственного кооператива, которого вызвала перепуганная насмерть «Стрижом» бабушка.

— Да здесь вот стояло… как раз посерёдке, — показывала бабушка, и руки у неё тряслись.