Мэгги, стр. 89

— Я тоже так подумала, — с облегчением сказала Марта, — может быть, они смогут и помочь чем-нибудь. Они звонили еще утром, — добавила Марта, искренне надеясь, что чем больше людей будет знать о том, что произошло с мадам Джастиной, тем скорее они помогут ей. Ведь должны же они помочь.

Гнетущую тишину дома нарушил звонок. Кто-то звонил у входной двери, и женщины застыли от ужаса. Уснувшая Дженнифер вздрогнула во сне и еще теснее прижалась к Мэгги. Марта торопливо вскочила и побежала в холл.

Через некоторое время там послышались приглушенные голоса, шаги, дверь в гостиную распахнулась, и в комнату вбежал… Дик Джоунс.

Минуту он смотрел на Мэгги в полном молчании, затем подошел к ней и поклонился с изысканной вежливостью. Оба молчали, даже не поздоровались. Она смотрела на него, матово светящееся лицо его было, казалось, равнодушным, но темные с металлическим блеском глаза глядели на нее в упор. Несколько мгновений глядел он так на нее, и целую вечность — эти несколько мгновений — они были одни в полной людей комнате.

Мэгги, как сидела, прижимая к себе Дженнифер, так и осталась сидеть неподвижно. Она даже не удивилась появлению Дика и не испытала ни радости, ни потрясения.

«Она не любит меня больше, — подумал Дик, — а я мчался сюда как сумасшедший, надеясь, что она до сих пор ждет меня. Сейчас я только погляжу на нее еще раз и уйду, уйду навсегда. Я дал себе зарок — и сдержу свое слово».

Он думал так и в то же время знал, что до конца дней своих связан с нею. И вместе с горем и отчаянием в нем вставала безумная, торжествующая радость, радость от того, что он снова видит ее, ее медные волосы и чуть раскосые глаза…

Он вызывал в памяти ее миниатюрное, нагое тело, вздрагивающее под его поцелуями. Он представлял себе, как снова изломает в своих объятиях это тело… Вот что он думал и чувствовал, в то время как его глаза властно проникали в ее глаза. Сейчас он хотел увидеть, что таилось в ее глазах.

Она смотрела на него в упор, вежливо, равнодушно, как вероятно казалось окружающим. На самом же деле и ее побледневшее лицо таило безумные мысли, еще не вполне осознанные ею самой, но близкие к тем, что были у него.

— Мэгги! — не выдержав этой пытки воскликнул он.

Она в безмолвии протянула к нему руки.

Джоунс бросился к Мэгги и опустился перед ней на колени. Он гладил ее руки, целовал склоненную головку Дженнифер и что-то говорил Мэгги, но она не понимала, что он говорит, и только молча смотрела на него: Дик очень сильно изменился. Он не то чтобы постарел, но как-то осунулся, а в глазах затаилась глубокая скорбь, как будто его тоже настигла непоправимая беда. На лбу пролегли новые морщины, и волосы поседели еще больше.

— Дик, Джастина… — проговорила Мэгги, прижимая к себе девочку.

— Я знаю, милая. Мы уже были там, все будет в порядке, — уверенно сказал Джоунс, и эта его уверенность придала сил Мэгги, она почувствовала облегчение, как будто неожиданное появление Дика могло спасти Джастину.

— Это ты звонил, Дик? — почему-то спросила она, словно это могло как-то объяснить, почему он здесь.

— Звонил Том, а потом Кристина. Они мне и рассказали обо всем. Сразу же после звонка мы поехали в аэропорт.

— Том? — Мэгги оторвала взгляд от Дика и увидела, что в комнате, кроме Марты, находятся еще двое. Тома Джоунса она узнала сразу, а вот девушка была ей незнакома. Наверное, это она звонила и сказала, что она подруга Джастины. Но ведь звонок был из Сан-Франциско. Почему же они оказались там все вместе? Мэгги обрела наконец способность размышлять и перевела на Дика изумленный взгляд.

— Как ты здесь оказался, Дик? Каким образом ты нашел меня?

— Потом, Мэгги, родная. Я тебе все расскажу, но потом. Давай я отнесу Дженни в постель. — Он осторожно и бережно взял девочку из рук Мэгги, а она, приоткрыв затуманенные сном глаза, нисколько не удивилась тому, что оказалась на руках у Джоунса; девочка улыбнулась и пролепетала сквозь сон:

— Дедушка, ты приехал?

На глазах Джоунса показались слезы, он нежно прикоснулся губами к щечке Дженнифер, укачивая ее на своих сильных руках.

— Пойдем, там, наверху, ее спальня. — Мэгги взяла Дика Джоунса за локоть, и они стали осторожно подниматься по ступенькам. Уже на площадке Мэгги вспомнила, что оставила без внимания молодых людей. Она показала Дику, в какую из комнат нести Дженнифер, а сама снова спустилась вниз.

— Марта, приготовьте, пожалуйста, что-нибудь на ужин. Наши гости устали с дороги, а вы располагайтесь пока здесь, мы сейчас вернемся.

Марта побежала на кухню готовить ужин. Она благодарила Бога, что он прислал к ним в дом этих людей. Сразу стало спокойнее и появилась надежда, что все образуется и мадам Джастина вернется домой здоровая. Марта и сама не могла понять, почему она связывает выздоровление Джастины с этими людьми, но она была в этом почти уверена. То, что эти люди появились здесь, было добрым знаком. Неожиданно Марта услышала за спиной легкие шаги и женский голос произнес:

— Разрешите мне помочь вам.

Она обернулась и увидела перед собой гостью, красивую девушку с восточным типом лица.

— Меня зовут Кристина. Наверное, я с вами разговаривала по телефону? — сказала девушка, и Марта сразу же расположилась к ней.

— Спасибо, мисс. Но как же ваш спутник? Ведь он остался один.

Кристина улыбнулась.

— О, он не будет сердиться. А мы вдвоем быстрее управимся.

61

Войдя в комнату Дженнифер, Мэгги увидела, что Дик уложил девочку в постель и сейчас снимал с нее туфельки. Он аккуратно расшнуровал их, стараясь не разбудить Дженнифер. Но девочка была так утомлена своими не по возрасту переживаниями, что даже не пошевелилась, когда Мэгги стягивала с нее платьице.

Уложив Дженнифер, Мэгги и Дик присели возле ее кровати и долго, молча смотрели друг на друга. Дик с нежной грустью заметил, как изменило Мэгги свалившееся на нее несчастье с Джастиной. Если в Химмельхохе она выглядела так, как будто начинала жизнь заново, и казалась молодой и счастливой, (Ей тогда можно было дать лет тридцать, не больше, и у Джоунса поначалу возникали сомнения, не откажет ли она ему из-за большой разницы в возрасте), то сейчас Мэгги сильно сдала, ее глаза потускнели от страданий, и волосы почти сплошь покрылись сединой.

«Бедная Мэгги. За что же Бог так карает тебя? Не знаю, примешь ли ты меня сейчас, но я вернулся, чтобы сделать тебя счастливой».

— Как вовремя ты появился, Дик, — прошептала Мэгги, не отрывая взгляда от его лица. — Сначала я была уверена, что ты все-таки вернешься, и рано или поздно мы с тобой встретимся, но потом эта уверенность исчезла, и я уже не надеялась снова увидеть тебя…

— Я виноват перед тобой, Мэг; тогда я был вне себя от отчаяния, мне казалось, что все кончено и я потерял тебя навсегда, но потом я понял, что только от меня самого зависит, вернешься ты ко мне или не вернешься. Я должен на коленях умолять тебя об этом…

Мэгги слушала Дика Джоунса, и черная пелена, застилавшая все последнее время ее душу, постепенно отодвигалась, уступая место забрезжившейся надежде: Дик спасет их с Джастиной от невзгод, загородит от жестокого мира. Но Мэгги так устала от потерь, что боялась даже надеяться на лучшее.

— Я уже не думаю о себе, Дик, лишь бы Джастина осталась жива, больше я ни о чем не мечтаю и мне ничего не нужно в этой жизни, — сказала она печально, и ее глаза отразили всю скорбь, накопившуюся в душе. Дик понял, что она говорит искренне, но ему не хотелось слышать от нее такие слова.

— Ты не должна ставить крест на своей жизни, Мэгги. А Джастина?.. Ох, Мэгги, если бы ты только знала, как я хотел, чтобы она родила этого ребенка, — горестно проговорил Джоунс и сжал руки Мэгги с такой силой, что она немного поморщилась от боли. — Но этому не суждено было быть, и порвалась даже эта последняя ниточка…

— О чем ты, Дик? — удивилась Мэгги. — О какой ниточке ты говоришь?