Ведьма Пачкуля и Эликсир желаний, стр. 15
— О, конечно-конечно, — закивал Рональд. — Само собой.
— Они заставили меня написать официальную жалобу, — посетовал Фундюк. — Сладкоежка с королевой, я хочу сказать. На имя этой их… как ее там… начальницы…
— Предводительницы, — подсказал Рональд. — Начальницу ведьм зовут Предводительницей.
— О, неужели? — сконфузился король. — По правде сказать, я… э-э-э… немного нервничаю.
— Ничего страшного. Позволите мне взглянуть на письмо? — попросил Рональд. — С точки зрения профессионала, так сказать.
— О, разумеется! — воскликнул Фундюк. Он порылся на своем столе и протянул Рональду потрепанный конверт.
— Возможно, вы найдете его довольно… эм-м-м… жестковатым, — промямлил Фундюк, с беспокойством следя за тем, как Рональд читает письмо. — Они же все-таки ведьмы… Я бы не хотел… ну, вы понимаете… их разозлить.
— На мой взгляд, письмо, напротив, недостаточно жесткое, — вынес свой вердикт Рональд. — Оно недостаточно жесткое даже наполовину того, каким должно быть. С ведьмами нужно построже. Вот, например, ваши слова о том, что вы «слегка обеспокоены», совершенно не дают им понять, кто в этом лесу хозяин.
— Что ж… — запыхтел Фундюк, — пожалуй, что и так…
— Ну, ничего, — успокоил его Рональд, — вы не переживайте. Доверьтесь мне. Уж я-то знаю, как с этими ведьмами сладить.
— Я бы, как вы понимаете, с радостью вам доверился, — заверил Фундюк. — Да вот, боюсь, согласятся ли Сладкоежка с Каменкой. Очень надеюсь, что согласятся. Что же они все не идут?
Как выяснилось позже, королева Каменка еще неделю назад уехала проведать свою мать и до сих пор не возвращалась. Никто, правда, не удосужился уведомить об этом короля Фундюка. Таким образом, Рональд был избавлен от необходимости проходить собеседование с королевой. (Его счастье. Потому что она была совсем другого поля ягода, нежели Фундюк.)
Сладкоежка же заявилась добрых часа два спустя.
— Здравствуй, э-э-э… милая, прости, что побеспокоил, — еле слышно пробормотал король, когда она влетела в зал. — Подойди, поцелуй папочку. Позволь представить тебе Всемогущего Рональда… эм-м-м…
— Какого еще Рональда Эмм? — рявкнула Сладкоежка. На ней были неопрятный домашний халат, большая соломенная шляпа (чтобы скрыть проплешину не месте выстриженного локона), а сама она пребывала в прескверном настроении. Она даже не удосужилась похлопать ресницами. Все это говорило о том, что она еще не успела окончательно отойти от пережитого ужаса.
— Великолепного, — уверенным тоном пояснил Рональд. — Рональда Великолепного.
Принцесса выглядела совершенно не так, как он себе представлял. Начать с того, что она была для него слишком юной. Да что там говорить, сущим ребенком. И даже когда она вырастет, Рональд был не готов терпеть эту ее дурацкую шляпу. И ее надутые губки.
— Рональд будет нашим придворным волшебником, — поспешил объяснить король Фундюк. — Папочка решил его нанять. Я все рассказал ему о том… э-э-э… жутком случае. Он говорит, что умеет управляться с ведьмами. С таким… э-э-э… ценным специалистом у нас больше не будет подобных проблем. Правильно, Рональд?
— Будь спок, — просиял Рональд. — Никаких проблем!
— Вот видишь, милая. Так что ты о нем… э-э-э… думаешь?
— Да ну, — хмыкнула носом Сладкоежка. — Плыщавый какой-то. Бе-е-е-е!
После этого Рональд принял твердое решение никогда и ни на ком не жениться.
Глава четырнадцатая
Чаепитие у Шельмы
— Што-што? О та, — рассеянно подтвердил Хьюго, не отрывавший зачарованного взгляда от вазочки с зелеными мармеладками в форме буковок «Р» (в честь Рональда), посыпанных муравьиными яйцами.
— Пустяки, — успокоила подругу Шельма, подыскивая взглядом на столе место для кекса с плесенью. — Вы уж и так настрадались. Я вас прощаю. Дадлик, правда, нет, но надеюсь, и он скоро отойдет.
Все посмотрели на корзинку Дадли. В данный момент она пустовала, поскольку разъяренный котище пулей вылетел оттуда в ту же секунду, когда узнал, что Пачкуля с Хьюго приглашены на воскресное чаепитие. По правде сказать, его исчезновению предшествовала нешуточная перепалка с хозяйкой. Вот как это было.
ДАДЛИ (не веря своим ушам): На чай? Ты посмела пригласить их на чай после того, как они выдрали мне ус?
ШЕЛЬМА (смущенно): Да, пригласила. Но, право же, не стоит так заводиться.
ДАДЛИ (все еще не веря своим ушам): Сегодня? На чай сегодня? На чай в честь приезда Рональда?
ШЕЛЬМА (начиная раздражаться): А что мне было делать? Она извинилась, ты же видел, она ползала передо мной на карачках и рыдала у меня на коленях. У меня все чулки промокли. И потом, она же как-никак моя лучшая подруга. А к лучшим друзьям надо быть снисходительнее. Разумеется, заставив их сперва как следует пострадать. Это само собой.
ДАДЛИ: Сострадания? Но ты же ведьма! Ты должна мстить!
ШЕЛЬМА: Я уже достаточно ей отомстила, Дадли. И надо признать, теперь мне ее даже немного жаль. Подумать только, ей запретили колдовать. Внесли третью отметку о нарушении в колдовском удостоверении и запретили колдовать целую неделю! Вот я и пригласила ее на чай, чтобы немного развлечь, и вообще не понимаю, из-за чего ты так кипятишься. Это же был не единственный твой ус, вон их еще целый пучок.
ДАДЛИ (бросаясь к дверям): Ну все, с меня довольно, я ухожу!
Перепалка эта вышла у них еще с утра, и с тех пор Шельма кота больше не видела.
А тем временем приближался назначенный час чаепития. Пачкуля, по обыкновению, заявилась намного раньше положенного времени (а именно — в разгар обеда) и, усевшись за стол, принялась потихоньку таскать с тарелок еду, пока Шельма носилась туда-сюда с блюдами пирогов, бисквитов, аппетитных сэндвичей с обрезанными по краям корочками, с мисочками заварного крема и, наконец, огромным тортом с надписью «Добро пожаловать, Рональд», выведенной зеленой глазурью.
— Во сколько приедет Рональд? — как ни в чем не бывало поинтересовалась Пачкуля и незаметно запихала за щеку тарталетку с джемом.
— С минуты на минуту.
— Отлично, — сказала Пачкуля. — Как поживают его прыщи?
Шельма замерла на месте с подносом печенек в виде летучих мышей и многозначительно посмотрела на Пачкулю.
— Прошу тебя, хватит уже об этом, — умоляюще попросила она. — Пожалуйста, будь повежливей с Рональдом, слышишь? Он теперь стал настоящим волшебником. Сдал все экзамены. Ему надо устраивать свою жизнь, и я не допущу, чтобы над ним издевались.
В этот самый момент в дверь громко постучали. Три громких, решительных удара. Такие удары никак нельзя было оставить без внимания. Это были значительные удары. Весьма настойчивые. Они словно говорили: «Эй вы там, пошевеливайтесь, а то мне некогда!» Это были удары новоиспеченного волшебника, который только что сдал все экзамены и которому предстояло устраивать свою жизнь.
— Ах, это он, — всплеснула руками Шельма. — Не может быть! Я думала, он будет позднее. Как моя прическа, в порядке? А нос, блестит? Ступай, Пачкуля, открой дверь, а я сбегаю подкрашу губы. И не смей впускать его, покуда я не скажу!
Она сорвала с себя передник, бросилась к туалетному столику и в ту же секунду исчезла в облаке пудры. Пачкуля тем временем отправилась открывать дверь.
На пороге стоял Рональд во всей своей красе. Остроконечная шляпа, парадный балахон, волшебный жезл и звездная мантия. Словом, выглядел он точно так же, как и в прошлый раз, когда мы с ним встречались.
Вот только с прыщами дело обстояло куда хуже, поскольку Шельмины косметические снадобья, как правило, срабатывали через раз.