Новый цифровой мир, стр. 20

В наступающие бурные времена эта тенденция, естественно, повлияет и на развитие бизнеса. Некоторые секторы отрасли высоких технологий, с которыми ассоциируется наибольшее количество негатива, столкнутся с трудностями при найме квалифицированных инженеров, привлечении пользователей и продаже своих продуктов, однако вырождение таких секторов не решит всех проблем отрасли (и в конечном счете лишь навредит сообществу пользователей, ограничив их доступ к некоторым благам инноваций). В годы новой цифровой эпохи высокотехнологичным компаниям придется стать «толстокожими»: общество им будет задавать много вопросов относительно безопасности и защищенности персональных данных пользователей. И уклониться от этого, как и от необходимости четко определить свою позицию, будет невозможно.

А еще придется нанимать больше юристов. Законодатели по-прежнему не успевают за судебной практикой, что подтверждается постоянными правовыми битвами по поводу интеллектуальной собственности, патентов, конфиденциальных данных и так далее с участием всех гигантов отрасли высоких технологий. Власти разных стран время от времени подают иски против Google, обвиняя компанию в якобы имеющихся нарушениях авторских прав или национальных законов, и нам постоянно приходится убеждать своих пользователей, что в первую очередь Google стоит на страже их интересов, не выходя при этом за рамки закона. Но если бы компании приходилось останавливать разработку продуктов всякий раз, когда она сталкивается с иском со стороны того или иного правительства, ей бы вообще ничего не удалось создать.

Компаниям предстоит научиться управлять ожиданиями общества относительно возможностей и ограничений их продуктов. В корпоративных процедурах, по аналогии с политикой правительства, придется все больше учитывать различные местные и международные факторы, в частности политические риски, дипломатические межгосударственные отношения и особенности поведения людей. Конечно, о том, что технологии равнодушны к вопросам этики, а люди – нет, будут периодически забывать. А способность помнить об этом – основа успеха в цифровую эпоху.

Стратегии защиты информации

Разработка новых стратегий защиты информации в частном и государственном секторах будет постоянно усложнять жизнь пользователей – как частных лиц, так и организаций. Очень приблизительно эти стратегии можно разделить на четыре категории: корпоративные, законодательные, общественные и личные.

Если компании отрасли высоких технологий хотят избежать нежелательного вмешательства государства, способного затормозить их динамичное развитие, им придется не просто скрупулезно выполнять собственные обязанности по охране и защите персональных данных. Определенные профилактические меры уже принимаются: появился своего рода аналог кнопки «Извлечь», которая позволяет пользователям той или иной платформы скачать все свои данные; существуют возможности управления пользовательскими предпочтениями; личные идентификационные данные больше не продаются и не передаются рекламодателям. Однако, учитывая всеобщие опасения насчет сохранения тайны частной жизни, сделать предстоит многое. Возможно, компаниям следует подписать какую-то совместную конвенцию, взяв на себя обязательства не передавать данные пользователей третьим лицам.

«Законодательная» стратегия защиты информации будет связана с развитием юридических норм. В ходе революции данных государства столкнутся со все возрастающим требованием граждан защитить их уязвимость, вызванную тем, что полностью информацию удалить невозможно. В демократических странах это повлечет за собой установление новых законов. Они окажутся несовершенными, излишне идеалистичными и, возможно, принятыми слишком поспешно, но в целом будут представлять собой попытки общества реагировать на хаотические и непредсказуемые перемены, которые несет с собой всеобщий доступ в сеть.

Напомним, что информационный след, формирующий наши будущие онлайн-личности, станет появляться раньше, чем большинство из нас сможет это осознать. Пристальное внимание взрослых, с которым в следующем десятилетии столкнутся дети и подростки, не имеет аналогов в прошлом. Сегодня может показаться, что такой коллективный «педсовет» невозможен, ведь страшно даже представить себе последствия того, что в его распоряжении окажется описание всей нашей жизни. А поскольку это затронет интересы большей части населения, под давлением общества и политиков новые законы, отражающие специфику цифровой эпохи, обязательно будут приняты.

Велика вероятность того, что появятся политики, которые выступят за присвоение грифа «конфиденциально» всем данным о виртуальном поведении молодежи, ведь вот-вот станет взрослым поколение, каждый шаг представителей которого в юности будет зафиксирован в цифровых хранилищах информации. Если подобный закон будет принят, то все, что сообщал о себе человек до наступления восемнадцатилетнего возраста, окажется помещенным «под замок» и не будет подлежать раскрытию под угрозой штрафа или даже тюремного заключения. В соответствии с законом эти сведения не смогут учитывать ни работодатели, ни судьи, ни ипотечные агентства, ни учебные заведения. Конечно, таким законам будет трудно пробить себе дорогу, но они помогут изменить существующие в обществе нормы, в результате чего большинство проступков тинейджеров, совершенных в сети, в конечном счете будут приравниваться к «экспериментам» с наркотиками или алкоголем.

В попытке защитить тайну частной жизни и повысить ответственность за разглашение конфиденциальной информации могут быть приняты и другие законы. Кражу мобильного телефона приравняют к похищению персональных данных, а онлайн-вторжение (с помощью краденого пароля или взлома аккаунта) станет наказываться так же, как взлом и незаконное проникновение в помещение [19]. Где находится грань между информацией, которой делиться можно и которой нельзя, поскольку она слишком личная, все страны будут определять самостоятельно, исходя из своих культурных особенностей. То, что посчитает непристойным или даже порнографическим индийское правительство, французское одобрит не задумываясь. Представим себе общество, с одной стороны, глубоко озабоченное сохранением тайны частной жизни, а с другой – изобилующее смартфонами со встроенными камерами и дешевыми фотоаппаратами, которые можно купить в каждом магазине игрушек. В таком обществе понятия, принятые у фотографов-папарацци («публичное» и «частное»), могут быть расширены и отнесены к каждому человеку с выделением неких «зон безопасности», где сделать снимок можно будет только в случае явного согласия объекта съемки (или, как в Саудовской Аравии, с согласия мужчины, сопровождающего женщину). Такое разрешение люди будут получать при помощи специального приложения для смартфона, а поскольку на всех цифровых фотографиях фиксируется время съемки и проставляется цифровой водяной знак, их легальность определить будет очень легко. «Цифровым водяным знаком» называют определенную последовательность битов, добавляемую к цифровому изображению, аудио– или видеофайлу и содержащую информацию об авторских правах его создателя: имя, дату съемки, вид прав и так далее. Он помогает защищать объект авторского права от незаконных манипуляций: хотя цифровой копирайт невидим глазу, его можно считать при помощи специального программного обеспечения и определить, является ли файл оригиналом или незаконно сделанной копией.

Переходя к третьей стратегии защиты информации – общественной, зададимся вопросом: а какой будет реакция на революцию данных со стороны негосударственных структур (местных сообществ и некоммерческих организаций)? Думается, что в следующем десятилетии появятся институты гражданского общества, предназначенные для защиты постоянных пользователей интернета от их правительств и от их собственной беспечности. Мощные лоббистские группировки «продавят» законы о контенте и охране тайны частной жизни. Заметив применение репрессивных методов, правозащитные организации станут выступать за принятие мер для лучшей защиты граждан. Сформируются инициативные группы, которые будут помогать людям разных возрастов справиться с последствиями такого явления, как вечное хранение данных. Образовательные учреждения постараются внушить школьникам, какими последствиями грозит слишком широкое распространение информации о себе («никогда не делись личными данными с незнакомцами»). Недавняя кампания против кибертравли в США стала лишь первой ласточкой: скоро мы окажемся свидетелями мощных социальных инициатив снизу, направленных на увеличение осведомленности общества о правилах поведения в сети, и слабых попыток политиков помешать этому. Учителя и администрация школ будут относиться к кибертравле так же, как к травле сверстников в реальном мире, то есть наказание будет сопоставимым, с той лишь разницей, что вызов в кабинет директора последует не в день совершения проступка, а на следующее утро после того, как школьник из дома напишет что-то в сети.