Невеста для принца, стр. 41
Кое-кто из взрослых нахмурился при этой выходке, но Петер не сводил взгляда с Мири и Дана. Он сделал знак Янсу и Альмонду, старшему брату Бены, и все трое, покинув строй селян, двинулись на бандитов. Дан задергался.
— Не так близко, котята, — пригрозил он. — Я вор и убийца, не забыли? Мне нельзя доверять, я могу свернуть ей шею просто из вредности.
Петер и его помощники замедлили шаг, но все трое продолжали наступать на Дана справа, вынуждая его еще больше свернуть влево. Наконец Мири решила, что достаточно. Она старалась не напрягаться, иначе Дан мог бы понять, что она готовится к действию.
«Не сомневайся. Просто бей». Мири выдернула из кармана ястребка и, держа его как кинжал, уколола Дана в запястье острым краем распростертого крыла.
Он взвыл и отпустил ее. Мири упала на землю, откатилась от бандита и поползла по снегу. Шок от боли длился всего секунду, затем главарь кинулся за ней.
Но дальше был обрыв. Мири некогда было думать об осторожности. Надеясь на свой верный расчет, она перекатилась через край и оказалась на каменистом карнизе, где они с Кэтар разговаривали в день экзамена.
Ударившись о землю, она почувствовала облегчение, но тут же с ужасом осознала, что ее ноги соскальзывают с карниза. Чтобы удержаться, она вцепилась в висящие корни наскального дерева. Взглянув вверх, Мири увидела, как Дан сделал шаг через край и очень удивился, когда под ногой не оказалось твердой земли. Он полетел вниз.
Внезапно тело Мири содрогнулось от сильного рывка. Это Дан ухватился одной рукой за выступ, а второй — за ее щиколотку.
Дерево трещало под ее руками. Корень выскальзывал из своей норки в карнизе, как змея из воды, но потом все-таки задержался. Бандит по-прежнему цеплялся за Мири, а дальше внизу все падал и падал снег, улетая так далеко, что не видно было, где он оседает на дне. Падающий снег создавал впечатление, будто обрыв бесконечен, словно река, протянувшаяся к далекому морю.
Руки жгло как огнем, нога онемела. Мири попыталась пинком сбросить бандита, но он был слишком тяжел. Держась за ее ногу и подтягиваясь, он старался взобраться на карниз. Мири закричала от боли. Руки заскользили, и она чуть не упала вниз вместе со снегом.
И тут что-то ударило Дана по лбу. Он поднял голову, но его глаза как будто ослепли, словно он потерял зрение, прослеживая путь снежинок. Его хватка ослабела, тяжесть тела больше не тянула вниз, и неожиданно Мири увидела, как он становится все меньше и меньше. Он летел с обрыва, раскинув в стороны руки и ноги, как делают ребятишки, играя в снежного ангела. Ветер закручивал снежинки в спирали, размывая все внизу, поэтому Мири не увидела, как бандит ударился о землю.
Она подняла голову. Ее отец перегибался через край обрыва, в его руке больше не было колотушки.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Мири лишь смутно сознавала, что произошло после падения Дана. Она продолжала цепляться за корень дерева, пока кто-то не вытянул ее на твердую заснеженную поверхность. На секунду ей показалось, что рядом Петер, она даже почувствовала сладковатый запах мыла, которым Дотер стирала одежду. Но потом Мири исчезла в теплых отцовских объятиях.
Она не отходила от отца несколько часов, наблюдая из-под его руки, как Онор и Песья Морда отпустили своих пленниц и с оставшимися четырьмя бандитами покинули академию. Двадцать крепких каменотесов преследовали их недолго — лишь бы убедиться, что бандиты ушли окончательно. Эса была с Петером и родителями, ее мама то и дело набрасывалась на дочь и душила поцелуями. Родственники Бритты похлопывали девушку по спине. К Мири подошла Лиана и прошептала ей на ухо: «Надо было отдать голос за тебя, когда выбирали принцессу академии», а Бена взглянула на Мири без прежней злобы.
Вокруг академии выставили охрану на тот случай, если бандитам хватит наглости вернуться, а все остальные укрылись от снега в здании.
Мири вспомнила про Ната и Олану, и их сразу выпустили из запертой кладовки, замерзших и голодных. Мама Фрид занялась сломанной рукой Ната, а Олана стояла рядом, словно пытаясь помочь, и все время твердила: «Благодарю вас, благодарю вас».
Был разгар утра, но они не сомкнули глаз всю ночь, поэтому развели огонь в спальне и прилегли отдохнуть. На одном тюфяке располагались целыми семьями, устраивая друг из друга подушки, обнимаясь для тепла и просто от радости, что все обошлось. Мири примостилась под отцовским локтем, и его тепло согревало лучше всякого одеяла. С другой стороны она притянула к себе Бритту, и они заснули, держась за руки.
Когда все проснулись и почувствовали, что в животе урчит от голода, несколько женщин пошли проверить продуктовые запасы и, вернувшись, сообщили, что этой зимой в академии никто не останется. Всего за несколько дней бандиты уничтожили годовой запас мяса на всю деревню. Оставшихся продуктов хватило лишь на одну общую трапезу — хлеб и овсянка с несколькими волокнами мяса.
Было так странно выйти в тот день из академии и оказаться под ослепительным солнцем. Под ногами лежали сугробы снега, сглаженные ветром, и сияли, как отполированный линдер. Мири обхватила себя руками, размышляя над тем, что снег падал не переставая несколько дней, а потом прекратился как раз в нужное время. Умом она понимала, что гора на самом деле не могла ее услышать, но сердце говорило об обратном. На всякий случай Мири прошептала: «Спасибо!» — и послала воздушный поцелуй белой вершине на фоне ясного голубого неба.
Путь через глубокий снег был сложным и медленным, но настроение царило веселое, как на празднике. После того как Мири соскользнула в яму, оказавшись в снегу по пояс, отец поднял ее и усадил себе на плечи. Вот тогда она впервые подумала, как хорошо быть маленькой. Мири оглянулась, увидела кончик трубы академии и невольно задалась вопросом, вернутся ли они туда когда-нибудь. Впрочем, ее это не очень беспокоило. Все ее мысли занимало радостное ожидание того, что снег заполнил карьер и теперь несколько дней все будут свободны. А еще она думала о сестре и уроках чтения и о том, что этой зимой дома будет вдоволь топлива и еды.
Впереди вышагивали Олана и Дотер и разговаривали.
— Что же я буду делать все эти долгие недели? — спросила Олана.
— Не волнуйся, моя дорогая, — ответила Дотер, успевшая наслушаться о наставнице от своей дочери. — Мы найдем тебе занятие.
Той зимой Олана поселилась в доме Эсы, и по этой причине Эса много раз ловила сочувствующие взгляды, а порой даже самодовольные ухмылки. Но прошло совсем немного времени, и Олана доказала свою полезность, научившись ошкуривать тушки кроликов. Она так наловчилась, что даже ходила по домам, выполняя эту неприятную работу. Нат перезимовал с семьей Герти, и не один вечер из их дома доносился веселый смех гостя и Оза, который отнесся к мастеру на все руки как к брату.
По настоянию Мири Бритта поселилась в их доме, и трое девушек управлялись с домашними делами еще до полудня, так что оставалось предостаточно времени помочь Марде с учебой. Несколько старших девушек начали приходить на уроки Мири, потом к ним присоединились трое братьев Фрид, а за ними одна из младших сестренок Герти. В конце концов каждый вечер дом Мири оказывался набит битком. Иногда заходил и Петер. Отношения между ними сложились непростые, оба чего-то ждали. Мири считала, что он должен заговорить первым, а Петер молчал.
В тот вечер, когда сестренка Герти прочла свою первую страницу, Мири сказала Марде:
— Вот чего я хочу. Меня сбила с толку и всполошила вся эта суета с принцессой, но теперь я знаю. Нам нужно здание побольше, чтобы пригласить учиться всех мальчишек. А еще нам нужны настоящие книги и глиняные таблички, какие были в академии. А если мы сумеем продать линдер, которым выложен пол в академии, и благодаря этому те, кто работает в каменоломне, получат один-два выходных в неделю, тогда вся деревня будет учиться!