И стать героем, стр. 6
Он свернул к тротуару и остановился. Шофер вылез из кабины и поднялся ко мне.
— Вы… э-э?.. — Он почесал в затылке.
— Именно. — Я махнул рукой в сторону коробки с добычей: — Поставьте ее в багажник.
Он оказал мне эту услугу, и мы покатили к воротам. Охранник поднял руку и подошел к нам, чтобы осмотреть пикап. Увидев меня, очень удивился.
— Да кто же ты такой, приятель? — спросил он.
Мне не очень нравилось подделывать мысли людей сверх необходимого. Это сильно смахивало на кражу у слепого — украсть нетрудно, но гордиться нечем. Поэтому я лишь слегка влез в мысли охранника и внушил ему, что все сказанное мной будет иметь глубокий смысл.
— Ну, вы понимаете, просто обычный поход по магазинам, который я совершаю каждый вторник, — пояснил я. — Но только молчите об этом. Мы целиком полагаемся на вас.
— Будьте спокойны, — ответил он и отошел в сторону.
Мы на полном газу проскочили через ворота. Я оглянулся и увидел охранника, который смотрел вслед и напряженно думал о ежевторничном походе по магазинам, который происходит в пятницу. Он признал такое поведение вполне логичным, утвердительно кивнул головой и забыл обо мне.
5
Предыдущую пару часов я несся во весь опор, наслаждаясь хитрым трюком, который украл у гоулов. Теперь же я внезапно почувствовал себя учеником в похоронном бюро, который слишком злоупотребляет практическими занятиями. Я направил водителя в район, где стояли не самые дорогие коттеджи, высматривая дом с табличкой врача.
Тот, который я нашел, не внушал особого доверия — он едва был заметен за частоколом деревьев, но мне и не хотелось привлекать особого внимания к своей персоне. Пришлось прибегнуть к помощи водителя, чтобы донести коробку до двери дома. Шофер довел меня до приемной, поставил коробку у моих ног и ушел, считая, что сейчас еще утро и ему нужно заканчивать рейс.
Доктор оказался потрепанным жизнью семидесятилетним стариком с трясущимися руками, которым мог помочь только добрый стаканчик виски. Старик посмотрел на меня так, словно я оторвал его от какого-то занятия — то ли более приятного, то ли лучше оплачиваемого, чем все то, что я мог ему предложить.
— Док, мне нужно переодеться, — сказал я. — И возможно, получить дозу, чтобы уйти отсюда.
— Я не уличный торговец «колесами», — отрезал он. — Вы, похоже, обратились не по адресу.
— Только небольшое лечение — совершенно обычное. У меня ожог.
— Кто посоветовал вам прийти сюда?
Я многозначительно посмотрел на него:
— Добрые люди подсказали.
Старик волком посмотрел на меня, заскрежетал вставными челюстями, потом показал на черную полированную дверь:
— Идите туда.
Сняв повязки, он пораженно уставился на мою руку. Я бросил на нее краткий взгляд и пожалел, что сделал это.
— Как вы это заработали? — поинтересовался доктор.
— Курил в постели. Вы не дадите… что-нибудь такое… что…
Он успел подхватить мое падающее тело и отволок его в кресло. Потом достал то шотландское виски, которого ему так не хватало, дал мне стаканчик как запоздалый ответ на невнятную просьбу и сузившимися глазами посмотрел на меня.
— Я догадываюсь, что ногу вы сломали, когда свалились с той же самой постели, — сказал врач наконец.
— Точно. Чертовски опасная постель.
— Я сейчас вернусь. — Он повернулся к двери. — Не уходите. Я только… захвачу немного марли для тампонов.
— Лучше останьтесь здесь, док. На этом столе достаточно марли.
— Послушайте…
— Бросьте, док. Я знаю о вас все.
— Что?
— Я сказал «знаю о вас все».
Старик приступил к работе — трудно пререкаться, имея нечистую совесть.
Чем-то помазал мне руку и наложил свежую повязку, затем осмотрел ногу и отрегулировал положение скоб. Покудахтав над шрамами у меня на скальпе, он приложил к ним нечто мокрое, после чего там стало жечь, как от адского огня. И в конце концов сунул мне в здоровую руку старомодную булавку для галстука.
— Это все, что я могу для вас сделать, — сказал доктор и протянул мне пузырек с таблетками. — Принимайте их в крайнем случае. А теперь убирайтесь отсюда.
— Вызовите мне такси, док.
Я послушал, как он говорит по телефону, затем закурил сигарету и сквозь гардины уставился в окно. Старик стоял рядом со мной, терзая свою верхнюю вставную челюсть и не спуская с меня глаз. До сих пор мне не было нужды подправлять что-нибудь в его мозгах, но, пожалуй, следовало их проверить. Я нежно мысленно пролез ему в черепную коробку.
«О Боже, почему я… давным-давно… Мари всегда знала… уехать в Аризону, начать заново… слишком стар…»
Я увидел гнездо страха, который грыз его, разочарование, бледную искру надежды, еще не совсем погасшую. Я прикоснулся к его разуму, стирая отметины…
— Ваша машина, — сказал старик. Открыл входную дверь и посмотрел на меня. Я пошел к выходу.
— Вы уверены, что с вами все в порядке? — спросил он.
— Конечно, дед! И не беспокойся. Все должно быть нормально.
Шофер такси поставил мою коробку на заднее сиденье. Я сел на переднее и попросил отвезти меня в магазин мужской одежды. Он ждал, пока я менял свое тряпье на костюм с иголочки, новую рубашку, нижнее белье и берет. Берет оказался единственным головным убором, который не причинял боли поврежденной черепушке. Мои казенные ботинки разваливаться еще не собирались, но я поменял их на новые, а кроме того, добавил легкий дождевик и крепкий чемодан. Продавец сказал что-то о деньгах, и я мысленно подкинул ему одну идейку и дополнил ее воспоминаниями о фантастической ночи, проведенной им с рыжеволосой курочкой. В результате он даже не заметил, как я вышел из магазина.
Я постарался не чувствовать себя магазинным вором. В конце концов, человеку не каждый день выпадает шанс поменять свою одежку на мечту.
Сев в такси, я переложил детали из коробки в чемодан и приказал водителю доставить меня в какой-нибудь не очень приметно выглядящий отель. Четырехзвездочный адмирал с потертыми обшлагами отнес мой чемодан в холл отеля. Таксист уехал под впечатлением, что все свои деньги я трачу на чаевые.
В номере я поел, принял горячую ванну и позволил себе три часа поспать. Когда проснулся, чувствовал себя так же, как те ученики бальзамировщиков, когда они в конце концов завершают свое образование.
Перелистав телефонный справочник, набрал номер.
— Мне нужен «кадиллак» или «линкольн», — сказал я в трубку. — Новый и не из тех, что вы сдаете напрокат для похорон. Еще мне нужен водитель, который не будет возражать, если на пару ночей лишится сладких снов. И положите в машину подушку и одеяло.
Потом спустился в кафетерий, чтобы немного подзакусить. После еды едва успел выкурить сигарету, как был подан автомобиль — темно-синий, блестящий, тяжелый и приземистый.
— Мы отправляемся в Денвер, — сообщил я водителю. — Завтра мы сделаем одну остановку — мне надо будет заглянуть в кое-какие магазины. Рассчитываю добраться до Денвера за двадцать часов. Через каждые сто миль ненадолго останавливайтесь. Скорость держите не выше семидесяти миль в час.
Он кивнул. Я забрался на заднее сиденье и утонул в аромате дорогой обивки.
— Я поеду через город, а дальше направлюсь по автостраде восемьдесят четыре…
— Деталями займитесь сами, — сказал я.
Наш автомобиль влился в поток других машин, а я подложил под себя подушку и закрыл глаза. За время этого путешествия нужно отдохнуть как можно больше. До меня доходили слухи, что сравнение Денверского Архивного Центра с Форт-Ноксом было совершенно точным. Что ж, когда я доберусь туда, выясню наверняка.
План, который я разработал, был отнюдь не шедевром. Развивайся события чуть медленнее, состряпал бы что-нибудь получше. Но когда каждый полицейский по всей стране имеет приказ стрелять в меня даже без предупреждения, приходится действовать очень быстро. Достоинством плана была его невероятность. Когда я окажусь в безопасности в Центральном Хранилище — считалось, что это единственное сооружение во всем мире, которое может выдержать прямое попадание водородной бомбы, — свяжусь по телефону с внешним миром и посоветую начальству внимательно наблюдать за неким определенным местом, скажем, большим столом в канцелярии Президента. Потом соберу передатчик материи и кину какой-нибудь маленький предмет под нос этим надутым индюкам. Им придется признать, что у меня кое-что есть. И тогда они посерьезнее отнесутся к мысли о том, что я не работаю на врага.