Кое-что о тебе, стр. 56

– Ты знаешь не хуже меня, что субъект в серой футболке с капюшоном, вышедший в определенный промежуток времени из гостиницы, сам по себе ничего не значит, – возразил агент. – Только ты можешь связать его с убийством. Ты единственная. И преступнику это тоже известно. И то, что ты предлагаешь, означает дать убийце Мэнди Робардс дополнительный мотив вывести тебя из игры.

– Я предлагаю подтолкнуть его на шаг, к которому мы будем готовы.

– Не морочь мне голову – ты хочешь, чтобы я использовал тебя в качестве наживки. Чтобы спровоцировал этого типа снова напасть на тебя.

– Да, я считаю, нам следует рассмотреть такую возможность.

– Нет.

– Ты обещал подумать, прежде чем ответить.

– Уже подумал, – твердо посмотрел ей в глаза  Джек. – Я скорее следующие двадцать лет буду спать на полу твой комнаты, чем намеренно подвергну тебя риску.

Услышав такие слова, Камерон тоже поднялась с дивана и приблизилась к своему телохранителю.

– Знаешь, после этих выходных я, пожалуй, не отправлю тебя спать на пол.

Но Паллас был не в настроении шутить, поэтому отодвинулся от нее к окну.

– Камерон, я серьезно.

– Думаешь, под твоим прикрытием и с командой федералов, загодя расставленных по местам, мне может грозить опасность? Если бы ты пришел ко мне как к прокурору, я бы одобрила подобную операцию. Особенно в таком резонансном расследовании.

– Если бы я пришел к тебе как к прокурору, ты бы задала вопрос о потенциальном риске. И я бы ответил, что никто, включая меня, не гарантирует в подобной операции полную безопасность. С другими я мог бы отважиться на такое. Но не с тобой.

Его слова повисли в воздухе. Наконец Камерон заговорила первой:

– Я согласилась, что главный здесь ты. Поэтому, если моя затея не кажется тебе стоящей, я оставлю ее. Пока, – добавила упрямица. Понятно, что сейчас Джеку хочется злиться и упираться, но вот досада – она ему не позволит. – Хотя не обещаю, что в дальнейшем не вернусь к данному вопросу снова. Я могу быть очень приставучей, если захочу.

Свидетельница заметила в глазах ФБРовца веселые искорки.

– А когда это ты наконец признала меня главным? – полюбопытствовал он. – Похоже, я прозевал важный момент.

– Это было скорее презюмированное согласие. Оба раза, когда ты высказывал данное утверждение, я не отклонила его как неприемлемое.

– Ты юрист до мозга костей, – тряхнул головой Паллас, выглянул в окно и вздохнул: – Камерон, я считаю твою затею действительно стоящей. И не меньше тебя хочу, чтобы все это поскорее закончилось. – Он повернулся обратно к окну, уставился на улицу, о чем-то размышляя, и провел ладонью по рту. – Не знаю, может, если удастся подобрать двойника…  женщину-агента, похожую на тебя, и поселить в этом доме... Может, если… – обернулся к собеседнице Джек и вдруг запнулся – должно быть, от выражения ее лица. – Что? Что-то случилось?

Случилось – и прямо сейчас, когда Паллас провел рукой по губам. Свидетельницу словно громом ударило: вот кусочек, которого ей недоставало все это время. Вот что она увидела в те несколько секунд, когда смотрела в дверной глазок на выходившего из соседнего номера убийцу, вот что потом не в состоянии была вспомнить.

Блейзер на плечах преступника натянулся, когда он поднял руку, толкая дверь на лестничную клетку. А под блейзером угадывались те же очертания, которые она только что заметила под пиджаком ФБРовца, поднявшего руку к лицу.

Камерон с изумлением уставилась на Джека.

– Не знаю, имеет ли это значение… но я почти уверена, что у типа, задушившего Мэнди Робертс, в ночь убийства был при себе пистолет.

ГЛАВА 27

Джеку понадобилось какое-то время, чтобы осмыслить услышанное.

– Пистолет? Почему ты так думаешь?

Камерон указала на спину агента.

– У убийцы под блейзером проступало похожее утолщение – по-моему, тоже наплечная кобура. Работая с ФБРовцами, я наблюдала подобное, наверное, сотни раз, но никогда осознанно не обращала на это внимания. Но когда ты сейчас поднял руки и потер лицо, пиджак возле лопатки так оттопырился, что… – свидетельница умолкла, словно не была уверена, как описать увиденное.

– Ты заметила контуры моего оружия.

– Именно, – кивнула она.

– И ты уверена, что такие же очертания были под блейзером мужчины, выходившего из номера Мэнди Робардс?

– Да. Я все время чувствовала, будто что-то упускаю, но не могла определить, что именно. А наличие у преступника пистолета имеет какое-то значение?

Паллас прокручивал  в уме открывшееся обстоятельство. Им так мало известно об убийце, что все имеет значение. А этот конкретный кусочек информации может означать очень многое.

– Естественно, ведь возникает вопрос, почему тот тип задушил жертву, если мог ее попросту застрелить.

– Огнестрельное оружие производит шум.

– Да, действительно. Но профессионал воспользовался бы глушителем. Теперь я даже в большей степени, чем раньше, считаю, что это убийство не было спланированным заранее.

– Ревнивый ухажер? – предположила Камерон. – Возможно, они с Мэнди сцепились из-за  сенатора и ссора переросла в насилие.

Джек отрицательно покачал головой.

– Мы уже проверяли данную версию. Наплечная кобура – это интересный поворот. Ты могла и не заметить, а вот кто-нибудь с наметанным глазом в два счета засек бы пистолет. При существующих ограничениях расхаживать в таком виде по городу было бы глупо и  рискованно, – рассуждал ФБРовец, имея в виду запрет для жителей Чикаго владеть короткоствольным оружием и носить его. – Напрашивается мысль, что у нашего парня есть лицензия на скрытое ношение оружия.

– Хочешь сказать, как у полицейского? Или у агента?

– Может быть… – призадумался Паллас, и тут ему пришло в голову кое-какое соображение. Он стремительно прошагал в холл, открыл брошенную там спортивную сумку и вытащил папку с материалами дела, которую возил с собой на свадьбу. Оригиналы остались у Уилкинса, но Джек сделал со всего копии. ФБРовец достал файлик с фотографиями людей, опрошенных в связи с убийством.

Отыскав нужную, агент вгляделся попристальней.

Любопытно…

Он передал фотографию Камерон.

– Снимок из тех, которые ты показывал мне в день девичника, – отметила свидетельница.

– Мужчину зовут Грант Ломбард, – сказал Джек. – Он обеспечивает личную безопасность сенатора Ходжеса. И носит оружие – я заметил это при взятии показаний.  Все соответствующие разрешения у телохранителя имеются, а поскольку Мэнди была задушена, наличие пистолета не стало для нас тревожным звоночком. Я помню Ломбарда по опросу – этакий хладнокровный профессионал. А еще он ростом примерно метр восемьдесят и весит около семидесяти семи килограммов, следовательно, подходит под физическое описание разыскиваемого преступника. Мне помнилось, вроде и глаза у него карие, но я решил свериться с фото.

– У типа, напавшего на меня, были карие глаза.

– Вот именно. 

– А Грант Ломбард располагает алиби на ночь убийства Робардс?

– Он утверждает, что спал дома. Один.

– Учитывая время совершения преступления, вряд ли нам удастся прищучить его на лжи.

– Верно. Но, пожалуй, мне следует поинтересоваться у телохранителя его алиби на момент нападения на тебя. 

Камерон еще раз вгляделась в снимок.

– Использовать отговорку «спал дома один» для полпятого днем Ломбард однозначно не сможет. А совпадений вполне достаточно, чтобы стоило проверить.

Вытащив из кармана мобильник, агент набрал напарника. Тот не отвечал, поэтому пришлось оставить сообщение на голосовой почте: «Уилкинс, это Джек. Похоже, у меня по делу Робардс появилась зацепка, к которой имеет смысл присмотреться. Как получишь сообщение, позвони, расскажу подробнее».

ФБРовец нажал отбой, радуясь, что после двухнедельного тыканья вслепую в расследовании наконец-то наметилась конкретная ниточка.