Железный воин, стр. 36
СЕЧА
Каждый из тринадцати воинов мог разгромить большой отряд. Каждому из них приходилось участвовать в крупных сражениях, когда рубились тысячи и тысячи всадников и пехотинцев. Но конечно, в таких крупных сражениях они были не одни, а со своими боевыми товарищами.
Один воин, даже богатырь, с целым войском не справится. Какова будет численность противника, в этот раз они не знали. Да и вообще, можно сказать, ничего не знали об адском легионе. Единственное разумное объяснение, с которым все согласились, что это войско фараона. Скорее всего, те два чужака, о которых говорил принц Аль Ахрейн, все-таки успели до прибытия отряда проникнуть в гробницу и по злому умыслу или случайно освободили дух фараона. Другого объяснения быть не могло.
А если фараон съел человеческое сердце — тогда совсем плохо!
И где фараон — возглавил свое войско или остался в гробнице?
Об этом размышлял Илья Муромец, об этом думал Матвей Русанов.
К Матвею подошел лапландский рыцарь Соомареа.
— Ты будешь сражаться? — спросил он оруженосца.
— Конечно! А что, кто-то сомневается?
— Нет, просто оруженосцу не обязательно биться рядом со своим рыцарем. Но если таково твое решение, я предлагаю тебе свой меч, ведь у меня их два, — сказал лапландский рыцарь и протянул Матвею меч.
— Спасибо. Твой меч мне подойдет, он не длинный и не очень тяжелый.
— А у меня — два щита. Возьми один, — предложил прусский рыцарь Брандербургер.
— Благодарю, но я собираюсь драться одновременно мечом и охотничьим ножом. Поэтому щит мне не понадобится, — ответил Матвей.
— Как хочешь, тебе виднее…
— Они же были совсем серые! — удивился наемник Сотол, пристально рассматривая холмы. — Камни да колючки. А сейчас их верхушки будто покрылись лесом или густой травой.
— Да это же… они! — воскликнул его друг Гардер. — Они идут!
Армия фараона появилась раньше, чем ее ожидали, и теперь черно-зеленая лавина быстро покрывала холмы и спускалась вниз.
— Не такие уж они медлительные. — Матвей делал несложные выпады, чтобы рука привыкла к мечу. — Скоро будут здесь.
— Их не меньше легиона. Тысяч пять, — оценил на глаз численность противника Набу.
— Больше. Тысяч восемь, — уточнил римский легионер Клавдий.
— Они даже еще не все с холмов спустились. Идут и идут. Наверное, не меньше десяти тысяч — два легиона! — воскликнул Соомареа.
— Братья! Рыцари, богатыри, славные избранные воины! — крикнул громовым голосом Торн. — Не будем считать врагов — будем их бить!
Торн провел взглядом по лицам своего маленького войска.
— Пришел час великого испытания! Все, что с нами было до этого часа, все битвы, победы, приключения — все это готовило нас к предстоящему сражению. Суждено ли кому-либо из нас остаться в живых: то мне не ведомо. Но знаю другое — и умирая, мы победим! Выполним свое предназначение, чего бы нам это ни стоило! И пусть эта нечисть на своей поганой шкуре узнает нашу силу, нашу волю, наше оружие!
Утренний воздух Куршира взорвали громовые раскаты. Это воины отряда Торна приветствовали речь своего вождя.
А ужасные зеленые всадники приближались на своих уродливых конях. Они ехали без криков и боевых маршей, только жуткое шипение и свист — тонкий омерзительный свист.
Матвей стоял рядом с Ильей Муромцем, который горой возвышался на своем богатырском коне.
Матвею предлагали подыскать коня в деревне, рыцари готовы были заплатить, но Матвей категорически отказался. Объяснил, что верхом он последний раз катался лет пятнадцать назад. Если не считать их путешествия из Александрии. Да и то Матвей обеими руками держался за Илью.
— Лошади этих тварей низкие, да и сами они ростом не сильно выдались, мне удобнее будет с ними, стоя на земле, драться, — рассуждал вслух Матвей, рассматривая приближающихся зеленых всадников. — А в седле я долго не удержусь, это так же понятно и просто, как сви… Илья! Может, Соловья позвать — пусть свистнет пару раз!
— Так ему вроде здесь не положено быть, он — не избранный воин.
— А мне — положено? — тихо, чтобы другие не слышали, возразил Матвей. — Если про оруженосцев ничего не сказано, то и против Соловья-Разбойника возражений не должно быть!
— Ладно, сейчас вызову, — согласился Илья и дунул в сотовый свисток. Но вместо мелодичной трели из свистка донесся нудный скрипящий голос:
«Абонент отключен или находится вне зоны досягаемости».
— Ну вот, — вздохнул Муромец. — А говорил: «Где бы ты ни был, свистни: я услышу».
— Эх, а чего удивляться, Илья? Если здесь ничего не летает, то и пчелиные сигналы лететь не могут, — догадался Матвей.
— Видимо, так. Территория — она и есть Территория.
— А может, огниво уже просохло? — с надеждой в голосе спросил Матвей.
Илья достал оружие, взвел кремень.
— Нет, еще не просохло. Камень не светится, — разочаровал его Муромец.
Матвей опустил голову.
— Не кручинься, — успокаивал друга Илья. — Все равно тут одним выстрелом победы не одержать. Просохнет, еще успеем пальнуть!
Лавина вражеской кавалерии приближалась. Уже хорошо были видны змеиные головы всадников, кривые ноги коней. Все сильнее слышалось гадкое змеиное шипение и свист. И уже можно было достаточно точно определить численность противника — не меньше десяти тысяч сабель!
Фараона с ними не было. Во главе войска скакал, пожалуй, самый отвратительный всадник. У него одного на змеиной голове росли рога, кривые и тупые, словно спиленные.
— Илья, тебе страшно? — вдруг спросил Матвей.
— Страшно, Матвей, страшно. Не волнуйся.
— Ну, тогда ладно.
Всем было страшно. Великие храбрецы, доблестные воины не были безумцами. Они понимали, что есть предел, перейти который значило поздороваться со смертью. Сейчас они вышли на этот рубеж!
Да, им было страшно. Но только один Илья вслух признался в этом, да и то потому что Матвей спросил. Адское войско наступало, еще немного, и лавина обрушится на горстку храбрецов.
Мурашки побежали по спине воинов. Но не из-за страха перед врагом. Они услышали слова древней боевой молитвы скифских воинов. С этой молитвой тысячу лет назад воины шли на битву, в которой не было шансов выжить.
Молитву читал Торн. Сначала тихим, немного дрожащим от волнения голосом, затем все более громким и твердым.
Все воины знали слова этой молитвы и хором подхватили:
Две силы сошлись в лютой сече.
За одной силой — дьявольский перевес в численности, за другой силой — правда! Огромное змеиное войско не опрокинуло воинов, не раздавило маленький отряд. Наоборот, рыцари и богатыри железным тараном врубились в адский легион и неистово косили врага, словно то были не всадники фараона, а высокая сочная трава.
Свой самый первый удар Илья Муромец нанес длинным копьем, насадил на него сразу пятерых врагов и опрокинул еще целый отряд всадников.
От такого сильного удара копье переломилось. Илья выхватил меч и, защищаясь от сабельных ударов щитом, яростно рубил наседающих со всех сторон врагов.