Красавицы и чудовища, стр. 21
И тогда Ева закричала.
Вулкан вдали исторг гейзер темно-бурой, похожей на венозную кровь, лавы. Капитан Смитсон, крякнув, спрыгнул со стены.
– Не растерял сноровки-то, – фыркнул он. – Эй, миледи! Спускайтесь. Ящер теперь неопасен.
Все ещё не силах понять, поверить, Ева бросилась вниз по ступенькам. Лестница... Дверь... Небо. Ледяной ветер набросился на неё, бесстыдно сунул руки под платье.
– Капитан, что вы наделали?! – в ужасе спросила принцесса.
– Ого-го, милашка, – рассмеялся Смитсон. Ветер трепал его седую гриву. – Будь я проклят, если не стал ровней королю Артуру! Пусть мне теперь скажут, что драконов бить труднее, чем дельфинов. Я тому человеку в рожу плюну!
Покачнувшись, Ева сделала несколько шагов к раненному зверю. Дракон был ещё жив. Он лежал под стеной, в луже собственной крови, беспомощно вывернув шею. Изломанное тело было неподвижно, сверкающие крылья распластались по земле, и лишь глаза, глаза... Не в силах отвернуться, Ева смотрела в глаза умирающего дракона. Там не было ненависти.
Только изумление.
– Миледи... – прошептал Адам. Из ноздрей у него текла кровь, но говорить он ещё мог. – За что?..
– Нет! – сама не зная, почему, принцесса затрепетала. – Я не знала! Я не хотела, чтобы всё... Так...
Земля дрогнула. Очередной толчок оказался гораздо сильнее предыдущих, но Ева не обратила на него внимания. Капитан Смитсон весело хохотнул.
– Хоррроший остров... – он сплюнул. – А хахоль твой, Ричард, до сих пор лезет на гору со своей иголкой. Говорил я ему, пошли искать корабль, там хоть гарпуны были. Да нет, где ж это видано, чтобы смерд чернозадый лучше благородного рыцаря знал, как драконов бить?
Приблизившись, моряк положил руку принцессе на плечо.
– Хватит шашни-то с ящером разводить, – капитан ухмыльнулся. – Ты у нас благородная дама, а я крокодилов резал, покуда ты ещё в колыбели обсиралась. Не скоро подохнет твой дракон, гады все такие, живучие. Бывает, сдерешь кожу с крокодила, а тот до вечера дрыгается. Пошли костёр готовить.
Судорожно вздохнув, Ева покачала головой. Смитсон упер руки в бока:
– Эй! Мадам! Я с тобой разговариваю!
– Идите без меня, капитан, – холодно ответила принцесса. Хмыкнув, старый моряк пожал плечами и отошел, бормоча себе под нос:
– ...забодай меня кит, все равно не поверят, что я зверя завалил, скажут, рыцарь...
Ева выбросила его из памяти. Дракон смотрел ей в глаза.
– Скажи... – шепот Адама было трудно понять. – Скажи... Скажи, что я не дракон. Скажи...
Подойдя ближе, принцесса опустилась на колени. Она не понимала, что с ней происходит. Эта тварь, этот чешуйчатый гад, мерзостная рептилия, недавно ее похитила, подвергла опасности. До смерти перепугала, втерлась в доверие. А теперь, когда любая нормальная принцесса должна радостно смотреть на гибель зверя – она стоит рядом с ним на коленях.
– Скажи... – молил умирающий дракон. И Ева закрыла глаза.
– Ты принц, Адам, – шепнула она с горечью. – Истинный принц.
Чешуйчатые губы дрогнули в слабом подобии улыбки. И дракона не стало. Его последнее дыхание всколыхнуло серебристые волосы принцессы.
Глава 14
Она поднялась в замок, чтобы не видеть, как Смитсон снимает с дракона шкуру. Ветер уносил запах сырой крови в океан, и на третьем этаже, в библиотеке, можно было забыться. Извержение почти утихло, подземные толчки прекратились. Лишь ветер, безжалостный, холодный, продолжал стонать в стенах осиротевшего замка. Некоторое время Ева гуляла вдоль массивных шкафов, читая заглавия книг.
«Сир Бравас Беспощадный»
«Сказание о святом Граале»
«Истинная история сира Вильгельма Белого, записанная его верным оруженосцем»
«Семь дней доблести»
«Сердце дракона»
«Круглый стол»
«Сигурд»
Принцессе было нехорошо. Последние слова Адама горели в ее памяти, хотя она всеми силами пыталась забыть про это небольшое приключение. Мало ли драконов убивали в мире. Если верить книгам, которые всю жизнь читал Адам, в древности от этих ящеров было ступить некуда. Подумаешь, одним меньше...
– Миледи, – знакомый голос заставил принцессу вздрогнуть. Она медленно обернулась.
– Да, сир Редклиф?
– Миледи, мне нет прощения, – рыцарь упал на колени перед девушкой. – Я подверг вас опасности, я не сумел вас защитить. Молю, лишите меня рыцарского звания.
Ева с трудом улыбнулась. Совсем недавно, с теми же словами к ней обратился дракон.
– Мы на необитаемом острове, сир Ричард, – сказала она спокойно. – Какой смысл лишать вас звания? Быть может, в будущем вы сумеете искупить свои ошибки.
Ричард опустил голову.
– Миледи, я не заслуживаю снисходительности.
– Это не снисходительность, – холодно ответила Ева. – Это милость.
Сглотнув, рыцарь поднялся.
– Я не обману вашего доверия.
– Надеюсь, – принцесса махнула рукой в сторону книжных шкафов. – Вот вам первое задание. Сожгите все книги, до единой. Оставьте только рукописи, если таковые будут. Принесите их ко мне в покои.
Редклиф широко раскрыл глаза, но догадался не возражать. Молча поклонившись, он развернулся на каблуках, но замер, кое-что вспомнив.
– Миледи, в пещере дракона, где зверь держал вас, была шкатулка с листами пергамента...
Ева содрогнулась.
– Доставьте ее мне. Немедленно. И чтобы ни один лист не пропал!
– Слушаюсь! – Ричард стремительно покинул библиотеку.
Принцесса сидела у камина, в зале, где сир Редклиф и капитан Смитсон немного навели порядок. Мужчины ужинали на первом этаже. Рядом с Евой, над углями, жарился большой ломоть драконьего мяса. Смитсон уверял, что мясо очень вкусное, и уговорил голодную принцессу попробовать. Но ужинать в обществе троих мужчин она наотрез отказалась.
Ева читала книгу, медленно жуя плоть ее автора. Листы пергамента, один за другим, падали в пламя, добавляя ему силы, помогая мясу жариться.
«...Синтия проснулась мгновенно. Отголоски грохота ещё стояли в ушах, когда принцесса выскочила из опочивальни, сжимая в каждой руке по мечу...»
Лист летит в огонь.
«...Им некуда было отступать, у самок недавно родились детёныши и стая не могла передвигаться. Охотницам уже казалось, что перед ними лёгкая добыча, когда королева Сибел внезапно приказала опустить оружие. Уцелевшие драконы сгрудились перед входом в логово...»
Пергамент сгорает не сразу, сначала обугливается, чернеет, на нем проступают пузыри. Как на чешуе. Чернила пенятся и стекают, а сверху на них капает жир, аппетитный, обжигающий мясной сок.
«...Не надо считать нас дикарями лишь потому, что мы живём в лесу. Лес был всегда. Мы видели, как крылатые горные ящерицы научились говорить и стали называть себя рыцарями. Мы видели, как обезьяны спустились с деревьев и превратились в людей, видели, как могущественный колдун создал драконов и эльфов, видели как Солнце стало квадратным. На наших глазах родилась и возмужала история этого мира, не надо считать нас зверьми...»
Отблески пламени танцуют на стенах, словно тени невидимых, огненных крыльев. Аромат жареной плоти щекочет ноздри.
«...Помоги нам, принцесса. Пусть люди придут в лес без оружия, с открытыми глазами. Мы подарим вам знания, пришедшие из вечности, научим видеть сокрытое и внимать безмолвию. Мы храним мудрость веков, мы – это лес. Но люди уничтожают леса...»
На предпоследнем листе Ева остановилась. Почерк дракона отличался красотой и четкостью, но одна фраза была написана размашисто, словно другой рукой. Девушка невольно вздрогнула.
«Я твоё проклятие. От меня не скроешься. Я всегда буду рядом, кровью на твоих клинках, ужасом в твоей памяти. Ты никогда не уснешь, дрожа в ожидании моего возвращения.»
Принцесса помедлила, прежде чем бросить лист в камин. Ещё раз перечитала фразу.
«Дрожа в ожидании моего возвращения...»
– Ты мертв, – сказала она в пустоту. – С тебя сняли шкуру, а мясо зажарили. Я тебя ем. Твоя плоть очень вкусная.