Абарат. Абсолютная полночь, стр. 57
Когда пальцы Бабули Ветоши обнаружили ее сущность и сомкнулись вокруг нее, слова превратились в непрекращающийся крик. В отчаянии Маратиен попыталась схватить ее руку, но прежде, чем она успела это сделать, воля покинула ее, и в ту же секунду ее покинула душа.
Из головы девушки Матриарх вытащила ее последний свет и вложила его в одну из бесчисленных кукольных голов, пришитых к ее платью и пока еще пустых в ожидании душ.
Бабуля Ветошь вернулась к происходившему на небесах слиянию, позволив руке задержаться на голове Маратиен лишь для того, чтобы приподнять безвольное тело, а затем отпустить. Остальное довершило притяжение. Тело перевернулось и полетело с крыши Башни Иглы.
В тот момент, когда десять частей Бурехода столкнулись друг с другом и слились воедино, тело Маратиен упало на землю. Оно раскололось, и его резкий запах сообщил падальщикам во всей округе, что они могут придти и пировать, пока оно не остыло.
Глава 48
Улыбки
— Куда ты собралась? — спросил Газза. Он появился на вершине песчаной дюны, за которой Кэнди призывала небольшой двухместный глиф.
— Тебя здесь быть не должно, — сказала она. — Я не должна даже смотреть на тебя.
— Но я здесь, и ты смотришь.
— Да, смотрю.
— Так куда ты собралась? Я знаю, что ты делаешь. Хоть я и рыбак, но не глупец.
— Я не говорила, что ты глупец.
— Ты делаешь глиф. Ты куда-то улетаешь и оставляешь меня…
— Я тебя не оставляю. Я собираюсь найти Финнегана.
— Отлично. Могу я с тобой?
— Нет. Я не говорила…
— Ты только что сказала, что не оставляешь меня.
— Где Шалопуто?
— Хорошо, если ты должна лететь, покажи, как делать глиф. Я сделаю все, что угодно, если очень захочу.
— Уверена в этом.
— А я хочу быть там же, где и ты.
— Газ…
— Это плохо?
— Нет. Это не плохо. Просто время неподходящее.
— Ты показала Шалопуто. Он сказал мне. Так покажи мне!
— Нет!
Он сбежал вниз по склону дюны, и в свете затвердевающего глифа его пестрая кожа стала яркой от злости.
— Думаешь, я такой же, как все?
— Я не хочу с тобой пререкаться, у нас нет на это времени, Газ.
Она повернулась к нему спиной.
— Я — нет, — сказал он.
Кэнди смотрела в землю, пытаясь вспомнить, на каком призыве глифа она остановилась. Она устала, и ее усталость начала влиять на способность создавать предметы.
— Что — нет?
— Не такой, как остальные. — Он подошел к другой стороне глифа, чтобы она была вынуждена посмотреть на него. — Я не жду чудесной Кэнди К, которая придет и даст все ответы…
— Это хорошо, потому что у меня их нет! Иногда я думаю, что у меня нет ничего, кроме… кроме… в общем, ты не виноват. — Кэнди посмотрела на него сквозь скелет глифа, чьи линии с каждой секундой становились все плотнее.
— Такое впечатление, что сейчас ты меня ненавидишь, — сказал он.
— Нет, — ответила Кэнди. — Не ненавижу. Просто… почему сейчас?
— Что почему сейчас?
— Ты знаешь.
— Правда?
— Прекрати.
— Скажи.
— Что сказать?
— Что ты чувствуешь. Что мы чувствуем.
— Значит, я это не придумала?
— Нет, — сказал он, взмахнув руками. Она не знала, на кого он злится. И злится ли вообще. — Нет. Ты это не придумала.
— Значит, ты… — сказала она.
— Ну… — ответил он.
— Потому что я — да.
— Ха!
На его лице возникло огромное облегчение. Он ухмыльнулся самой широкой ухмылкой.
— Видела бы ты сейчас свое лицо, — сказал он ей.
— Мое лицо? А твое?
Пока они стояли, обмениваясь улыбками, глиф закончил себя создавать. Она почувствовала спокойствие аппарата. И он тоже.
— Твоя магия завершилась.
— Знаю.
— Хочешь, чтобы я нашел Шалопуто?
— Через минуту.
— У нас не так много…
— Полминуты.
— Нет, пусть будет минута.
Прежде, чем стать смертельными врагами, Кэнди и Дебора Хакбарт были подругами. Два года назад, в первый школьный день после летних каникул, они шли домой, рассказывая, чем занимались летом, и Дебора поделилась с ней одной важной историей. Его звали какой-то там Уэйн, и она встретила его во Флориде, где гостила у бабушки. Уэйн был Единственным, сказала Дебора. Она чувствовала это, говоря о нем без остановки на всем пути до дома, и Кэнди знала, что придет время, разговор на секунду прервется, и ее лучшая подруга посеет семена их будущей вражды своим непосредственным: «А что ты делала летом, Кэнди?»
Как изменились времена! Улицы Цыптауна пережили наводнение Изабеллы, и сейчас, возможно, там тоже были девочки, делившиеся своими тайнами по дороге из школы домой, но Кэнди никогда об этом не узнает. Не потому, что всепоглощающая тьма Бабули Ветоши доберется до нее, хотя это было возможно. А потому, что теперь ей все равно. Она не хотела возвращаться. Она может жить и умереть здесь, под этими тревожными небесами, возможно, даже глядя в обеспокоенное лицо по ту сторону глифа.
А потом раздался первый выстрел. Снаряд направлялся с запада и вылетел из орудия такой мощи, что преодолел расстояние между Часами, прежде чем ударить в цель. Огненный след, оставленный им в небе, все еще распадался, когда пушка послала второй снаряд; на этот раз он летел гораздо ниже первого, едва не касаясь берега, и с ревом промчался над головой.
Когда он поразил цель, сила взрыва была столь мощной, что Кэнди упала на землю. Она вскочила, задыхаясь, и побежала на вершину дюны. К ее облегчению, Шалопуто вместе с остальными беженцами спрятался среди камней.
Она сложила руки у рта и позвала его:
— Шалопуто!
Ответа не было; пейзаж вновь осветила вспышка, когда мимо них с визгом пролетел третий снаряд, на этот раз так низко, что задел холм за берегом и поднял тучи мусора.
— Мне надо идти, Шалопуто! — крикнула Кэнди. — Будь осторожен.
Когда она вернулась к глифу, внутри уже сидел Газза.
— Полетим вместе, — сказал он.
У нее не было ни времени, ни желания спорить. Им надо было улетать. Немедленно. Она вскочила в глиф, но в эту секунду из морского тумана, который наползал на песчаный берег, появился недавно стрелявший в них маленький обтекаемый боевой корабль.
Позади него Кэнди увидела судно раз в тридцать больше; наблюдательные башни и единообразные щиты четко указывали на его предназначение. Это был корабль-тюрьма, направленный за беженцами. Кэнди велела глифу двигаться, но когда он поднялся в воздух, с запада прилетел четвертый снаряд. Он поразил цель, и все исчезло.
Глава 49
О Тех, Кто Ходят За Пределами Звезд
Хотя Матриарх не знала, когда и для какой цели ей понадобится Буреход, она строила тщательные и детальные планы, как в этом случае будут разворачиваться события. На корабле была команда из трехсот пятидесяти заплаточников, и еще четыре тысячи находились в трюме: легионы мощных воинов, готовых в любую минуту броситься в бой. Они не были простым тупым пушечным мясом. Напротив. Они обладали яростью и разумом и были созданы для войны столь страшной, что второй такой уже не бывать, поскольку память о ее ужасах будет слишком тяжела.
Кроме них, на борту обитал один представитель того вида, что ходили за пределами звезд. Его имя составляло девяносто одну букву, но он откликался на Нефаури. Физическая форма, которую он ей представил, была иллюзией: тонкая извивающаяся полоса, дымная тень в три раза выше ее роста. О его истинной форме она не знала ничего. Однажды она совершила ошибку, потребовав от Нефаури показать свое настоящее лицо, и этот опыт едва не заставил ее выцарапать себе глаза. Видение было столь травмирующим, что она не запомнила ничего, однако знала: в нескольких слоях за этой тенью обитало существо такое злобное, отвратительное, лишенное красоты и благородства, что ни один ум не мог бы его засвидетельствовать и остаться здравым. Это было воплощение отчаяния и ненависти.