Младший, стр. 15

Марианна нахмурилась, потерла указательным пальцем переносицу.

— Это некрасиво, — наконец объявила она. — Нельзя манипулировать человеком даже для его пользы. Он сам должен решать.

— Почему манипулировать? — резко возразил Леонид. — При чем тут манипуляции? Я что, уже брата со своей приятельницей познакомить не могу? Не насильно же я его в постель к ней засуну, а если сам полезет, так в чем моя вина, а?

Марианна растерянно пожала плечами. Она чувствовала, что в рассуждениях Леонида что-то не так, но он говорил напористо, убежденно, и девушка не могла сориентироваться и возразить.

— Вот видишь! Так и поступим. Есть же у тебя подруги… Эта, как там ее, Алла. Он ей понравится…

— Понравится! — хохотнула Марианна. — Алке все нравятся, она вообще такая… добрая.

— Вот и отлично! Значит, на следующей неделе все это замутим. Как раз бабка в санаторий уезжает. Устроим бухач, стол накроем, музыка, танцы, все дела. А если Лешка Алке твоей присунет по пьяни, мы ни в чем не будем виноваты.

Марианна с сомнением покачала головой. И Леня, обхватив ее сильной рукой за плечи, крепче прижал к себе, убеждая:

— Ну что мы плохого делаем? Если он так сильно любит Веру, никакая Алка не заманит, верно? Вот посмотри на меня! Я же тебя люблю, — он притянул к себе голову Марианны и быстро поцеловал ее, — и меня соблазнять бесполезно. Не клюнет Алешка, значит, я дурак, а у него настоящая любовь. Ну и пусть тогда бросает все и женится, и пальцем не шевельну. Договорились?

— Договорились, — пожала плечами разомлевшая от нежных слов Марианна.

10

— Леня, ты все запомнил? — не унималась Валентина Васильевна. — Значит, в морозилке котлеты, в холодильнике кастрюля супа, запасные ключи я оставила у соседки, если потеряете.

— Запомнил, запомнил, — кивал Макеев. — Иди уже, ради бога, опоздаешь на автобус.

Но Валентина Васильевна, не обращая на него внимания, отправилась в Алешину комнату.

— Алеша, твои постиранные майки лежат в шкафу на третьей полке. И смотри у меня, надевай верхнюю из стопочки, а не что покрасивше.

— Ох, бабуль, прямо не знаю, как мы тут без тебя останемся, — шутливо сетовал Алеша. — Ведь пропадем же.

— Тебе бы все зубоскалить. — Старуха прошествовала в прихожую и принялась, кряхтя и охая, натягивать осенние сапоги. — А я и правда не знаю, как вы тут без меня останетесь. Вся душа за вас изболелась! Вы-то только рады бабку сплавить подальше.

— Начинается… — сквозь зубы пробормотал Макеев.

Он подхватил с пола раздутую клеенчатую сумку и распахнул дверь на лестницу.

— Бабуля, автобус без тебя уйдет! Беги скорее. Целоваться некогда!

Валентина Васильевна выдернула сумку из его рук, вышла на лестницу и захлопнула за собой дверь.

— И газ! Газ не забывайте выключать, когда уходите! — выкрикнула она уже с лестничной площадки.

Алеша выскочил в коридор, подпрыгнул, и, ухватившись руками за турник, принялся раскачиваться вперед-назад, как на тарзанке, вопя:

— Ура! Свобода!

Леня, заразившись весельем брата, тоже рассмеялся и изобразил несколько па искрометного первобытного танца.

— Будем пить и веселиться! — голосил Алеша.

И Леня, воспользовавшись случаем, сообщил как бы между прочим:

— Кстати, я на завтрашний вечер гостей позвал, Маришка будет. И еще там… кое-кто… Ты тоже присоединяйся.

Он намеренно отвернулся к зеркалу, сделал вид, что причесывается, одновременно зорко наблюдая сквозь стекло за реакцией брата.

— Ладно, — кивнул Алеша, спрыгивая с турника. — Я тогда с Верой приду.

— Лучше не надо, — горестно Леня покачал головой. — Я корешей пригласил, нажрутся, а она у тебя девушка нежная — испугается еще… Да и начнем поздно, ее родители не отпустят, наверно…

— Да? — погрустнел Алеша. — Ну ладно… Хотя жалко, конечно.

Увидев, как поник брат, Леонид почувствовал знакомую, острую колющую боль где-то в грудной клетке. Еще несколько месяцев назад Алешка был бы счастлив, пригласи его старший брат в свою компанию, а теперь ничего ему не надо, кроме этой драной кошки. «Нет, одной Алки, пожалуй, будет недостаточно, — установил Леонид. — Нужно еще что-то предпринять. Надо действовать, пока не поздно».

— Ты на тренировку сейчас? — не поднимая глаз, спросил Леня.

— Ага, — кивнул Алеша. — Ты со мной?

Он набросил легкую ветровку и вскинул на плечо спортивную сумку с формой.

— Не, давай сегодня один, — заявил Леонид. — Мне в министерство смотаться надо. Только смотри, занимайся как следует. Не сбеги гулять без меня, — строго добавил он.

— Ну ты прям как бабушка, — рассмеялся Алеша. — Ладно, давай, брат, до вечера.

Спрятавшись на кухне за занавеской, Леонид напряженно выжидал, когда тонкая, стройная фигура брата пересечет их квадратный, выстроенный «колодцем» двор. Вот он вышел из подъезда, махнул рукой соседу дяде Мише, возившемуся со своим «Запорожцем», поздоровался с двумя женщинами, на ходу качнул скучавшую на качелях девчонку из седьмой квартиры и наконец скрылся в подворотне.

Леня быстро отошел от окна, сунул руки в рукава куртки. Нужно спешить. Теперь успех зависел от того, успеет ли он все провернуть, пока Алешка готовится к соревнованиям.

Адрес Веры Макеев разузнал еще несколько дней назад, на всякий случай, и теперь без труда нашел ее дом. Девушка открыла дверь и замерла на пороге, с удивлением глядя на него. Леонид старался вглядеться в нее, получше рассмотреть, понять, чем же так зацепила Алешу эта девица. Она была в простом выцветшем домашнем платье, волосы забраны в хвост на затылке. Должно быть, уборкой занималась. Макеев скептически усмехнулся. Ну да, молодая, симпатичная, стройная, зеленоглазая, блондинистая. Но и только-то! Подумаешь, Грейс Келли, пять копеек пучок. Нет, ничего особенного в ней, определенно, не было, и Алешка увлекся только по неопытности, потому что первая ему попалась.

Девушка молчала, и Леонид вкрадчиво обратился к ней:

— Вера, вы не узнаете меня? Я Леня, брат Алеши.

— Почему же, узнаю, — кивнула Вера. — Я просто не ожидала… растерялась… Проходите, пожалуйста.

Она пропустила Леонида в тесную прихожую. Снимая куртку, он быстро оглядывался по сторонам. Давно не беленный потолок, обои кое-где отстали от стен. Еще бы, папаша-то, должно быть, все силы на диссидентство тратит, а на хозяйство пороху не остается. Интеллигенция гребаная! Он прошел вслед за девушкой в кухню, опустился на колченогую табуретку. Вера прикрутила громкость радиоприемника, разожгла плиту, бухнула на огонь никелированный чайник.

— Вера, я вот о чем хотел с вами поговорить, — нерешительно начал Леонид. — Алеша мне сказал, что вы собираетесь пожениться, это правда?

Вера вскинула брови, спросила жестко:

— А что?

Леонид понял, что девчонка не так проста. Своего не упустит, зубами вцепится и не отдаст. С ней надо помягче, давить на жалость.

— Понимаете ли, Вера, в чем дело… — медлил он, стараясь ощупью найти нужный тон, подобрать слова, которые расположат девушку к нему, заставят делать то, что он скажет. — Вы наверняка знаете, что у Алеши впереди чемпионат мира. Он должен все силы отдавать тренировкам, лишние потрясения ему ни к чему. Это может помешать подготовке…

— Это ведь ему решать, что помешает, а что нет, — заметила Вера.

Леонид почувствовал, как руки, против воли, сжимаются в кулаки. Он постарался подавить вспыхнувшую ярость, аккуратно выдохнул, сделал голос еще более мягким и дружелюбным.

— Это, конечно, вы правы. Но человек не всегда может трезво оценить свои возможности… К тому же, Вера, есть ведь вот какой момент… Для того чтобы спортсмена включили в сборную, нужны не только прекрасные показатели, но и… безупречная репутация. Вы меня понимаете? Ну, как в фильме: «Характер нордический, в порочащих связях не замечен». — Он обезоруживающе улыбнулся, стараясь сбить собеседницу с боевого настроя, свести все к милой шутке.