Мечи Ямато, стр. 45

Ацухимэ несколько раз порывалась что-то сказать, но сдерживала себя — женщине без особого на то разрешения не следует встревать в мужской разговор, ничего хорошего из этого не выйдет.

— Я много всякого и разного узнал и о вас, и о Нобунага, — говорил Артем. — Меня просветили умные люди, что появление яма-буси в провинции, которой единолично правит даймё Нобунага, не может быть случайным. Ведь появились они не где-нибудь в далеких лесах и в высоких горах, а поблизости от города Ицудо и замка даймё Нобунага. Поскольку яма-буси со времен войны Тайра-Минамото зарабатывают себе на жизнь устранением самураев разных домов, то можно было смело предположить, что и сейчас они пришли за чьей-то самурайской жизнью. И по всему выходило, что за жизнью даймё Нобунага. Видимо, та же мысль пришла в голову и Нобунага, раз он послал своих самураев в лес за головами яма-буси. Когда я все это узнал, меня осенила догадка!

Плохо, что руки за спиной. Мешало. Ощутимо не хватало жестикуляции. Непременно сейчас хлопнул бы ладонью о ладонь.

— А я-то все голову ломал, почему ты меня не убил в ту ночь? И так прикидывал, и эдак, не пойму хоть убей! Ну, а ларчик просто открывался. Ты сразу понял, что Нобунага станет меня искать. Ты предполагал, что он назначит за меня награду. И решил это использовать. К даймё подобраться не так-то легко, он осторожен и подозрителен. Хороший способ выманить Нобунага — использовать как приманку беловолосого гайдзина, который так сильно заинтересовал даймё. Подробности того, как ты собирался это провернуть, меня не волнуют. И зла на тебя я не держу, в конце концов ты думал о благополучии вверенного твоим попечениям клана.

Такамори слушал с непроницаемым лицом — ничего по нему не прочитать, как ни вглядывайся. «Ему бы в покер играть, — подумал Артем. — Пропадает талант за неимением в Ямато покера и вообще карточных игр как таковых».

— Может быть, ни мне, ни Ацухимэ не было бы никакого дела до этих ваших запутанных отношений с Нобунага. Однако нам стало достоверно известно, что Нобунага вступил в сговор с монголами. Даймё должен обеспечить высадку монгольских войск, даймё собирается объединить свои войска с войсками монголов, собирается завоевать Японию и от имени императора провозгласить себя сегуном. Его замыслам можно помешать, только убив его. Вероятно, тот, от кого вам поступил заказ, раньше нас узнал о замыслах Нобунага и, тысячекратно все обдумав, пришел к тому же выводу, что и мы...

Артем помолчал, ожидая, не последует ли реплик и вопросов. Не последовало.

— Я понимаю, что имя заказчика вы мне не откроете. Наверное, очень немногие из вас знают это имя А может быть, всего один из вас знает его. Да и ладно, не очень-то нужно знать! Я наслышан, что яма-буси, пока не выполнят заказ, считают себя как бы вассалами заказчика и новых заказов не берут. Но мы и не намереваемся делать вам новый заказ. Ты хочешь спросить, так какого демона мы сюда пришли и для чего предназначен мешок с монетами?

Артем подвигал головой. Петля шею не стягивала, удушьем не грозила, но натерла кожу. Поэтому Артем попытался хотя бы сдвинуть ее на другое, не-натертое место.

— Представь, Такамори, что двое хотят одного и того же, допустим, хотят пообедать. У одного есть котелок и дрова, у другого — рис. Да, первый может поработать и заработать на рис. Да, второй может сходить в лес нарубить дрова и на последние деньги купить котелок. Но уйдет время, потратятся силы, голод усилится до полной невозможности его терпеть. А если эти двое соединят усилия, они легко добьются, чего хотят, то есть пообедают. То же и с нами. Мы можем соединить усилия и вернее добиться цели, а цель у нас одна и та же.

Ацухимэ, которая сидела, опустив голову, тихо, едва слышно кашлянула. Явно, с намеком кашлянула. Артем понял ее намек так — мол, хватить притчи рассказывать, переходи к сути.

— Итак, у нас одна цель — устранить Нобунага. Не знаю, какие сроки поставлены вам, но у нас в распоряжении полтора месяца. Через полтора месяца появятся монголы. У нас есть деньги, Такамори, и мы предлагаем их вам. Что мы хотим получить взамен? Хотим всего лишь действовать сообща, соединить усилия. У нас в городах есть верные люди, которые могут стать нашими глазами и ушами, в первую очередь, в Ицудо. Мы можем раздобыть еще денег и приобрести все, что потребуется. У меня есть знания, которых не ведают еще в стране Ямато. Ацухимэ отлично владеет мечом, алебардой и другим холодным оружием. Что есть у вас? У вас есть подготовленные люди и, что важнее, опыт подобных предприятий.

Артем взял несколько секунд передышки. Говорил он долго и малость подустал. Горло бы, конечно, не мешало промочить.

— Я шел сюда с предложением к вам — вызвать на подмогу людей других кланов, но вижу, что и без меня это уже произошло. Наверное, виной тому неудачное покушение, да? Я слышал краем уха, что на даймё было совершено покушение, но оно закончилось неудачей — даймё остался жив. После чего ты, Такамори, понял, что собственными силами не справиться, и позвал на помощь единомышленников... Еще подозреваю, что в том покушении кто-то погиб. Я прав?

Артем не ждал, что Такамори ответит, полагал, что тот продолжит сидеть каменной статуей. Однако ошибся гимнаст воздушный.

— Ты прав, — сказал Такамори. — Покушение не удалось. Погибли Ёсико, Миноура и Сибо...

Две женщины и один ребенок.

Артем не стал выпытывать подробностей покушения. Ни к чему пока. И дурацких вопросов, вроде «зачем детей на смерть посылал?», не задавал. А кого еще мог отправить Такамори, когда в его распоряжении оставались одни женщины и дети!

— Ты хитро плетешь сеть разговора, — неожиданно раскрыл рот Такамори. — Но вот что я совершенно не понял из твоего рассказа. Я готов поверить, что вас не подослали самураи. Я готов поверить в монголов. Я готов поверить, что пришедшая с тобой женщина по имени Ацухимэ печется о судьбе родины. Но пока я не услышал, зачем тебе самому все это нужно, Ямамото?

Артем посмотрел на Ацухимэ, которая чуть подняла голову и украдкой поглядывала на него. Посмотрел на Фудзита, который по-прежнему сидел с видом полного обалдения.

— Я хочу, чтобы даймё был не просто устранен, — сказал Артем. — Я хочу, чтобы его место занял Белый Дракон. И я знаю, как это можно сделать...

Глава двадцать третья

ПОКА ГОРИТ КОСТЕР-ГОМА

Они собрались на горе, где, по утверждению Такамори, очень много лет тому назад зажигал костры-гома легендарный отшельник Энно Одзуну — тот самый, что основал секту горных мудрецов, кого яма-буси называли Учителем и по чьим заветам они жили.

Здесь ли проводил предзакатные часы в раздумьях великий и могучий Энно Одзуну? Артем легко мог поверить, что здесь — подходящее место для размышлений о путях обретения могущества уже в этой жизни. Учение Энно Одзуну, помнится, так и назвалось — «Путь обретения могущества». Учение, как уяснил Артем из бесед с Такамори, сводилось к нескольким нехитрым истинам: раскрывай скрытые возможности, наблюдай за явлениями природы и живыми существами, учись у них, обретай единение с природой, ежедневно тренируй свой дух и тело... Впрочем, может быть, Артем и клевещет на Учение. Может быть, Учение и посложнее будет — вникнуть глубже он просто в свое время не успел.

Так вот, о месте... Вообразите себе скалу, из вершины которой будто вырезали гигантским ножом, как из торта, треугольный кусок. В результате чего образовалась площадка, с трех сторон прикрытая отвесными каменными стенами. Четвертая, открытая, сторона площадки смотрит на закат. Ветра здесь, на площадке, как сказал Такамори, почти никогда не бывает. Такая в этих краях роза ветров — преобладает юго-восточный ветер, а западный ветер, наоборот, гость наиредчайший.

Посреди скальной площадки этим вечером зажгли костер-гома. Дым вертикальным столбом поднимался в небо, начинал рассеиваться лишь высоко над головами. Высокий, особым образом сложенный костер обращался к духам этих гор, служил своего рода почтительным поклоном этим духам...