Почтальон, стр. 26

– Тут слишком шумно, – оглядел помещение Дуг. – Ты знаешь какое-нибудь местечко, где можно спокойно поговорить?

– Если вы насчет отключений, лучше обратитесь к лейтенанту Шипли. Он пытается проследить...

– Нет, я по другому делу, – перебил его Дуг. – Можно поговорить у тебя в кабинете или еще где-нибудь?

– У меня нет кабинета, но комната для допросов сейчас свободна. Я в дознавалке! – крикнул Майк одному из сотрудников. Тот согласно кивнул. Они прошли сквозь воротца охранника, пересекли холл и оказались в маленькой квадратной комнатушке, где едва хватало места для стола и двух стульев.

Оказавшись здесь. Дуг не мог придумать, с чего начать. Сама атмосфера полицейского участка, напоминающая, что тут все имеют дело с голыми фактами, действовала обескураживающе. Хронология, которую он выстроил, аргументы, которые тщательно подбирал, – расплывались. У него не было ни единого доказательства. Лишь странные происшествия и притянутые за уши связи. Уверенность, которую он ощущал во время беседы со Стокли, начисто испарилась. Дуг не надеялся, что полиция отнесется к его идеям так же, как журналист, но уже понял, что здесь его истории никто не будет внимать с должным пониманием. А к этому он оказался не готов. Вообще идти сюда было полнейшей глупостью.

Но пока что, глядя на Майка Трентона, он видел на лице юного офицера не цинизм и отсутствие интереса, а неподдельное желание выслушать.

Это, можно считать, больше чем достаточно.

Дуг начал с самого начала. Со странного самоубийства Ронды и своего впечатления от нового почтальона на похоронах. Сначала у него было желание говорить побыстрее, в краткой манере, как это обычно делают свидетели в кинофильмах, но он заставил себя не спешить, тщательно описывал все детали, все эмоциональные ощущения в надежде, что это придаст большее правдоподобие всей истории.

Майк остановил его примерно посередине.

– Прошу прощения, мистер Элбин. Ради Бога, не обижайтесь, но у нас тут совершенно сумасшедшая неделя выдалась. Виллис – городок небольшой. Всего двенадцать копов, мы работаем в две смены. Серия отравлений собак, самоубийство, которое до сих пор расследуется, не говоря уж о всяких драках в ковбойских барах. У нас сейчас крайне не хватает людей. Я понял, с почтой возникли серьезные проблемы, но вам лучше поговорить с самим Ховардом Кроуэллом.

– Ты можешь считать, что я сошел с ума, но...

– Я не считаю, что вы сошли с ума, мистер Элбин.

– Дуг.

– Я не очень-то понимаю, что происходит, но мне кажется, что Джон Смит – если это его настоящее имя – каким-то образом управляет движением почтовой корреспонденции по своему усмотрению. Он отделяет письма от счетов, хорошие письма – от плохих. Он может перенаправить письмо от предполагаемого получателя к тому, о ком идет речь в этом письме. Позавчера мы получили письмо от Ховарда Кроуэлла, которое должно было попасть к Элен Ронде. Но на конверте стоял наш адрес. Подобное случалось и с другими людьми.

– Значит, вы хотите сказать, что мистер Смит каким-то образом вскрывает все эти конверты, читает письма и перенаправляет их другим лицам ради хохмы?

– Понятия не имею, что я хочу сказать.

– Допустим, так оно и есть. Но вы представляете, сколько времени уйдет у одного человека на всю эту деятельность, даже в таком маленьком городке, как наш?

– Я не уверен, что он когда-нибудь спит. Черт побери, я вообще не уверен, что он – человек.

– Вы меня не слушаете, мистер Элбин. Я уважаю вас и все прочее, я признаю, что с недавних пор с почтой происходят странные вещи, но это уж слишком.

– Ты не хочешь меня услышать, – сухо усмехнулся Дуг. – Я считаю, что смерть Берни Роджерса и Боба Ронды тоже с ним как-то связана.

– Вы шутите?

– Никаких шуток. Постарайся меня дослушать.

Дуг рассказал о своем открытии у ручья и совершенно диких по содержанию письмах, которые пришли к нему и к редактору газеты.

– Почему Бен не рассказал мне об этом? – нахмурился Майк.

– Он не хотел, чтобы и я рассказывал.

– А что с Рондой и Роджерсом?

Дуг пояснил их отношение к деятельности почтового отделения и странные, на его взгляд, обстоятельства самоубийств.

– Мы до сих пор не можем понять, как Берни удалось привязать ту веревку, – признался Майк.

– А что была в записке, приколотой к его груди?

– Извините, – покачал головой полисмен. – Конфиденциальная информация.

– Но ты не считаешь меня полным психом?

– Нет, не считаю, – после некоторого молчания произнес Майк. – Бог знает почему, но я так не считаю. Не могу сказать, что я верю каждому вашему слову, но отвергнуть все, что вы говорите, тоже не могу.

– И на том спасибо. Я знаю, что никаких доказательств против почтальона у меня нет. Поэтому задерживать его вы не имеете оснований. Пока. Но я призываю вас быть максимально внимательными. Вы должны быть готовы к любым неожиданностям.

– Если кто-нибудь узнает, о чем мы тут с вами беседовали, – усмехнулся молодой полицейский, – меня съедят заживо. Но я обещаю.

Дуг встал и отодвинул стул.

– Тебе тоже что-то приходило, да? – проговорил он, внимательно глядя Майку в глаза. – По почте?

Майк выдержал взгляд, потом медленно кивнул.

– Я это сразу понял. Слишком быстро ты отключился от полицейской рутины и въехал в эту ситуацию. Могу дальше не спрашивать.

– Я получил письмо от моей невесты из Феникса, – заговорил Майк. – Она написала, что хочет со мной расстаться. Я тут же ей позвонил, но телефон не отвечал. Я сказался больным, взял отгул и помчался выяснять, в чем дело. Оказалось, что она не писала мне никакого письма. А в тот день, когда я звонил, телефонный шнур случайно выдернулся из розетки. – Он почесал нос. – Может быть, я ошибаюсь, но это очень похоже на то, о чем вы рассказывали. И действительно как-то связано с почтальоном. Вы меня все равно не до конца убедили и надеюсь, мы не станем делать из мистера Смита козла отпущения, но я буду следить.

– Это все, о чем я прошу. Если что-нибудь еще случиться – дам тебе знать.

– А мы сразу дадим вам знать, если что-нибудь выяснится с теми письмами насчет воды, света и телефона.

Дуг поблагодарил, и молодой полисмен проводил его мимо охраны к выходу. Садясь в машину, Дуг чувствовал себя несравненно лучше.

Очень приятно разделить с кем-нибудь груз ответственности Он завел мотор своего «бронко» и двинулся к дому. По пути, у кольца "К", ему встретился почтальон. Тот извлекал письма из почтового ящика, сортировал конверты, некоторые аккуратно складывал в пластиковую коробку, другие небрежно швырял в коричневый бумажный мешок.

Когда Дуг проезжал мимо, почтальон неторопливо помахал рукой.

На следующий день с почтой ничего не произошло. Ее опять привезли слишком рано, когда они еще спали. Подписной бланк на «Ньюсуик», счет «Визы», несколько рекламных листовок. Ничего необычного, хотя само по себе это было необычно.

Дуг попытался дозвониться до Стокли, но секретарша сказала, что шеф игнорирует все звонки. Дуг попросил передать редактору, кто звонит, и после долгих уговоров она согласилась, но когда снова взяла трубку, Дуг услышал, что сегодня у них день сдачи номера и редактор не может отвлечься ни на секунду. В утешение девушка сказала, что Стокли перезвонит ему сам, как только появится такая возможность.

Днем позже почта тоже не принесла ничего неожиданного. Дуг уже начал думать, не поторопился ли, делая выводы, и не ошибся ли вообще. Трития молчала, однако он знал, что у нее на уме то же самое. Он обратил внимание, что жена даже стала себя лучше чувствовать.

На третий день почтовый ящик оказался буквально забит всевозможной корреспонденцией.

Дуг сходил к ящику рано утром, пока Билли спал, а Триш поливала огород. Он насчитал десять конвертов. Большинство выглядело довольно зловеще. Дуг пробежал глазами адреса отправителей.

Некоторые были ему знакомы. Он сунул конверты в задний карман брюк, выпустил рубашку, чтобы их не было видно, и вернулся в дом, где немедленно разорвал все на мелкие клочья, спрятал обрывки в пустую картонку из-под молока и запихнул в мусорную корзину.