Ковчег детей, или Невероятная одиссея, стр. 106

Мальчик знал: когда-нибудь он отправится в такое путешествие. Потому просил маму не снимать рекламу. И малярная кисть во время побелки осторожно обходила плакат…

Вот о чем думал Райли Аллен, пока они с Марией ехали через весь Сан-Франциско. За рулем сидел Том. Всю дорогу он болтал. Но воспоминания мешали Райли быть внимательным, и отвечал он невпопад.

Он очнулся, когда они подъехали к вокзалу.

— Райли, — сказал Том, — буду ждать от тебя писем и радиограмм. Держи наших читателей в курсе событий.

— Постараюсь…

— Я рад, Мария, что познакомился с вами. Желаю счастливого возвращения домой. Как знать, может, и мне когда-нибудь доведется побывать в России…

— И я очень рада нашему знакомству. Обязательно приезжайте!.. Наш Петроград тоже красивый город.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

ИЗ ОКЕАНА В ОКЕАН

15 августа 1920 г.

Капитану порта Бальбоа.

Японский пароход «Йоми Мару», зафрахтованный Ам. Кр. Крестом от Владивостока до Петрограда через Нью-Йорк… Длина — 415 футов, осадка — 24 фута, тоннаж — 10 тысяч.

Организуйте быстрый проход через канал для судна с 780 детьми и 177 взрослыми.

Необходимо: льда — 46 тонн, апельсинов — 30 ящиков, лимонов — 12 ящиков, содовых крекеров — 30 ящиков, мороженого мяса — 14 окороков, бананов — 50 гроздей, питьевой воды — 850 тонн.

Г. О. Эверсол, Уполномоченный Кр. Креста.

Океан был глянцевым, как на открытке. «Йоми Мару» продолжал скользить по голубой глади. Все ближе к линии экватора.

Пересекут ли они его? Вот что больше всего занимало колонистов. Ответ учителя географии разочаровал детей.

— Мы дойдем только до восьмого градуса северной широты, — сказал Илья Френкель.

— А что потом?

— Повернем на восток. И вы увидите Панамский канал — одно из чудес света. С его открытием путь из Тихого океана в Атлантический сократился в несколько раз.

— А как раньше ходили суда?

— Огибали Южную Америку. В прошлом веке паруснику на дорогу из Сан-Франциско в Нью-Йорк требовалось несколько месяцев. А наш «Йоми Мару», хотя скорость у него скромная, будет в Нью-Йорке через месяц. А если погода выдастся как сегодня да и кочегары постараются — то еще быстрее.

Френкель подошел ближе к карте:

— Видите узкую голубую полоску? Это пролив Дрейка. Он разделяет два материка — Южную Америку и Антарктиду. Именно сюда направлялись раньше те, кто хотел попасть из одного океана в другой — этот путь был единственным. Но моряки рисковали. Пролив Дрейка — одно из самых опасных для мореплавания мест на земле.

— Чем же он так опасен?

— Южноамериканский континент заканчивается островом и мысом Горн. Это черный утес высотой в четыреста метров. Редко, кто его видел. Он всегда в плотном облаке тумана. А далеко внизу, у его подножия, ревет и беснуется океан. Природа будто нарочно собрала в одном месте все напасти, которые могут подстерегать судно. Судите сами. На север от мыса простираются Анды — огромные горы. Они то и есть причина циклонов и частой смены ветров. А ледовый покров Антарктиды охлаждает воздух. Вот откуда туманы, дожди, снежные заряды и град. Прибавьте бесчисленную флотилию айсбергов, которые Антарктида спускает со своих стапелей.

— Илья Соломонович, — сказала Ксения Амелина, передернув плечами, — вы нарисовали такую страшную картину! Мне даже зябко стало.

— Но это далеко не все, Ксюша. Моряки называют пролив Дрейка «воронкой». На этой широте для ветра нет препятствий. Сила вращения земли гонит воздух с запада на восток с ужасающей скоростью. Врываясь в узкую щель пролива, ветер приобретает еще большую силу. Можете представить, какие испытания ожидают здесь суда! Никто не знает, сколько их исчезло в этих бурных водах. Деревянные парусники уступили место металлическим судам и паровым двигателям. Но и сегодня не каждый капитан отважится обогнуть мыс Горн.

Чтобы успокоить детей, учитель сказал в заключение:

— Наш пароход ожидает совсем другое. В шлюзах Панамского канала «Йоми Мару» будет себя чувствовать, как младенец в колыбели.

На что Николай Егоров, чемпион Петроградской колонии по плаванию, заметил:

— А я бы выбрал пролив Дрейка!

Райли Аллен предложил Грегори Эверсолу стать судовым врачом задолго до прихода «Йоми Мару» во Владивосток. Не прошло и двух дней, которые он попросил на раздумья, как поступило новое предложение — занять должность главного врача.

В его памяти ожило событие шестилетней давности. В тот день он был пассажиром небольшого траулера, который направлялся из Нового Орлеана в Гавану. Поначалу недолгий переход казался прогулкой. Но когда судно находилось в центре Мексиканского залива, разыгрался шторм. Неожиданно в дверь каюты постучался капитан:

— Мистер Эверсол, вы, кажется, врач?

— Да…

— Не знаю, что делать… Наш тралмастер корчится от боли.

— Что случилось?

— Не могу понять…

— Проводите меня к нему.

Они спустились в каюту тралмастера.

— Острый аппендицит, — заключил Эверсол, осмотрев рыбака. — Необходима операция. И немедленно!..

— Немедленно? — переспросил капитан. — Но до берега далеко. К тому же скорость упала. Сами видите — встречный ветер.

— Операцию буду делать я. У меня есть сумка со всем необходимым.

— Разве это возможно? Мы ходим, держась за поручни. А вы должны взять в руки скальпель.

— Капитан, ведь вы работаете в шторм? Не так ли?

— Это моя профессия.

— А моя профессия — спасать людей от болезней и смерти. Поверьте моему опыту. Он не дотянет до берега. У нас с вами нет выбора. Без операции не обойтись.

Наверняка у этого пожилого рыбака был немалый житейский опыт, умноженный на суровые морские будни. Без сомнения, ему приходилось принимать трудные решения, не имея при том времени на раздумья. Но и его поразила смелость врача.

— Будете мне помогать? Не боитесь крови?

— Крови не боюсь. Три года работал на зверобойной шхуне. Главными нашими орудиями были деревянная дубинка и нож. Но кровь крови рознь. Я и тралмастер много лет рядом…

Кажется, кубинские газеты писали потом о мастерстве и мужестве хирурга. Поместили даже снимки. Мог ли он думать, что судьба вновь приведет его на палубу судна в качестве врача.

Предложение Райли Аллена было столь же неожиданным, сколь и заманчивым. В Эверсоле жил не только практик, но и ученый. Должность судового врача перестала быть редкостью. Амбулатория есть на каждом пассажирском судне. Но сотни детей на сухогрузе! Такого еще не бывало! История и случай ставят грандиозный и даже фантастический эксперимент, который не мог бы себе позволить ни один научно-исследовательский институт. Где вы найдете тысячу родителей, которые добровольно отправят своих детей в безумно далекое и отчаянно опасное путешествие?..

Кроме детей, много взрослых. Из разных стран. Порой Грегори не понимает не только их языка, но и поступков. Многочисленные пассажиры, возраст которых от трех до шестидесяти, живут в ужасающей тесноте, долго без берега, в условиях непростого климата, неизбежного однообразия морских будней и, увы, не всегда качественной пищи. Но несмотря ни на что, они должны быть здоровы и бодры. И непременно знать, что судно, хотя оно и не совсем пригодно для перевозки тысячи человек (тысячи!), доставит их к берегу.

И вот новое предложение — возглавить колонию.

— Мне кажется, ваш выбор неудачен, — попробовал возразить Эверсол. — Бремхолл — более подходящая фигура.

— Его фигура и в самом деле впечатляет. Но Барл еще молод. Я вспоминаю себя в двадцать семь лет… Нет, вы и только вы! Никто не сможет лучше ладить с японским капитаном. Каяхара — твердый орешек.

— Но я главный врач.

— Но вы и майор Красного Креста…

— Смогу ли я совмещать две должности?