Брачный договор, стр. 49
Алекса подняла глаза к небу и прошептала:
— Благодарю тебя, Мать-Земля!
Она пообещала себе, что непременно даст книгу с заговорами подруге. Интуиция подсказывала ей, что жизнь Мэгги тоже скоро изменится, и тогда ей очень пригодится любая помощь. Ник, словно угадав мысли жены, поцеловал ее и предложил:
— Поехали домой.
Она обняла его, и Ник вывел ее из темного закутка на свет.
ЭПИЛОГ
Мэгги.
Алекса с тяжким вздохом поставила тарелку на свой раздувшийся живот. Ее явное отвращение к недавно открытой ею способности размещать на нем объемистые предметы заставляло Мэгги поджимать губы в попытке сдержать душивший ее смех. Алекса нахмурилась еще больше:
— Перестань, Мэгги. Бедная я, несчастная! И почему она не выходит? Уже две недели перехаживаю, а доктор знай твердит одно — терпение! Я уже хочу ее родить! Вы-ро-дить!
Мэгги взяла у нее тарелку — Алекса уплела торт до последней крошки — и протянула подруге стакан молока. Ей отчаянно хотелось чем-нибудь облегчить мучения Алексы, но в данный момент помогали только сласти и растирание ног. Недавно она подарила подруге ярко-красные шлепки, украшенные цветными стекляшками, но у той, как оказалось, напрочь исчезли промежутки между пальцами.
Опершись о подлокотник серого дивана, Мэгги начала сочувственно уговаривать ее:
— Знаю, детка, как тебе фигово. Но через денек-другой ты уже будешь баюкать ее на руках и жалеть, что не удается как следует выспаться. Я слышала, они плачут не переставая.
Алекса подвигала опухшими ногами и вздохнула:
— Я все равно не сплю…
— Бедная девочка! А я ей кое-что купила. — Мэгги неожиданно извлекла подарочный пакетик и покачала им перед носом Алексы. — Прямо из Милана, от одного из ведущих модельеров детской одежды!
— Хватит покупать ей шмотки, Мэггс. Ее гардероб уже больше моего.
— И хорошо, значит, я справляюсь как надо. — Она с удовольствием наблюдала, как Алекса разворачивает обертку и вынимает черные джинсики, ярко-розовую футболочку и кожаную курточку. Комплект довершали кожаные ботиночки, усыпанные крохотными розовыми стразами. — Нравится?
— Ах, боже мой, какая прелесть! Как тебе удалось отыскать такое для новорожденной?
Мэгги просто распирало от гордости.
— Моя крестница не будет перенимать дурные манеры у ребятишек на детской площадке. Мы сами ее испортим и избалуем — чем раньше, тем лучше.
— Ник, иди-ка сюда! — засмеялась Алекса. — Посмотри, что принесла твоя сестрица!
Ник выглянул из кухни. Рассмотрев подарок, он не смог скрыть ужаса:
— Какого черта! Ты хочешь вырядить мою дочь в предводительницу байкерской шайки прямо из утробы! Ни за что!
— Не оскорбляй свою сестру! — гневно зыркнула на него Алекса. — Это прекрасный подарок! Я считаю, что лучшего костюмчика для первого появления дома просто не придумать.
— Только через мой труп, — беззлобно возразил Ник. — Пусть наденет тот, с утятами, который мы выбрали на прошлой неделе.
Мэгги откинулась на спинку дивана, чтобы было удобнее смотреть спектакль. У ее обычно безмятежной подружки теперь так круто менялось настроение, что Мэгги становилось не по себе. Все-таки гормоны — ужасная штука, хотя ее братца, кажется, такими пустяками трудно было прошибить. К тому же Мэгги сразу просекла, что Алекса упрямится, просто чтобы подурачиться. Их беззлобные перепалки напомнили ей детские раздоры с братом. Кто бы мог подумать, что эти двое самой судьбой предназначены друг другу? Но если бы не вмешался случай и не подтолкнул их к фиктивному браку, они могли бы никогда больше не встретиться. Алекса, правда, до сих пор уверяла, что виной всему любовный заговор, но Мэгги решила ее не разуверять. Пусть себе думает — вреда в этом нет.
Алекса с вызовом закусила губу:
— Мне ее рожать, значит, мне и решать насчет одежды!
— Хм, я это слышу по несколько раз на дню. Если бы я был способен сделать это за тебя, не сомневайся, давно бы родил.
— Вранье! — ощетинилась Алекса. — Все мужчины этим похваляются.
Ник шутливо вскинул руки, показывая, что сдается:
— Кто-нибудь здесь поддержит меня в наилучших намерениях? Желательно обладатель тестостерона.
Словно сам Зевс услышал его призыв и метнул молнию — в коридоре эхом разнеслись чьи-то шаги. Они миновали кухню и остановились прямо позади дивана. Мэгги медленно обернулась.
— Ах, cara, на этот раз, я думаю, Ник нисколько не лукавит! Какой мужчина не отдаст все за избавление своей женщины от страданий!
По коже Мэгги побежали мурашки — от неожиданности и… чего-то еще — ей совсем не хотелось ломать над этим голову.
Майкл Конте подошел к Нику и мягко хлопнул его по плечу. От его нарочито дружеского жеста и фирменной улыбки Мэгги сразу потянуло скорчить гримасу. Мужчины обменялись всепонимающим, чисто мужским взглядом — ни дать ни взять два самца, и один защищает другого от нападок разъяренной самки. Нику, если честно, особой помощи не требовалось. Он помог жене встать со стула, шепча ей какие-то ласковые слова и расправляя рубашку на ее раздутом животе. Нежность, сквозящая во всех его движениях и в выражении глаз, хлестнула Мэгги, словно бичом: от прежнего Ника не осталось и следа. Его сменил мужчина, обожающий свою жену и еще не рожденное дитя. Он изменился до основания, потому что наконец-то поверил той единственной женщине, которая способна любить его таким, какой он есть, со всеми изъянами.
У Мэгги перехватило в горле, но она умело загнала эмоции обратно. Боже, ну откуда взялась эта глупая зависть? Ник с Алексой заслужили всевозможного счастья, а ей пора брать себя в руки.
— Интересно, почему вы всегда оказываетесь там, где возникают какие-то проблемы, а?
Мелодичный итальянский акцент графа ласкал Мэгги слух и еще кое-какие части тела, но она не стала отвечать на его каверзный вопрос. Какого черта он вообще сюда приперся? Пятничные посещения семьи Алексы уже вошли у нее в традицию, и Мэгги с нетерпением ждала этих вечеров. Пицца, паста, кьянти… Каждую неделю их дом преображался, и для Мэгги такие встречи служили своеобразной опорой в ее донельзя разгульной жизни.
Пока в них не вторгся Майкл Конте.
С некоторых пор он стал являться к ее друзьям каждую пятницу с тортиком или пирожными, такой же вальяжный, как и его магнетические глаза-черносливины. Он вел себя так, словно никакого свидания между ними не бывало, словно он был ни при чем…
Но Мэгги знала правду.
Граф был влюблен в ее лучшую подругу.
О, Майкл, как умел, скрывал это, но от нее не могли укрыться приторные взгляды, которые он бросал на Алексу. Она слышала его итальянское воркование и смех, сопровождавший почти все слова хозяйки. Мэгги готова была удариться в отчаяние, ведь никто ни о чем не подозревал, а тем более ее брат. Однажды, преодолев вполне обоснованную ревность, он распахнул их новому приятелю двери своего дома. Странно, но любовь к Алексе заставила его снова поверить в лучшие человеческие качества.
Вот только Мэгги была не настолько слепа…
Ник метнул на нее выразительный взгляд:
— Мэгги и раньше была в нашей семье настоящей ведьмочкой. — Он лукаво улыбнулся. — Помню, однажды вечером мама привела домой очередного дружка, пьянчугу и негодяя…
— Только не говори, что все кончилось плохо, — нахмурилась Алекса.
— Для него одного. Он любил при случае меня выпороть, и Мэгги побоялась, что, как только мама уснет, он тут же прошмыгнет ко мне в спальню. Поэтому она соорудила для него ловушку. И вот однажды ночью он открывает ко мне дверь…
— И что? — нетерпеливо спросила Алекса.
— …спотыкается о протянутую бечевку, на него сваливается мокрая швабра, и он шлепается на задницу. Мы с Мэгги сразу проснулись и устроили такой гвалт, что мама тут же выставила его вон.
Мэгги, расхохотавшись, энергично взмахнула рукой:
— Подумаешь, дела! Просто мне было скучно и захотелось немного приколоться!