Тайна геллании, стр. 34

Дорриэн

Я не мог отделаться от ощущения, что где-то слышал его голос. И не когда-то, в юности, а совсем недавно. Вспомнить бы, где и когда.

Поднявшись по лестнице, очутился возле кабинета д’Ора. Что ж, послушаем, что он может мне предложить. Надеюсь, с ним вести дела будет проще, чем с Седриком.

Уже войдя в кабинет, я понял, что сильно сглупил, понадеявшись на свое положение Владыки. Что-то холодное и тяжелое с силой опустилось мне на голову. Рухнув на пол, я попытался подняться, но почувствовал резкий запах. Глаза помимо воли начали закрываться, и я услышал неясный голос:

– Скорее, у нас всего несколько часов. Нужно успеть его подготовить…

Я вспомнил! Именно этот голос отдавал приказы, когда нас схватили и повезли в храм Иценуса… Я вспомнил… слишком поздно…

Глава двенадцатая

Нарин

Я планировала уехать рано утром, но прощание затянулось до обеда. Мать никак не хотела отпускать сыновей, сетуя на то, что занятия начнутся еще не скоро, а они уже спешат покинуть родительский дом. Близнецы пообещали прибыть весной на целый месяц и все время проводить с родителями. Врали, конечно, но госпоже Верике полегчало. После многочисленных объятий и поцелуев нам все-таки удалось проститься и покинуть стены Неаля.

Весь день я ехала, витая где-то в облаках, пока меня грубо не опустили с небес на землю.

– Может, увеличим скорость? – предложил Рэй. – С такими темпами нам никак не поспеть к открытию портала.

Я выругалась про себя и заверила, что все мы успеем. Пусть только оставят меня на несколько часов в покое и дадут насладиться последними днями в Долине.

Дорриэн уже должен быть далеко от Неаля. Интересно, удалось им прийти к согласию? Не хотелось бы, чтобы в будущем у Драгонии еще и с Долиной звезд возникли проблемы.

На ночлег остановились в небольшом городке. Пригласив друзей в свою комнату, я за ужином поведала им о ночном приключении. Сначала хотела промолчать, заранее зная, как они отнесутся к моей выходке, но жажда поделиться с кем-нибудь своими переживаниями одержала верх. И сейчас я сидела и выслушивала бесполезные нравоучения, адресованные беспутной мне.

– Иногда мне хочется тебя убить! – в сердцах воскликнул Рэй.

– Становись в очередь, – посоветовала я приятелю и потянулась за сумкой. Развязав веревки, достала завернутый в холщовую ткань камень илларов.

– И что мне с ним делать? Не представляю!

– Не светить перед посторонними, – посоветовал Лориэн. – Мало ли кто его узнает. Раз Безликие возродились, значит, они могут быть где угодно.

Стэн задумчиво почесал подбородок:

– Они уж точно знают, что с ним делать. Иначе бы не искали.

Мы еще немного посидели, перебрасываясь ничего не значащими фразами. Я не стала говорить друзьям о предложении Дорриэна, так как сама еще ничего не решила. У меня в запасе осталось около двух недель. Надеюсь, этого времени будет достаточно, чтобы принять самое важное решение в жизни.

Выпроводив мальчишек за дверь, недолго пообщалась с фениксом, который все-таки смилостивился над своей нерадивой хозяйкой и сегодня на рассвете вернулся под мое материнское крылышко. Пожелав птице спокойной ночи, задула свечи и еще некоторое время лежала, рассматривая подарок илларов.

– Клетка… Безликие… Когда-нибудь мы узнаем, что с тобой делать, а пока…

Я сжала камень в руках и почувствовала, как едва ощутимое тепло согрело ладонь. А потом, закрыв глаза, отдалась во власть прекрасных сновидений.

– Ах!

Вскочив, я прижала к груди пылающую руку. Рана, полученная от ожога и давно затянувшаяся, сейчас немилосердно саднила, на ладони выступили крошечные волдыри. Где камень? Я опустила взгляд на пол и заметила звезду, внутри которой горело синее пламя. Попыталась взять ее в руки, но камень был настолько горяч, что я выронила его. Склонившись над подарком илларов, принялась внимательно его рассматривать. В самом центре звезды как будто шевелился синий огонек. Он трепетал от каждого моего движения и, казалось, был очень напуган.

Постепенно камень начал остывать, но рука так и не перестала болеть. Поискав в сумках мирриану, я отвинтила пробку и вылила пару капель на ожог. Боль утихла.

Положив звезду рядом с собой, я неотрывно следила за слабым огоньком, трепетавшим внутри нее, будто узник в клетке…

Хелдэн

На Долину сошла ночь, все вокруг погрузилось в густую тьму. Жители столицы мирно спали, а в стенах Гвенделона Хелдэн, боясь потерять драгоценные минуты, отдавал последние приказания своим приближенным. Когда все приготовления были сделаны, он удовлетворенно осмотрел небольшую лабораторию, откуда и должна была начаться новая эпоха правления Великих. Ничего, что пока им не удалось отыскать звезду. У них еще будет время. Для начала Владыка должен исполнить все, что он, Хелдэн, запланировал, а после он найдет способ избавиться от эмпата.

Эльф устало прислонился к стене и посмотрел на спящего Владыку. Всего несколько часов отделяло его от исполнения заветной мечты. Осталось только набраться терпения и с точностью провести обряд. Решив немного вздремнуть (так как силы ему еще понадобятся), Хелдэн запер дверь в лабораторию и, приказав страже никого не впускать, даже Одиэна, отправился в свои покои. Короткий сон – и он будет готов к новым свершениям!

– Одиэн, замолчи и делай только то, что я тебе скажу! – с раздражением отстранив сына, д’Ор потянулся за пергаментом. Развернув его, внимательно прочел поблекшие от времени слова, хотя и так помнил каждую фразу наизусть. Передав пергамент сыну, Хелдэн приблизился к спящему эмпату и приказал развязать его.

Голова Владыки поникла, руки безвольно свисали вдоль туловища, дыхание остановилось. Казалось, душа покинула это сильное молодое тело.

– Так, а теперь выйдите. Все!

Услышав крик хозяина, слуги поспешили покинуть лабораторию.

– Мне тоже уйти? – Одиэн вопросительно посмотрел на отца.

– Ты можешь остаться. Только не вздумай меня отвлекать!

Сын послушно отошел в дальний угол комнаты и замер в страхе, ожидая, что же будет дальше.

Хелдэн разорвал сорочку эмпата и, взяв в руки сосуд с заранее приготовленной густой смесью темно-бордового цвета, обмакнул в нее пальцы и начертал символ Великих на груди пленника. По лаборатории распространился неприятный запах, заставивший Одиэна закрыть нос рукавом. Старший д’Ор, не замечая ничего вокруг себя, поставил сосуд обратно и, возложив руки на грудь Владыки, принялся шептать заклинание. Сначала слова эльфа были еле слышны, но постепенно голос становился громче и громче. Наконец он в исступлении закричал, призывая в беспомощное тело чужую душу. Душу, которая должна была навсегда изменить их мир.

По лицу Хелдэна тоненькими струйками катились капли пота, мышцы на руках были напряжены, вся его поза свидетельствовала о том, с каким трудом ему дается каждое последнее слово заклинания.

Но вот Владыка резко дернулся, и что-то светлое покинуло его тело, уступив место другому облаку.

Д’Ор в изнеможении опустил руки и отпрянул, с неожиданным почтением склонившись перед властелином. Раскрыв глаза, эмпат с недоумением воззрился на распластанного перед ним эльфа. Постепенно сознание возвращалось к нему, принося с собою воспоминания о последних мгновениях жизни. Не совладав с нахлынувшими чувствами, он неистово закричал.

Одиэн внутренне сжался от этого дикого крика и зажмурился. Впервые его посетила мысль: а не совершили ли они ошибку, вернув к жизни Владыку?

– Мы готовы служить тебе, Владыка Эрот.

Эрот скривился в пренебрежительной усмешке и, отвернувшись от Хелдэна к окну, долго смотрел на заснеженный лес и виднеющиеся за ним башни Неаля.