Приключения солнечных зайчиков. Утенок Заплаткин, стр. 8

Так как я еще не понимал, что такое «брак», «третий сорт» и «процентное отношение», то не обращал на спор никакого внимания.

«Как назовут, так и ладно», — подумал я.

Кончилось дело тем, что мне все-таки поставили на лапу штемпель: «3-й сорт».

— Заплаткин! — сказала девушка и покачала головой.

Кузьмич что-то буркнул и, не попрощавшись, вышел из комнаты.

В МАГАЗИНЕ

Не могу вам в точности рассказать, каким образом я очутился в магазине, потому что после осмотра нас с братцем снова разложили по коробкам и запаковали. Когда открыли крышку, мы уже были в магазине. Привязав к лапе ярлычки с ценой, нас с Лапчатым поместили на полку. Продавцы навели порядок и ушли, повесив на дверях магазина табличку: «Закрыто на обед».

«Обеденный перерыв… Гм… Гм… — подумал я, посматривая на свой бок. — Как бы со мной опять не случилось какого-нибудь несчастья».

Хотя после дороги мне очень хотелось спать, я все же осмотрелся. Справа стояли игрушечные Мальчик и Девочка, слева покачивались два Возр душных Шара, насвистывая какую-то веселую песенку.

— Друзья, — сказал игрушечный Мальчик, — я предлагаю воспользоваться обеденным перерывом и погулять немного по городу.

— Чудесная мысль! — подхватил Красный Шар. — Больше всего на свете я люблю, так с-с-сказать, свежий воздух! Недаром меня все называют Воздушным Шаром. С-с-скорее в путь!

Красный Шар надул щеки и засвистел марш.

— На воздух! Ура! — закричал Зеленый Шар. — Скорее! Здесь просто можно, так с-с-сказать, задохнуться!

Больше никто из игрушек не отозвался. Все спали после утомительной дороги.

— А как же мы? — шепнул я. — Мы тоже хотим на воздух… Мы ведь тоже, так сказать, воздушные…

— Вы, так с-с-сказать, надувные, — поправил меня Красный Шар, — а не воздушные.

— Все равно. Возьмите нас с собой. Пожалуйста! Мы вас очень просим!

— Еще на руках вас нести, — возразил Мальчик.

— А вы нас надуйте, и мы пойдем сами, — прошептал Лапчатый.

— Надуть?! С удовольствием!!! — в один голос засвистели Воздушные Шары. — Эта наша прямая обязанность! Сейчас-с-с-с!

Набрав побольше воздуха, Шары раздули щеки и, схватив нас за лапки, принялись за дело.

— Колпачки!.. — Не успел я пискнуть, как раздался страшный треск, и Шаров не стало.

— Что случилось? — спросила с ужасом Девочка, открывая голубые глаза.

— Они забыли отвинтить колпачки, — пояснил Лапчатый. — Перед тем как нас надуть, полагается снять с лапок колпачки, а они не сняли… и, так сказать, лопнули.

— Какая жалость! — прошептала Девочка, закрывая голубые глаза.

После этого игрушечный Мальчик надул нас по всем правилам, и мы все вчетвером двинулись в путь.

Я УБЕЖДАЮСЬ, ЧТО МЕЖДУ МНОЙ И ЛАПЧАТЫМ СУЩЕСТВУЕТ БОЛЬШАЯ РАЗНИЦА

Мы вышли на улицу. Был чудесный солнечный день. Всем захотелось петь, плясать, прыгать.

Жизнь казалась прекрасной. Мой брат Лапчатый шел впереди всех, подскакивая, словно мяч. За ним стал подпрыгивать я, а за мной Мальчик и Девочка. Каждый старался подпрыгнуть выше другого. Нам с братцем, конечно, это удавалось лучше. Вполне понятно, ведь мы же были резиновые.

— А ну, кто выше? — кричал я, взлетая к небу.

— Осторожней! — предупредил меня мой брат. — Ты, кажется, забыл, что ты Заплаткин.

— Подумаешь! — звенел я, взлетая выше Лапчатого.

Я ловко перевернулся в воздухе, но, немного не рассчитав, упал на асфальт, прямо на левый бок.

Мне показалось, что внутри у метр что-то лопнуло. Из глаз посыпались разноцветные звездочки. Встав на ноги, я бросился догонять приятелей. Что такое? С каждым шагом бежать становилось все труднее и труднее. Бока мои впали. Я худел на глазах и вообще чувствовал себя прескверно. В обеденный перерыв со мной всегда случаются неприятности. Какое невезение!

— Что с тобой? — спросила Девочка, когда я с ней поравнялся.

— Я задыхаюсь, то есть выдыхаюсь…

— На тебе просто лица нет, Заплаткин!

Я взглянул на свое отражение в первой попавшейся лужице и чуть не упал.

— Идите сюда! С Заплаткиным плохо!

Меня окружили друзья.

— Я говорил, что тебе не надо прыгать, — проворчал Лапчатый. — Ты же непрочный! Ты брак. Тебе прыжки запрещены, понятно?..

— Нет, я не брак, я Заплаткин, — прошептал я слабым голосом, поднимая в доказательство лапку с печаткой.

— Что с ним теперь делать?

— Надо его поддуть.

Я снова стал кругленьким, но, увы, ненадолго. Не прошли мы и полквартала, как я похудел больше прежнего. Очевидно, я прохудился окончательно. Я остановился и прислушался. Было слышно, как из меня, противно попискивая, выходил воздух. Хорошо, что Лапчатый догадался остановить проезжавшего велосипедиста и попросил его починить меня. Велосипедист нашел дырочку, которая пропускала воздух, и налепил на нее заплатку. Меня починили, и мы зашагали снова.

ПРОГУЛКА ПРОДОЛЖАЕТСЯ

Я ковылял позади всех. Скажу честно, меня уже не радовали ни солнце, ни лужи, ни сама прогулка.

Я плелся за своими друзьями и думал только об одном: почему мне суждено было родиться на свет Заплаткиным? Какая несправедливость! Конечно, если бы Кузьмич не забыл выключить во время обеденного перерыва прибор, который так безжалостно испортил мой левый бок, все было бы по-другому.

Самое ужасное, что меня вдруг, ни с того ни с сего, стало раздувать с одной стороны.

— Знаешь что? — посоветовал Лапчатый. — Ты лучше перейди в тень. Тебе, наверное, нельзя находиться на солнце.

Я послушался Лапчатого, но было уже поздно: та сторона, на которой была наклеена заплатка, вся перекосилась, и я стал прихрамывать на левую ногу.

Теперь я боялся смотреться в лужицы, так плохо я выглядел! Мы приближались к маленькому скверу и были уже на середине улицы, когда из-за угла выскочила, рыча, грузовая машина.

Мой братец, шагавший впереди всех, зазевался и угодил под переднее колесо. Машина переехала Лапчатого и помчалась дальше. Каково же было мое удивление, когда Лапчатый как ни в чем не бывало вскочил на лапки, отряхнулся и пошел дальше.

Вот это да!

Теперь я окончательно убедился, что между мной и Лапчатым существует огромная разница. Если бы под машину попал я, мне бы несдобровать.

Я КУПАЮСЬ

Когда мы подошли к маленькому пруду в сквере, Лапчатый тут же бултыхнулся в воду.

«Интересно, можно мне купаться или нет?» — подумал я, в нерешительности останавливаясь на берегу.

Тем временем Лапчатый начал вытворять на воде чудеса. Он прыгал, нырял, делал стойку на голове. Игрушечная Девочка не сводила с него глаз. По-моему, она влюбилась в Лапчатого. Это было невыносимо. Почему бы ей не обратить внимание и на меня?

Я разбежался, ласточкой прыгнул в воду и тоже стал кувыркаться. Сначала все шло хорошо, потом я почувствовал в ногах какую-то странную тяжесть. Я взглянул на свой злополучный левый бок и пришел в ужас: от удара о воду заплатка отскочила, бок надорвался, и в меня хлынула вода.

«Этого только не хватало… — подумал я. — Мало того, что из меня все время выходит воздух, так теперь еще в меня входит вода».

Я пришел в себя на берегу, когда верные друзья делали мне искусственное дыхание.

Проклятая вода никак не хотела выходить из меня, она переливалась из ног в голову, из головы в ноги и громко булькала.

Наконец меня скрутили, словно тряпку, с такой силой, что во все стороны так и забили маленькие фонтанчики.

Вода вылилась, но стряслась другая беда: отвалился левый глаз, и я окривел.

Видно, выкручивания были мне тоже вредны.

Когда меня, несчастного и одноглазого, высушили, подклеили и поддули, вся наша компания двинулась в обратный путь.