Погоня за счастьем, стр. 52

Глава 49

До чего же было странно находиться в окружении Макферсонов и не встречаться с подозрительными, пренебрежительными, злыми взглядами. Ситуация была одновременно необычной и обескураживающей, особенно еще и потому, что все их претензии к нему словно рукой сняло. Неужели они решили позволить чувствам Мелиссы взять верх над их опасениями?

Многие Макферсоны вернулись к себе, чтобы сообщить родным о предстоящей свадьбе. Остальные задерживались в Крегоре, очевидно, собираясь погостить подольше. Почему? До сих пор не доверяли ему? Или потому, что не имели жен или любовниц, к которым могли бы поспешить, и здесь было куда веселее?

Линкольн ни словом не отметил такую внезапную перемену по отношению к нему. Но все было так, словно его в самом деле приняли в семью, как и обещали, в том случае, если он станет мужем их племянницы. Правда, они еще не были женаты, но благословение Макгрегора в их глазах было крепче любых брачных уз. Теперь он один из них. Повезло же дьяволу!

Но его обиды так легко не забывались. По крайней мере сам Линкольн был в этом убежден. Именно его избили тогда до полусмерти! Именно он потерял лучшего друга! Они просто избавлялись от назойливой мошки, какой считали его. Он же лишился друга, дома… матери.

И теперь был уверен, что не забудет и не простит. Правда, эта уверенность несколько поколебалась, когда в один прекрасный день к нему подошел Дуги.

Линкольн впервые остался наедине со старым другом. Перед тем как идти спать, он поговорил с Локланом. Тот посвящал его в планы Мелиссы и Кимберли.

Мелиссе было приказано лежать в постели, но хотя сегодня она все же поднялась, малейшее напряжение ее утомляло. Очевидно, несостоявшаяся встреча со смертью сильно ее ослабила.

Заметив это, Локлан, к величайшей досаде Мелиссы, немедленно отослан ее в спальню, поэтому Линкольну так и не удалось с ней поговорить. Пока что его допустили в ее комнату всего один раз, да и то, когда она лежала без сознания. Очевидно, больше родители не намеревались проявлять подобную снисходительность.

Линкольн решил выпить подогретого бренди, а уж потом ложиться. После купания в озере простуда снова вернулась, но ненадолго. Бренди — всего лишь способ окончательно прогнать болезнь.

Через несколько минут после ухода Локлана в гостиную вошел Дуги, словно специально дожидавшийся, пока Линкольн останется один. Правда, дальше порога не ступил. Остановился в дверях, словно сомневаясь, стоит ли идти дальше. Линкольн видел, как Дугал борется с собой, прежде чем решительно направиться к камину, где стоял он сам. Что бы там ни было у него на уме, он, очевидно, не собирался отступать.

— Я хотел спросить, не сможем ли мы снова стать друзьями, — без обиняков выпалил он.

— Нет.

Дугал мгновенно сник, отвернулся, но все же нашел в себе силы спросить:

— Может… может, когда?нибудь ты все же передумаешь?

— Нет.

Дугал тяжело вздохнул и сделал было шаг к двери, но Линкольн как ни в чем не бывало осведомился:

— Ты всегда веришь тому, что слышишь?

Дугал снова повернулся, на этот раз широко улыбаясь.

— Опять дразнишься?

— Ничуть.

— Ох, ты такой же ехидина, как в детстве! Никогда не знаешь, принимать тебя всерьез или нет!

— Знаешь?знаешь! Просто навык потерял.

— Я хотел поздравить тебя. Девушки лучше нашей Мелли тебе не найти. Считай, что нашел клад в тот день, когда она влюбилась в тебя.

— Я и сам так думаю, — кивнул Линкольн. — А ты женился?

— Нет, только старшие братья женаты, да и то не все. Трудно найти девушку, которая бы терпела мою семейку да и меня самого больше нескольких дней. Зато у меня есть сын.

Брови Линкольна взлетели вверх.

— Значит, ты пошел в отца?

— Вовсе нет. Я даже не уверен, что он мой, но очень уж хочется так думать. Он похож на меня.

— А что говорит его мать? — поинтересовался Линкольн.

— Все отрицает.

— Но ты сомневаешься. Почему?

— Потому что она меня ненавидит, — признался Дуги. — И уже была замужем, когда мы… э?э…

На этот раз Линкольну удалось поднять только одну бровь.

— Совращаешь замужних женщин, Дуги?!

— Нет, я понятия не имел, что она замужем, — оправдывался Дугал, слегка краснея. — Когда мне нравится девушка, я обычно узнаю такие вещи заранее. Но она сама вешалась мне на шею, я не хвастаю! Она бросала на меня зазывные взгляды. Конечно, я не такой красавец, как братья. Им?то хорошо, они пошли в отца, а я больше удался в мать. У них от девушек отбоя нет! Не то что у меня!

Внешность Дугала и вправду была ничем не примечательной по сравнению с остальным выводком дикарей. Но если их не сравнивать, он очень даже неплох! Однако в этой части нагорья их постоянно сравнивали, что было неизбежно, поскольку Макферсонов уродилось чересчур много, и в этом случае он явно проигрывая.

— Это случилось на празднестве, которое устраивал Макгрегор, — продолжал Дугал. — Он дает такие вечеринки раза четыре в год. А она живет здесь. — Он перешел на шепот, словно боялся, что эта самая «она» подслушивает за дверью. — В ту ночь все напились до зеленых чертиков.

Он разошелся и продолжал в подробностях описывать единственную ночь греха с замужней женщиной, словно за прошедшие девятнадцать лет ему было некому исповедаться. Впрочем, вероятно, так оно и было. Братья ревностно оберегали его, но он никогда не был по?настоящему близок ни с кем из них.

Они полночи провели за задушевной беседой, как и полагалось старым друзьям. Беда только в том, что их дружбу насильственно оборвали. Но сейчас Линкольн был так полон ожиданием счастья, что впервые за все это время сумел забыть прошлую боль.

Глава 50

Быть единственным ребенком в семье — вовсе не такое уж преимущество, как кажется окружающим! Вот и в случае с Мелиссой любое незначительное недомогание превращалось в трагедию, поскольку родителям некого было нежить и лелеять, кроме нее. Обычно она сбегала от них, но теперь ее попросту не выпускали из комнаты, хотя, по мнению девушки, особой необходимости в этом не было. Оставалось надеяться, что это в последний раз, и Линкольн не заразится от родителей этой довольно?таки раздражающей привычкой.

Ей с утра до вечера твердили, что она невыносимо капризная пациентка. Возможно, все дело было в том, что она терпеть не могла, когда с ней вот так нянчились. Правда, с тех пор из ее жизни ушли все невзгоды и наступили солнечные дни, больше просто не из?за чего было расстраиваться. А когда настанет день свадьбы, счастливее ее не будет на земле. И она ничуть не жалела о том, что едва не пришлось умереть, ради того чтобы отец все?таки «увидел свет истины». Ничуть. Потому что была на седьмом небе. Родные наконец признали Линкольна, а все остальное — пустяки. Хорошо бы они окончательно успокоились!

Они постепенно сдавались, хотя и неохотно. Все же у нее было предчувствие, что они всегда будут исподтишка, но пристально наблюдать за Линкольном. Он, разумеется, рано или поздно это заметит и еще больше их невзлюбит.

Ее дурное настроение, причиной которого она считала свое долгое заточение в комнате, появилось, однако, благодаря сочетанию нескольких факторов, для понимания которых у нее не хватало опыта. Свадьба была назначена через месяц — слишком долгий срок, тем более что она уже теперь должна была делить постель с Линкольном, если бы не капризничала и согласилась на венчание в поместье жениха. А сейчас… Стоило ей приблизиться к Линкольну, как рядом непременно кто?то появлялся. Нет, в Крегоре собралось чересчур много народу! До чего же все они ей надоели!

А отец при каждой встрече непременно щупает ей лоб. Правда, она наловчилась легонько ударять его по руке, прежде чем он успеет совершить свое благое деяние, но это лишь заставляло его немедленно обращаться за помощью к Кимберли, чтобы та проверила, нет ли жара. Ну у кого хватит духу ударить по руке заботливую мать?!