Любовь и гром, стр. 51
Глава 32
Нет, это не Длиннонос. Конечно, нет. Ведь она слышала, что он говорит с западным акцентом. А его разговорчивый, непрерывно ухмыляющийся напарник все время называет его Ангелом и упоминает какого-то босса. Вот этот босс, несомненно, и есть Длиннонос. А убийца Майлза Драйдена именно к нему ее и везет.
Они проскакали уже несколько часов, прежде чем Джослин пришла в себя и к ней вернулась способность связно мыслить. Естественно, она вначале испугалась, обнаружив, что сидит на его лошади перед ним и его руки охватывают ее с обеих сторон. Но через час непрерывной болтовни Сондерса, на которую Ангел реагировал небрежным хмыканьем, она уже боялась меньше. Во всяком случае, этих двоих.
Сондерс был еще совсем ребенком, из-за своей вечной ухмылки казавшимся и вовсе безобидным. А пока Ангед сидел позади нее, его резкое и жестокое лицо не действовало ей на нервы. Но Джослин ни на секунду не забывала, куда ее везут и что ей предстоит.
Не очень приятное чувство — знать, что скоро умрешь. Единственное, что мешало ей превратиться в бормочущую идиотку, — прирожденный оптимизм. До последнего дыхания есть надежда спастись. Она убежит, или будет драться, или ее освободят. Ружья нет, но все же она не совсем безоружна. На ней достаточно длинных шпилек, которыми можно запросто выколоть глаза, у нее есть тяжелые башмаки и десять острых ногтей. А с учетом того, сколько раз Длиннонос оставался, как говорится, с носом, она вполне могла черпать мужество из прошлого.
Однако, несмотря на весь оптимизм, ей потребовалось изрядное время, чтобы собраться с духом и обратиться к сидящему позади нее мужчине. А когда она решилась, то задала самый животрепещущий вопрос:
— Сколько мне осталось?
— Чего?
— Жить.
— Я не стал бы волноваться по этому поводу, — небрежно протянул он.
Джослин на мгновение потеряла дар речи, но затем раздраженно скрипнула зубами.
— Я и не волнуюсь.
— Тогда зачем спрашивать?
— Чтобы знать, когда скинуть вас с лошади и сбежать, разумеется, — пустила она пробный шар.
К ее удивлению, он рассмеялся.
— А вы в порядке, леди! Но я и так знал, что вы та еще штучка, раз уж меня попросили об одолжении.
— Вы делаете это в виде одолжения? — Она чуть не подавилась.
— Плата тоже хороша.
Ну что тут можно сказать? У этого человека явно нет совести. Или он сильно задолжал и не мог отказаться, когда его попросили об услуге? Но почему-то ей казалось, что Ангела ни под каким видом нельзя заставить делать то, чего он не хочет. Значит, он совершенно бессовестный.
Столь обескураживающий вывод заставил ее временно замолчать. Ведь именно на Ангела она возлагала одну из своих надежд. Он сильный и наиболее опасный из двоих. Если бы его удалось уговорить не отдавать ее Длинноносу, а отвезти обратно в лагерь, вряд ли Сондерс был бы в состоянии помешать ему. Но как можно уговорить человека, который везет ее на смерть из одолжения кому-то. Господи Боже мой?! Джослин не могла найти разумного объяснения, разве что…
— Вы знаете, что англичанин собирается убить меня, не так ли?
— Он не делает из этого секрета.
Так, этот вопрос отпал. Он в курсе того, на что ее обрекает.
— А вы знаете почему?
— А это имеет значение?
— Для вас, совершенно очевидно, никакого. Она услышала его смех и снова скрипнула зубами, но на сей раз чтобы сдержаться и не обозвать его всеми самыми гнусными словами, какие только знала. Бессовестный? Скорее, бесчеловечный! И они в этой стране зовут дикарями индейцев!
— Раз уж вы такой кладезь информации, — сдавленно продолжила она, — не будете ли так любезны сказать, каким образом Длиннонос связался с Майлзом Драйденом?
— Кто такой Длиннонос?
— Англичанин.
— Так вот как его зовут! — Похоже, он удивился. — Понятно теперь, почему он никому не говорит. Джослин раздраженно вздохнула.
— Я не имею ни малейшего представления, как зовут этого проклятого человека! Но какое, черт побери, это имеет значение? Я спросила, каким образом он связался с Драйденом. Помните такого? Тот, кого вы сегодня убили.
— А она еще и с характером.
Это был комментарий, а не ответ, поэтому она не осталась в долгу.
— А он и по-английски понимает! Ее сухое замечание вызвало очередной взрыв смеха. По какой-то причине она действительно его забавляла, тогда как он бесил ее так, что хотелось завизжать. Но Джослин не желала неистовствовать и бушевать, поскольку была совершенно уверена: это все равно ни к чему не приведет.
— Так насчет Драйдена? — попыталась она снова.
— А зачем вам это знать?
— Его подозревали во многом, но ни разу — в принадлежности к вашей маленькой банде извергов. В конце концов он не был каким-нибудь бродягой, которых обычно нанимает Длиннонос… Не хочу оскорбить присутствующих, конечно.
— Конечно.
Джослин проигнорировала реплику, хоть и не без удовольствия отметила, что и его носорожья шкура пробиваема.
— Он был всего лишь безобидным охотником за приданым, а не убийцей, — пояснила она.
— Старина Девейн, похоже, думал по-другому, когда договорился с вашим безобидным охотником за приданым, как только встретился с ним. Даже не согласовывал с боссом. И похоже, оказался прав, поскольку он привел вас прямехонько к нам, верно?
— Это произошло до того, как ему предложили присоединиться к нам, или после?
— После. Мы догнали вас в Сильвер-Сити в то утро, когда вы туда приехали. Девейн с братом осматривали вашу гостиницу, чтобы выяснить, нет ли способа до вас добраться. И Девейн видел, как Драйден разговаривал в фойе с вашей подружкой. Остальное можете вычислить сами.
Она действительно могла, хотя теперь это не имело значения, разве что для удовлетворения собственного любопытства. Чтобы учиться на своих ошибках, нужно иметь такую возможность, а ее твердо вознамерились этой возможности лишить. Да и любых других тоже. Или все же не очень твердо? Так ли уж они преданы Длинноносу? И нельзя ли их перекупить?
Джослин решила не откладывать выяснение этого вопроса в долгий ящик.
— Я могу заплатить вам больше, чем англичанин.
— Знаю.
— Я говорю о целом состоянии. Ответа не последовало.
— Вас это не интересует?
— Нет.
— Как вы можете так говорить? — изумилась она. — Вы ведь только что убили человека из-за денег!
— Вы слишком много болтаете.
— И все же вы это сделали, значит, деньги вас интересуют.
— Не очень.
— Тогда почему вы его убили?
— Вы слишком много болтаете, — повторил он.
— А вы слишком мало! — огрызнулась она.
— Послушайте, леди! Этот человек заслуживал смерти. Он ведь отдал вас нам, верно?
— Он не знал, для чего я вам нужна.
— Не надо себя обманывать, — с отвращением процедил он. — Ему было сказано, что вы никогда не сможете никому сообщить о его поступке. Просто он сперва попробовал провернуть свой план, который, должен заметить, давно превратил в профессию.
— Что вы имеете в виду?
— По словам Девейна, он был шулером, которого вышибли практически из каждого города на западе от Миссури. Тогда он сменил амплуа. Женился на богатых пожилых вдовах, а когда деньги кончались, избавлялся от них.
— Разводился с ними, хотите сказать?
— Нет.
— Ой!
— А теперь вы заткнетесь?
От непрерывного зубовного скрежета у Джослин начало сводить челюсть.
— Если вам не доставляет удовольствия беседовать со мной, сэр, можете посадить меня обратно на моего коня.
— Неплохая попытка, леди, — только и сказал он. Джослин и в самом деле замолчала. Больше всего ей хотелось, чтобы они отпустили Сэра Джорджа, как сделали с лошадью Майлза. Она не могла спокойно думать о судьбе жеребца, если на этот раз счастье ей действительно изменило. Она чуть было не спросила Ангела, не возьмет ли он Сэра Джорджа себе, но потом решила, что он будет ничуть не лучшим хозяином великолепному коню, чем Длиннонос.