Возвращение(Полдень. 22-й век). Изд.1962г., стр. 8
Учитель забрался в кабину птерокара и стал смотреть на знакомое окно. Голова неистовствовала. Хотелось лечь и закрыть глаза и положить на лоб что-нибудь холодное и тяжелое. «Мальчики вы мои, — подумал он, — неужели я вас не остановил? Ах, как это трудно, как тяжело, и не всегда уверен, прав ли ты, но в конце концов оказываешься всегда прав. И как все это замечательно, и радостно, и жить без этого нельзя…»
Свет в 18-й погас. Значит, можно идти спать. Спать хочется, но жалко. «Я, наверное, не все им сказал, что мог бы и что стоило… Нет, все. Скорей бы утро! До чего же мне скучно без них и одиноко! Паршивые мальчишки!» Учитель Тенин улыбнулся и включил мотор. Скорей бы утро…
В 18-й комнате, мужественно борясь со оном, Капитан произносил речь. Экипаж безмолвствовал.
— Позорище! Выговор всем! Тунеядцы паршивые! Позорный сброд лентяев и невежд! Чем вы занимались сорок дней? А ты, Лин? Позор! Ни одного толкового ответа…
Атос, играя с клавишей прозрачности, пробормотал:
— Да перестань ты, Капитан, нас пилить! Сам хорош — из пяти ответов четыре пальцем в ноздрю. Да и пятый, в общем…
— Как это так — из пяти…
— Не спорь, Капитан, я считал.
Если Атос говорит, что считал, значит, так оно все и есть. Ай-яй-яй, как стыдно!.. Капитан зажмурился так, что перед глазами поплыли огненные пятна. Пропал проект «Октябрь». С позором провалился. Не штурмовать же Венеру с этой бандой невежд! Никто ничего не понял и ничему не научился. Сколько же нужно зубрить про атмосферные агрегаты, провались они пропадом! Никуда мы не годимся. Великие колонисты из 18-й комнаты… Тьфу! Но Вальтер получил хорошо. Не добавить ли ему? Нет, хватит с него. И вообще, хватит ерундой заниматься. Надо подумать над блуждающими огнями.
…Капитан шел, утопая в болоте, вместе с Атосом, и с Лином, и с Полли, у которого были драные штаны. В дымящихся испарениях мелькали юркие киберы, которых надо было еще придумать…
Хроника
Новосибирск, 8 октября 2021 года (соб. корр.). Здесь сообщают, что Комиссия АН ССКР по изучению результатов экспедиции «Таймыр-Ермак» закончила работу.
Как известно, выполняя международную программу исследования глубокого космического пространства и возможностей межзвездных перелетов, Академия наук ССКР в 2017 году отправила в глубокое пространство экспедицию в составе двух планетолетов первого класса «Таймыр» и «Ермак». Экспедиция стартовала 7 ноября 2017 года с международного ракетодрома Плутон-2 в направлении созвездия Лиры. В состав экипажа планетолета «Таймыр» вошли: капитан и начальник экспедиции А. Э. Жуков, бортинженеры К.И.Фалин и Дж.А.Поллак, штурман С.И.Кондратьев, кибернетист П.Кёниг и врач Е.М.Славин. Планетолет «Ермак» выполнял функции беспилотного информационного устройства.
Специальной целью экспедиции являлась попытка достижения светового барьера (абсолютной скорости — 300 тысяч км/сек) и исследования вблизи светового барьера свойств пространства-времени при произвольно меняющихся ускорениях.
16 мая 2020 года беспилотный планетолет «Ермак» был обнаружен и перехвачен на возвратной орбите в районе планеты Плутон и приведен на международный ракетодром Плутон-2. Планетолет «Таймыр» на возвратной орбите не появился.
Изучение материалов, доставленных планетолетом «Ермак», показало, в частности, следующее:
а) на 327-е сутки локального времени экспедиция «Таймыр-Ермак» достигла скорости 0.957 абсолютной относительно Солнца и приступила к выполнению программы исследований;
б) экспедиция получила и приемные устройства «Ермака» зарегистрировали весьма ценные данные относительно поведения пространства-времени в условиях произвольно меняющихся ускорений вблизи светового барьера;
в) на 342-е сутки локального времени «Таймыр» приступил к выполнению очередной эволюции, удалившись от «Ермака» на 900 млн. километров. В 13 часов 09 минут 11.2 сек. 344-х суток локального времени следящее устройство «Ермака» зафиксировало в точке нахождения «Таймыра» вспышку большой яркости, после чего поступление информации с «Таймыра» на «Ермак» прекратилось и больше не возобновлялось.
На основании вышеизложенного комиссия вынуждена сделать вывод о том, что планетолет первого класса «Таймыр» со всем экипажем в составе Алексея Эдуардовича Жукова, Константина Ивановича Фалина, Джорджа Аллана Поллака, Сергея Ивановича Кондратьева, Петера Кёнига и Евгения Марковича Славина погиб в результате катастрофы. Причины катастрофы не установлены…
Известия Международного Центра Научной Информации, № 237, 9 октября 2021 года.
Двое с «Таймыра»
После обеда штурман Сергей Иванович Кондратьев немного поспал, а когда он проснулся, пришел Женя Славин. Женина рыжая шевелюра озарила стены, и они стали розоватыми, как в час заката. От Жени хорошо и сильно пахло незнакомым одеколоном.
— Здравствуй, Сережка, милый! — закричал он с порога.
И сейчас же кто-то строго сказал:
— Разговаривайте тише, пожалуйста.
Женя с готовностью покивал в коридор, на цыпочках приблизился к постели и сел так, чтобы Кондратьев, мог его видеть, не поворачивая головы. Лицо у него было радостное и возбужденное, Кондратьев уже и не помнил, когда в последний раз видел его таким. А длинный красноватый шрам на лице Жени он видел вообще впервые.
— Здравствуй, Женя, — сказал Кондратьев. Огненная Женина шевелюра вдруг расплылась. Кондратьев зажмурился и всхлипнул.
— Фу ты! — пробормотал он сердито. — Прости, пожалуйста. Я, брат, совсем ослаб. Ну, как ты там?
— Да хорошо, все хорошо, — растроганным голосом произнес Женя. — Все просто изумительно! Главное, тебя выходили. Как я боялся за тебя, Сережка!.. Ну-ну, не надо, все уже позади…
Штурман ожесточенно шмыгнул носом.
— Черт знает что! Лежу тут один… Ты чего-раньше-то не приходил?
— Ты представляешь, не пускали! Я к самому Протосу ходил, орал, бранился, вообще изображал пещерного человека… Никакого впечатления. Уговаривал, убеждал, пытался доказать, что я все-таки сам врач, хотя, какой я, в общем, теперь врач…
— Ну ладно, верю, верю, — ласково сказал Кондратьев.
— А сегодня он сам позвонил мне. Ты стремительно идешь на поправку! Через полмесяца я буду учить тебя водить птерокар! Я уже заказал для тебя птерокар!
— Н-да? — сказал Кондратьев.
У него был в четырех местах переломлен позвоночник, разорвана диафрагма и разошлись швы на черепе. В бреду он все время представлял себя тряпичной куклой, раздавленной гусеницами грузовика. Впрочем, на врача Протоса можно было положиться. Это был толстый румяный человек лет пятидесяти (или ста, кто их теперь разберет), очень молчаливый и очень добрый. Он приходил каждое утро и каждый вечер, присаживался рядом и сопел до того уютно, что Кондратьеву сразу становилось легче. И вообще это был, конечно, превосходный врач, если до сих пор не дал умереть тряпичной кукле, раздавленной гусеницами грузовика.
— Что ж, — сказал Кондратьев, — может быть…
— О-о! — вскричал Женя восторженно. — Через полмесяца ты у меня будешь водить птерокар! Протос волшебник, маг, чародей! Я говорю это тебе как бывший врач!
— Да, — сказал Кондратьев, — Протос очень хороший человек…
— Блестящий врач! Когда я узнал, над чем он работает, я понял, что надо менять профессию. Меняю профессию, Сережка! Пойду в писатели!
— Так, — сказал Кондратьев. — Значит, писатели не стали лучше?
— Видишь ли, — сказал Женя, — ясно одно: они все модернисты, и я буду единственным классиком. Как Тредьяковский. «Екатерина Великая — о! — поехала в Царское Село».
Кондратьев поглядел на Женю из-под полуопущенных ресниц. Да, Женька не теряет времени даром. Одет по последней моде, несомненно, — короткие штаны и мягкая свободная куртка с короткими рукавами и открытым воротом. Ни единого шва, все мягкой светлой окраски. Причесан слегка небрежно, гладко выбрит и наодеколонен. Даже слова старается выговаривать так, как выговаривают праправнуки: твердо и звонко, и старается не жестикулировать. Птерокар — надо же! А ведь всего несколько недель прошло, как мы вернулись…