Пташка Мэй среди звезд, стр. 10

Мэй улыбнулась, но на душе у нее по-прежнему было тяжело.

— Так что насчет севера?

Зеро почесал подбородок:

— Да мы вас проводить вряд ли сможем. Водопады бросить никто не согласится. В других местах такое занудство.

— Понятно… — Мэй постаралась держаться бодрее. Она опустила глаза.

— Эй! Да не расстраивайся так! — весело сказал парень. — Тоже мне проблема. Мы отправим вас на воздушном шаре.

— На шаре?

Зеро прищурился:

— Ага. А что? У нас есть один, на полтергейстов набеги делать. Его какой-то французский чувак нам оставил. При жизни воздухоплавателем был, а теперь устроился в шекспировском варьете каскадером. Воздушные трюки делает.

Мэй сразу вспомнила про Тыквера. Тот мечтал петь у Шекспира.

— Знаешь, какой у нас тут девиз? — продолжал Зеро. — «Все для всех».

Мэй сдержала улыбку.

— Пошли! Я тебе покажу.

Он повел Мэй мимо водопада, на чудесную лужайку в тени нависшей скалы. На траве лежал сдутый воздушный шар, а рядом стояла плетеная корзина. Вопреки ожиданиям девочки, шар оказался вовсе не шаром, а огромным жирафом.

Парень заметил ее удивление.

— Ну, этот француз еще клоуном подрабатывал, — объяснил он, пожав плечами. — С шариком все в порядке, просто он нам надоел. Скука ужасная — летаешь, и все. И возни с ним много. А у нас работать не любят. — Он сунул руки в карманы и повис в воздухе, глядя на шар. — У меня предложение. Забудьте вы про дела, оттянитесь тут пару деньков, и шарик твой. Мы гостей любим.

Девочка замотала головой:

— Нам правда нужно идти.

Мэй оглянулась на луг, и у нее кольнуло сердце. Здесь было так хорошо! Зеро положил руку ей на плечо и глядел так спокойно и весело, что Мэй стало стыдно за свою постную физиономию.

— Да расслабься ты. Смерть — чудесная штука!

В тот вечер Мэй нашла Тыквера на берегу озера. Призрак сидел и что-то напевал. Увидев девочку, он кашлянул и указал на воду:

— Вот Марко Поло, смотрю.

В озере кругами плавали несколько духов, крича:

— Марко! Марко!

Время от времени усатое привидение в треуголке выныривало из воды и орало:

— Поло! Эт-та я!

Мэй села рядом с Тыквером и опустила ноги в озеро. Полы савана поплыли по голубой воде, и ступни девочки снова приобрели цвет, из призрачных стали живыми. Мэй с удовольствием болтала ногами.

Она огляделась и вздохнула. Здесь, в Опасных водопадах, было так спокойно.

Заметив настроение девочки, Тыквер придвинулся к ней и тоже опустил в воду прозрачные ноги:

— Ты такая серьезная.

Мэй улыбнулась:

— Как ты думаешь, стоит нам тут отдохнуть?

Девочка ожидала решительного «да», однако Тыквер задумался.

— Тебе нужно домой, — наконец сказал он.

Мэй еще поболтала ногами.

— Ты прав. Я чувствую, что нам нужно спешить.

Услышав это, призрак задумался.

— Здесь и впрямь хорошо. Даже Беатрис не так грустит… — Он махнул рукой на другую сторону пруда, где белокурая девочка штопала одежду для кого-то из местных жителей. Беа не улыбалась, но хмурое, задумчивое выражение исчезло с ее лица.

— Можно остаться на денек-другой, — предложила Мэй.

Фабио, который, очевидно, слышал их разговор, лежа в траве, поднял вверх палец и, не повернув головы, изрек:

— Мы остаемся.

Мэй посмотрела на Тыквера:

— А ты как считаешь?

Призрак погрыз ноготь:

— У нас дело важное — Северная ферма и все такое. А вокруг столько опасностей… — Он помолчал. — Знаешь, я скучаю по Усику. И по своей могиле. И по пчелиному домику.

Мэй вспомнила Усика и его уютный домик в Белль Морт, где Тыквер служил до того, как они отправились в путешествие. Когда Тыквер привел ее туда, все казалось таким незнакомым и странным. Если бы Мэй знала, что ждет впереди, она навсегда осталась бы в уютной комнатке для гостей: жилище Усика было намного приятнее головокружительных высот Вечного Здания и диких земель Дальнего Севера.

— Я знаю, чем раньше выйдем, тем скорее я вернусь в Белль Морт, но… — Призрак задумчиво посмотрел на Мэй унылыми глазами. — Я устал бояться.

Мэй сжала его руку. Тыквер уже столько раз попадал в переделки. И все из-за нее. И тут девочка вспомнила — Пессимист! Его надолго под кустом не оставишь…

— Чуваки!

На берегу стояла девушка в акваланге. Ее белокурые волосы были собраны в два хвостика. В руках у нее извивался Пессимист.

— Я нашла живого кота! — с улыбкой закричала она.

Сердце Мэй ушло в пятки.

— Давайте оставим его у нас?

Жители Водопадов полетели смотреть на кота, и Мэй бросилась ему на помощь.

— Класс! — воскликнул кто-то.

Пессимист чуть слышно мяукнул и жалобно посмотрел на хозяйку.

Девочка с облегчением вздохнула. Похоже, тут никого не волновало, что коты в стране Навсегда запрещены. Мэй оглянулась на Тыквера, Фабио и Беатрис.

— Хорошо. Остаемся на несколько дней. На три. Если хотите.

Она вопросительно посмотрела на Беатрис. Тыквер заслужил отдых. Они все его заслужили.

Беа неуверенно глянула на призрака и на капитана, словно хотела возразить, но потом смягчилась:

— Хорошо. Если другие хотят передохнуть, я думаю…

Тыквер и Фабио испустили радостный вопль. Пессимист опять мяукнул, но его никто не слышал. Мэй вспомнила слова телепаграммы: «Не забывайте: чтобы вернуться, надо идти вперед». Впрочем, сейчас девочка решила об этом не думать — забыть обо всем хотя бы на минутку.

— Три дня, — повторила она. — Вот и отлично.

Ну что может случиться за это время?

Глава седьмая

Безмятежная долина

Вот уже несколько минут вдали, к югу от Кливилграда № 135, клубилось облако пыли. К городу летели всадники. Облако росло, росло и наконец встало перед городскими воротами.

Пыль рассеялась, открыв шестерых наездников в красных лохмотьях, которые когда-то были жокейскими куртками. На воротниках пенились пожелтевшие кружева. Под седлами пыхтели и фыркали горгульи. В одной руке каждый всадник держал хлыст, в другой — пару плетеных поводьев.

Наездники поехали вдоль железной дороги, пристально изучая землю. Вскоре один из них указал на следы в грязи: следы оставляли только живые.

Не медля, Дикие Охотники стегнули скакунов и помчались на север.

Друзья увязли в райской долине, точно вишенки в креме. Капитан Фабио научил их играть в итальянскую игру под названием «У кого спумони?». Правда, он всегда выигрывал, потому что постоянно менял правила. Оставшись без новых книг и даже без газет, поскольку в Опасных Водопадах такие вещи были в диковинку, Беа заштопала каждый лоскуток в долине, а потом принялась чистить доски для сёрфинга, вытирать пыль с факелов и наводить блеск на каменный выступ, который вел за водопад. К всеобщему удивлению, Пессимист и Тыквер стали гулять вместе: у двери Мэй кот нетерпеливо расхаживал туда-сюда, подгоняя Тыквера. Призрак махал девочке на прощание и уносился вслед за другом.

Мэй наблюдала за ними, пряча улыбку. Судя по всему, Тыквер наконец понял, что Пессимист готов его выслушать, а Пессимист начал ценить оптимизм Тыквера. Иногда, после какой-то ссоры, раздраженный кот влетал в комнатку и запрыгивал на колени к хозяйке. Тогда призрак дулся на него весь вечер. Когда они все играли в скользкую эстафету или в кислотный мяч или на скорость ползали по канату над оврагом, Тыквер обвинял Мэй в том, что она подыгрывает коту. Однако на следующее утро они уходили на прогулку вместе, словно бы ничего и не случилось.

Фабио организовал отряд по очистке долины от призрачных сорняков. Все, кто согласился помочь — Беатрис и Мэй, — встречались каждое утро в пять.

Днем все обитатели Опасных водопадов (неважно, скольких конечностей у них не хватало) прилетали на озеро, ложились на спину и покачивались на воде. Только Пессимист сидел на берегу, ворчал на озерную рябь и распевал горестную песнь из «миу-миоу-миау». Его хозяйку однажды утащил водяной демон, и причин бояться воды у этого кота было гораздо больше, чем у других.